Мужчина мечты

Гарвуд Джулия

Ну кого он пытается обмануть: он же хочет ее как сумасшедший!

– А братья знают о ваших планах?

Лукас был признателен ей за то, что прервала его мысли, а то ведь до добра не доведут. Ему не было дела до Джордана, Дугласа и Келси: просто сводные братья, – до тех пор пока она не назвала их его семьей. Лукас так долго жил один, что само понятие «семья» было ему совершенно чуждо.

– Похоже, вы обиделись, – заметил он и громко зевнул.

– Да, пожалуй, но совсем немного. Я прекрасно понимаю, что ваши братья и их проблемы вовсе не моя забота, но…

Он не дал ей закончить:

– Вы правы, не ваша, а сейчас спите.

– Значит, мы закончили обсуждать семейные проблемы?

Он

решил промолчать: пусть думает что хочет, – но в то же время осознал, что такой поворот имеет свою положительную сторону. Тейлор была настолько возмущена предательством, как она считала, Лукаса по отношению к его семье, что у нее не оставалось сил для волнения по поводу положения, в котором оказались сами, и он находил это просто замечательным. Ничего, он толстокожий, так что он способен вынести и упреки, и оскорбления, особенно если они отвлекают ее от волнения и страха за свою жизнь. Достаточно и того, что он беспокоится о них обоих. Интересно, подумал Лукас, сколько еще болтанки может вынести их корабль, прежде чем разлетится в щепки?

– Тейлор, вы умеете плавать?

– Да. А почему вы спрашиваете?

– Просто из любопытства.

– А вы?

– Умею.

– И что, можете доплыть до Бостона? – поинтересовалась Тейлор, не вполне понимая зачем: конечно же, нет. Еще как минимум два дня пути до порта, а может, и больше, если судно сбилось с курса.

– Разумеется, могу, – совершенно спокойно без тени усмешки соврал Лукас.

– Мистер Росс!

Господи, его аж трясет, когда она так к нему обращается!

– Что-то еще?

– Только не думайте, что я вот так взяла и поверила! – заявила она и так смачно зевнула, что он улыбнулся в темноте.

– А вдруг я засну и не увижу, как мы будем тонуть?

– Этого не произойдет.

– Вы так уверенно говорите…

Несколько минут прошло в молчании, и Лукас, решив, что она наконец заснула, не удержался и придвинулся к ней чуточку поближе, пристроив голову рядом с ее плечом, закрыл глаза и попытался не давать воли грешным мыслям. К сожалению, выдержка подвела. Он знал, что надо отвернуться, и не мог. Черт побери, пора научиться контролировать свое воображение. Да, она обольстительна, да, у нее колдовские глаза и прелестные нежные губы, и потому совершенно нормально мучительно хотеть ее. Кроме того, они лежат в одной постели, и это желанное тело прикрывает всего лишь тоненькая белая ночная рубашка. Он пытался убедить себя, что в темноте все женщины одинаковы и в Тейлор нет ничего особенного, но прекрасно понимал, что это не так.

В ней все необычно. Лукас заскрежетал зубами и заставил себя отвернуться, а чтобы ее не кидало из стороны в сторону, прижал спиной, и закрыл глаза, приказав себе спать.

Интересно, о чем он думает? – размышляла Тейлор. Вдруг так резко отвернулся: возможно, разнервничался, но из гордости и высокомерия не признается, что волнуется. Как же это по-мужски – идти на поводу у своего «я» даже в критической ситуации! Хоть и странный народ эти мужчины, но ход их мыслей не представлялся ей слишком сложным. Во всяком случае, что касается Лукаса Росса – он весь на поверхности, искренний, настоящий. Его честность граничит с цинизмом, но от этого не становится отрицательной чертой. Может, она и не во всем с ним согласна: уехать в горы и оставить близких на произвол судьбы не очень-то по-братски, – но все же не восхищаться им не может, потому что он не скрывает своих намерений. Лукас не похож на человека с камнем за пазухой, и это привлекало ее куда больше, чем все остальные его качества. Тейлор не могла также обвинять его и за то, что он собирается стать настоящим горцем. Будь она сама мужчиной, не отягощенным никакими обязательствами, тоже решилась бы на что-нибудь подобное.

Мужчина должен иметь возможность осуществлять свои мечты, как, впрочем и женщина. Только вот Лукасу не удастся пожить в горах в полном одиночестве, во всяком случае – какое-то время, пока малышки не подрастут и не смогут сами позаботиться о себе.

И вдруг Тейлор с невероятной ясностью осознала, что именно в Редемпшен надо ехать. Этот уединенный маленький городок просто идеальное место для того, чтобы спрятаться от кровожадных родственничков. Если Виктория захочет присоединиться, она с удовольствием возьмет ее с собой.

В ее плане имелось одно слабое место, как ни досадно в этом признаваться, но сейчас глубокая ночь и, вполне возможно, они не доживут до рассвета, и посему она подумала, что может позволить себе такую слабость.

Ей нужен Лукас Росс, ее безумно тянет к… собственному мужу.

Глава 4

Я никогда еще не слышал,И не читал – в истории ли, в сказке ль, —Чтоб гладким был путь истинной любви.Шекспир У. «Сон в летнюю ночь»

Он не мог дождаться момента, когда они наконец расстанутся. Его безумно влекло к ней, и он ничего не мог с собой поделать. Той ночью, когда угрожающе бушевал шторм, Лукас проснулся и обнаружил, что едва не лежит на ней, уткнувшись носом в шею. Непонятно, как это вышло: наверное оттого, что сильно ее желал, во сне его контроль над собой ослаб, и он инстинктивно потянулся к ней, стремясь утолить терзавший его голод. Это состояние не просто причиняло боль, а чертовски пугало. Слава богу, он успел проснуться до того, как сорвал с нее рубашку… К счастью, бедная девочка не узнала о грозившей ей опасности: от всех треволнений спала так крепко, что не почувствовала его прикосновений, а когда проснулась, он уже собрал всю свою волю в кулак и отодвинулся от нее. Только, черт бы ее побрал, она опять придвинулась и самым бесстыдным образом прижалась к нему, устраиваясь и поудобнее, и опять погрузилась в сон. До чего же она доверчива и наивна. Но ведь он ее муж, пусть даже всего лишь на бумаге, вот она и чувствует себя в безопасности с ним. Его долг – защищать, а не пользоваться случаем удовлетворить свою похоть.

Остаток путешествия через океан прошел в борьбе Лукаса со своей страстью, и к тому времени как они высадились в Бостоне, он ощущал себя едва ли не насильником, и только выдержка помогала ему не стать таковым. Тейлор хотела, чтобы, даже после того как стих шторм, он спал в их каюте. Разумеется, она не заявила об этом напрямую: ходила вокруг да около, – и привела самый нелепый, с его точки зрения, аргумент: вроде как делает она это по-дружески, только ради него. Вот нахалка!

Слушая ее пространные объяснения, Лукас догадался, что она просто боится оставаться одна, но слишком упряма, чтобы сознаться в этом. Шторм, безусловно, очень напугал ее, а с ним ей было спокойно, и это не могло не радовать. Но ирония заключалась в том, что, будь у нее малейшая возможность проникнуть в мысли Лукаса, она не стала бы так ему доверять.

Последняя ночь на «Эмеральде» была особенно трудной. Он долго ждал, и только когда, по его мнению, Тейлор уже крепко спала, как можно тише вошел в каюту и увидел, что она, сидя на стуле в ночной рубашке и в белых шлепанцах с забавными атласными бантиками, расчесывает волосы и что-то тихонько напевает себе под нос. Словно завороженный, Лукас сделал несколько шагов, потом остановился. Она приветливо улыбнулась ему, а он нахмурился в ответ и, резко развернувшись, направился к выходу. Ему хотелось выбежать, но он заставил себя идти.