Мужание Волчонка

Белоус Олег Геннадиевич

– Зачем, зачем вы мне все рассказали? – произнес тихо и нарочито сдержанно, не глядя на собеседника.

– Если бы я сказал, что мы не расследовали обстоятельств

гибели вашей матери, вы бы поверили нам?

– Нет… – медленно покачал головой Алексей, – Конечно нет… И… и что мне теперь делать?

Сбшник тихо вздохнул.

– Решать вам, но был в России один великий правитель, мир запомнил его по прозвищу Сталин, так вот он говорил: «Сын за отца не ответчик».

Алексей повесил голову, пальцы бессильно разжались, листок тихо спланировал на прозрачную столешницу. Перед мысленным взором появилась озабоченное и немного лукавое лицо Милы тех времен, когда беглецы только познакомились и она, спасая парня от гнева Мурадин-бея, пряталась в шкафу в комнате мальчишки. Что-то сладко сжалось, а потом распустилось в груди. Это было очень приятное,

хотя и несвоевременное ощущение. Ему вдруг стали совершенно не важны впитанные с детства и, вошедшие в плоть и кровь, законы горской чести и кровной мести. Что они по сравнению с их чувствами? Мила любила его, а он не мог без нее жить. Бросить ее в чужой стране и… Как он мог даже подумать об этом! Гнев хищно раздул ноздри ястребиного носа. Нет! Никогда! Она не виновата в том, что ее отец грязный шакал. Да и нет у нее отца, как и у меня никогда не будет тестя!

Он вдруг поднял голову и, повернув к собеседнику отчаянный взгляд, произнес:

– А отец, отец… это тоже Мурадин-бей?

– Да, тут сто процентов, у нас есть перехват его переговоров.

Алексей вновь скрежетнул зубами, не отрывая взгляд от каменного лица собеседника, но воспринял известие уже гораздо спокойнее. Видимо, лимит на гнев он уже исчерпал.

Конец ознакомительного фрагмента.