Муж мой. Враг мой. Дракон
Шрифт:
— Не тебя, — покачал Фэнрид головой, тыкнув в рецепт. — Меня.
Я подождала объяснений.
— Ты же знаешь, Шена, я принимаю яды постоянно. Дядя снабжает меня новыми всю мою жизнь.
— Не хочешь же ты сказать, что он не знал о таком побочной эффекте? — прищурилась я, накрывая руками живот.
— Яд саламандры накапливается в теле, а теперь мы знаем, что и в семени. Но для этого концентрация должна быть запредельной. Морах точно знал, что делает!
Фэнрид бросил бутылочку к остальным с нескрываемым отвращением.
— Это я
— Не вини себя, — коснулась я напряженного до предела запястья мужа. — Это все он.
На скулах Фэнрида играли желваки. Секунду помедлив, он все же кивнул, принимая мою версию, и мы продолжили исследовать помещение.
В большом открытом сундуке обнаружилась целая гора небольших предметов. Они похожи были на самые обыкновенные сувениры: фигурки людей, лошадей, птиц, цветов. Будто детские игрушки, на первый взгляд абсолютно лишние в этом ужасном месте, полном черного волшебства.
Муж выругался сквозь зубы, зачерпывая горсть и с досадой покачивая головой.
— Что это? — прошептала я, нутром чуя, что все не так просто.
Взяв мою ладонь, Фэнрид вывалил на нее горсть, и я всей кожей ощутила внутри фигурок биение сердец. Потрясенно моргнула и выдохнула.
Какие-то из фигурок были уже «мертвыми», будто их владельцы погибли, но другие — «живыми».
— Это вистраги: сосуды, в которых заключена частичка сердца или души. Когда-то существовал древний ритуал разделения: ведьмаки могли забрать боль и подарить покой страдающему или отнять чувства, мешающие определенной цели. У убийц можно было искоренить агрессию, неверных мужей вернуть в семью. Но этот ритуал запрещен столь давно, что считалось: уже и чародеев-то, способных его сотворить, не осталось.
— Значит, твоя дядя… — похолодела я.
— Да, — развернувшись, внимательно рассматривал муж лабораторию.
Учащенно дышал, ему будто не хватало здесь кислорода.
— Полагаю, в этом сундуке мы видим «лишние», запечатанные чувства всех наших солдат. Как сделать из добродушных отцов семейств и простых земледельцев — преданных и бесстрашных воинов? Отнять у них то, что делает их людьми.
Любовь, привязанность к близким, сострадание. Превратить самых обыкновенных мужчин, никогда не державших в руках оружия до призыва, в берсерков, не знающих жалости и страха — да это же почти гарантия выигранной войны!
Вновь почувствовав слезы в глазах, я невольно потянулась рукой к груди мужа, кончиками пальцев осязая изливающуюся энергию. Изнутри уходило тепло, будто что-то в этой лаборатории вытягивало последние капли жизни его сердца.
— Ты не думал, что дядя мог сделать это с тобой? — робко предположила я, переживая, что муж снова мне не поверит. — Это он убил твоих родителей, но оставил тебя в живых, чтобы править самому. Наложил на твое сердце какие-то чары и пленил твоего дракона, чтобы ничто не угрожало его власти никогда.
Глава 55. Попрощайся
— В голове это не укладывается, — хрипло отозвался Фэнрид, накрывая мою руку своей.
Движение магии тут же замедлилось, а затем и вовсе остановилось, позволяя ему сделать глубокий, свободный вдох.
— Но как еще объяснить то, что я вижу здесь?!
На его лице сменялось столько противоречивых и сильных эмоций: потрясение, ненависть, злость. Бешеная решимость сжечь здесь все к чертовой матери и призвать к ответу того, кто это сделал. Горький вкус от предательства человека, которому он безгранично верил столько лет. Которого называл отцом.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — проследила я за его изучающим взглядом, буквально полыхающим серебром, которым он медленно и внимательно изучал каждый уголок лаборатории.
В гневе муж мой выглядел устрашающе прекрасным. Не завидовала я тем, кто рискнет сейчас встать у него на пути. Мой герой.
— Я чувствую его, оно где-то здесь… — убрал он руку со своей груди, чтобы нити энергии вновь потянулись к источнику, находящемуся рядом.
— Точно не в этом же сундуке? — указала я на крошечные фигурки, исчисляющиеся сотнями. Мы же их не проверили.
Я очень беспокоилась об его здоровье и потере последних крупиц тепла, выходящих из его сердца сквозь брешь.
— Нет, — решительно возразил Фэнрид, возвращаясь в центральную залу к рабочему столу. — Это будет что-то… побольше.
Точно. Сердце дракона гораздо, гораздо объемнее человеческого и для него потребуется сосуд куда крупнее миниатюрной фигурки лошадки.
Что это могло бы быть? Если вистраг отражает часть украденной души, должен ли это быть игрушечный дракон, стоящий на одной из многочисленных полок? А может, это будет ледяное сердце?
Вслед за Фэнридом я пробежалась пытливым взглядом по стеллажам, и меня накрыл ужас, когда я заметила в дверях усмехающегося Мораха, что-то нам показывающего.
— Не это ищете? — издевательски произнес он, снимая с большого серебряного подноса прозрачный колпак, под которым лежала роза, покрытая мерцающим инеем.
Прямо как одна из роз в королевском саду, замерших в вечном зимнем сне.
— Нет! — вскрикнула я, когда Фэнрил с яростным шипением дернулся вперед, а Морах схватил цветок, отбросил лишнее и до хруста сжал стебель в руке.
Муж споткнулся на полпути, колени подогнулись, и ему пришлось уцепиться за стеллаж, чтобы устоять на ногах. Схватился за сердце, тяжело дыша и испепеляя дядю убийственным взглядом. Но не в силах был сделать ни единого шага вперед, будто его изнутри теперь пожирало пламя.
С полок попадали колбы и книги, пальцы напряглись добела. Магические нити превратились в огромные щупальца.
Они впивались в его полумертвое сердце и лишали последней драконьей энергии прямо сейчас, а он ничего не мог сделать, чтобы остановить процесс. Только злился, рычал и угрожал Мораху всеми пытками ада. «Дай только добраться».