Мужчина в окне напротив
Шрифт:
– Как же это? – заинтересовалась Александра.
– Дело в том, что папа – страстный кулинар, – заговорщицким тоном поведала Лола. – Точнее, кулинар-коллекционер. Он собирает коллекцию оригинальных рецептов. Вы умеете готовить какое-нибудь интересное блюдо?
– Да, – обрадовалась Саша. – Мусаку по-гречески. Этот рецепт нам достался от папиного друга и однополчанина, Жоры Попандопуло, у него отец был грек, и бабушка его научила…
– Ну вот и чудесно! – обрадовалась Лола. – Думаю, перед таким предложением папа не устоит. Я поговорю с ним и позвоню вам, телефон ваш у меня есть. А сейчас – всего хорошего, наше с
Только выйдя из кабинета психолога, уже одевшись и спускаясь с крыльца дома, Александра сообразила, что так и не успела поговорить сегодня о собственных проблемах. Досадно, конечно, это было так важно для нее. Впрочем, ребенок всегда важнее…
Декабрь уже перевалил за середину, близился Новый год, самый любимый Ирин праздник. Еще с детства, с тех пор, когда дедушка каждый год обязательно приносил в дом настоящую елку – живую, пахнущую хвоей и морозом, а бабушка украшала ее, вешая вперемежку с игрушками конфеты и завернутые в фольгу орехи и мандарины. И сладости с елки были не в пример вкуснее обычных – так, по крайней мере, казалось маленькой Ире.
С тех пор много воды утекло, но каждый раз Ирина ждала Нового года с таким нетерпением, таким предвкушением перемен к лучшему и такой надеждой в душе, что Алка даже смеялась над ней.
– Ты, Иренция, как маленькая, честное слово! Ты что, и впрямь веришь, что ночью тебе положат под елку большую любовь в коробочке с красным бантиком? Так вот что, подружка… Мне неприятно тебе об этом говорить, но ты уже большая девочка и должна узнать, что Деда Мороза не существует!
Но Ирина не обращала внимания на ее дружеские подколки. Даже если новый год, пришедший на смену нынешнему, и не принесет с собой перемен к лучшему, праздник всегда должен оставаться праздником. А значит, обязательно должна быть елка – искусственная, к сожалению, это даже лучше с ней хлопот меньше, иголки выметать не надо. И шампанское должно быть, и мандарины, и роскошный стол, и подарки, и телевизор на всю ночь – а как же иначе?
У Бобровых сложились свои традиции встречи Нового года. Домашним, для узкого семейного круга, этот праздник оставался в их семье только до тех пор, пока были живы дедушка и бабушка, и ставилась живая елка. Потом же в их большой квартире каждый год обязательно собиралась веселая компания, и Иришке, к ее великой радости, разрешали оставаться со взрослыми. Затем она выросла, у нее появились собственные друзья и отдельные от мамы посиделки на Новый год. Один раз в жизни она даже встретила этот праздник с мужчиной – с Колей, но это совсем не было романтично.
Лет до тридцати Ира обязательно стремилась отметить Новый год в компании, неважно в какой, лишь бы были люди и было весело. И они с Алкой обязательно отправлялись к кому-то в гости или звали к себе приятелей, знакомых или даже малознакомых, Ира придумывала какие-то игры, фанты, развлечения, оригинальные подарки… Но чем старше она становилась, тем менее интересны делались ей подобные сборища. И вот уже несколько лет, как Ирина вообще от них отказалась, вернувшись «на круги своя» к тихим встречам Нового года вдвоем с Аллой, с мамой или немногочисленной компанией старых друзей семьи.
Однако при этом рождественские каникулы все равно оставались для нее особенным временем, несшим в себе что-то волшебное и таинственное. Ирина задолго начинала готовиться к празднику, запасалась хорошими книгами и дисками с фильмами и музыкой, минимум за неделю до тридцать первого декабря наряжала елку и украшала всю квартиру свечами, гирляндами и венками. Подарки, полученные заранее, от сотрудниц по работе, например, Ира старалась никогда не разворачивать сразу, а складывала под елку, чтобы открыть после боя курантов уже все сразу. А если кто-то вручал ей подарок без упаковки, Ирина сама заворачивала его, перевязывала ленточкой и тоже отправляла под елку.
В этом году она тоже начала загодя готовиться к празднику, купила новую светящуюся гирлянду, обновила запас елочных игрушек, разноцветных свечей и золотого дождя. Много ездила по магазинам, выбирала подарки маме, Алке, сотрудницам, подругам детства Насте и Даше и их семействам. Больше всего времени ушло на выбор подарка «Сергею». Конечно, Ирина не стала ничего покупать, это было бы уж совсем глупо. Но отказать себе в удовольствии побродить по магазинам, посмотреть, прицениться и подумать, что именно могло бы действительно понравиться мужчине в окне напротив и доставить ему настоящую радость, Ирина никак не могла.
На католическое Рождество мама позвала ее к себе. По большому счету, никуда ехать Ирине не хотелось. Хотелось сидеть дома, забравшись с ногами на диван у окна, пить чай с любимым белым шоколадом и вместе с мужчиной из квартиры напротив смотреть телевизор. Все равно что. Пусть даже новости или боевик, раз их любимый снукер позавчера закончился.
Но, во-первых, не было никакой гарантии, что «Сергей» в такой вечер останется дома или, еще того хуже, не соберет у себя компанию со всеми вытекающими из этого последствиями, которые Ира уже однажды «имела счастье» наблюдать осенью. А во-вторых, точнее, это даже было во-первых, мама бы ее отказа не поняла и обиделась.
Поэтому ровно в семь, с низкокалорийным фруктово-йогуртовым тортом в одной руке и синей бутылкой маминого любимого немецкого вина в другой Ира позвонила в дверь ее квартиры. Мама тотчас открыла – такая нарядная и сияющая, что Ира поняла: тут что-то не так. Может, решила наконец познакомить ее со своим избранником?
Действительно, в комнате, за накрытым столом сидел восточного вида мужчина лет шестидесяти в дорогом костюме и еще более дорогом галстуке. Он показался Ире смутно похожим на кого-то, только она никак не могла сообразить на кого. Она, Ирина, точно никогда не видела его раньше. Так вот он, значит, какой, новый мамин кавалер и, не исключено, что будущий Ирин отчим… С первого взгляда Ира не могла решить для себя, понравился он ей или нет. Красивый, конечно, мужчина, импозантный, холеный. Видно, что обеспеченный. Но что-то такое есть в глазах, что не то чтобы отталкивает, а, как бы это выразиться, настораживает, что ли…
– Руслан Альбертович, а вот и моя дочка Ирочка, – познакомила их мама.
Ира усмехнулась про себя – что ж это мама его по имени-отчеству называет? Судя по отдельным репликам, которые у нее иногда вырывались, дело у них давно было на мази.
– Руслан Альбертович пластический хирург, – продолжала мама. – Один из лучших в Москве. Ты ведь слыхала про клинику доктора Лодкина? Он его правая рука… А Ирочка у меня передачи по радио ведет, я вам рассказывала.
– Как же, как же, помню, – закивал мужчина. – Рассказывали.