Мужчина высшей пробы
Шрифт:
– Ну а при чем тут Сабрина?
– Помимо того, что эти люди, парапсихологи, могут предсказать что-то, они обладают даром помощи безнадежным больным. – Папа опять покачал головой. – С ними сотрудничают крупнейшие медицинские учреждения! Когда традиционные методы бессильны, их подключают к лечению. Результаты бывают ошеломляющими!
– Сабрину лечили они?
– Да. Лечили и вылечили! Кроме того, она поделилась со мной секретом, ученик Ванги предсказал ей: «У вас будет девочка». – Папа насмешливо фыркнул. – И что интересно, чернокожая девочка. Вот почему Сабрина так заглядывается на Олю и Сьюзен. Она же еще молодая, немного
– Бред какой-то! – выдохнул папа. – Что она, замуж за негра выйдет?
– Дети могут и без брака появиться. А впрочем, – мама сама засомневалась, – не всегда ясновидцы правы.
– Не знаю, не знаю! Я столько смертей на войне повидал, если бы все так просто, столько людей можно было бы воскресить. Полить живительной водицей: «Крекс-кекс» – и снова в бой! Вот в то, что твой отец, знаменитый хирург, ее по кусочкам собрал, верю! Сам видел, как хирурги буквально в поле голыми руками людей сшивали, как тряпичных кукол.
Оля знала, что отец ее мамы, то есть дедушка Алексей, чье отчество почему-то Оля носила, был известным хирургом, прошел войну, где и познакомился с бабушкой Таней. Самого дедушку Оля не помнит, он умер, когда ей исполнилось три годика. Однако про его «золотые руки» ей часто приходилось слышать. Она воображала себе руки дедушки, от локтя до пальцев покрытые золотом. Но на фотографии у него были обыкновенные человеческие руки и синие-пресиние глаза, такие же как у Оли. Она была вообще очень похожа на дедушку.
Мама и бабушка хотели, чтобы Оля тоже стала врачом.
Даже куклу доктора Айболита ей купили. Доктор был в белом халате и с красным крестом на шапочке. Играя, Оля приговаривала, подражая взрослым: «Какие у тебя золотые руки!»
Но уколы делать боялась, а потому профессия доктора ей не нравилась. Зато она обожала, усадив весь свой детский сад в ряд: и Машу, и Барби, и доктора Айболита, – учить их тому, что знала сама. Все стихи и сказки, которые ей читала бабушка, ее куклы знали наизусть.
– Быть тебе учителем! – смеялся папа.
– А Сьюзен станет великим модельером! – глядя, как девочка разбирается в одежде, как любит рисовать, добавляла тетя Сабрина.
Сама тетушка, которой по наследству от родителей достались виноградники, любила и хорошо разбиралась в винах.
– Уважающий себя винодел производит вино только из собственного винограда. Без присмотра виноградники оставлять нельзя. Винодел, по каким-то причинам избравший себе городскую профессию, виноградники свои ни за что не продаст, наймет людей, чтобы ухаживали. Они переходят по наследству веками, некоторым более тысячи лет. Обидно, когда элитные вина исчезают. Например, «Монтескье», по имени знаменитого писателя и винодела, замку которого девятьсот лет. Последняя в его роду дряхлая старушка решила выкорчевать виноградники. Не получалось у нее вино. Терпение, доброта и честолюбие – вот какими качествами должен обладать винодел. Честь винной марки – это как честь... – Француженка задумалась, подбирая слова.
– Как честь мундира для офицера, – подсказал папа.
Сабрина кивнула.
– На виноградниках трудится много людей, которые ухаживают за саженцами, собирают урожай, закупоривают виноградный сок в бочки, разливают вино. Но этикетки всегда наклеивает хозяин.
– Никогда не думала, – потягивая вино, сказала мама, – что виноград требует такой заботы.
– Если я вам расскажу, что за лозой тяжелее
– И ставит диагноз?
– Обязательно. Вино получает аттестацию специальной контрольной комиссии, и если она обнаруживает погрешности, то дорогую марку разжалуют и переведут в разряд столовых.
– Как в армии? – удивился папа.
– Это пощечина. Год усилий и труда погибнет. Цена за бутылку окажется бросовой и может разорить винодела.
В подвале тетушкиного дома располагался винный погреб. Она водила туда Олю и все объясняла, как виноград, который рос высоко в горах, превращается в вино. В темном подвале было совсем не страшно, а бутылки, лежащие в ряд на полках, напоминали Оле маленьких деток, спящих в своих кроватках, почти как в детском саду. Они с тетей Сабриной выбирали самые пыльные, протирали их тряпочкой, укладывали в специальную плетеную корзинку и несли наверх в гостиную.
Оля не раз слышала, как тетя Сабрина рассказывала взрослым, что и ее отец, и дедушка, и вообще все предки были потомственными виноделами. Как маленькой девочкой она с папой и мамой отправилась в путешествие на большом корабле из Марселя в Крым к русским виноделам. Она была не очень послушным ребенком, поэтому по дороге с ней случилось несчастье. Разбаловавшись, она пролезла под заграждение, упала с палубы в море и при этом сильно разбилась. Вот тогда-то Олин дедушка, советский хирург Алексей Рогов, пришел ей на помощь, сшил ее буквально по кусочкам и спас жизнь.
Тетя Сабрина разбиралась во всех сортах вин и учила маму, какое вино надо подавать к блюдам. Оля очень удивилась, что лягушек, которые прыгают в подмосковных болотах, французы едят так же, как россияне кур.
– Белое алиготе, – рассказывала тетя Сабрина, – замечательно к лягушачьим лапкам. Их нужно готовить так...
Мама кивала и вежливо улыбалась. Однако Оля чувствовала, что она вовсе не собирается отрывать у лягушек лапки и готовить их по рецепту тети Сабрины, а уж тем более их есть, однако вино алиготе мама пила с удовольствием.
Папе нравилось бургундское вино, а еще больше ему понравилась французская мудрость, которую, поглядывая на детей, шепотом сообщила тетя Сабрина. Оля, подставив оба уха, запомнила: «Бургундское вино очень полезно женщинам. Особенно если его пьют мужчины». Взрослые долго смеялись, потягивая вино.
Смысл мудрости Оля постигла, став взрослой. Она прониклась ею так же, как бургундским вином.
У тети Сабрины был красивый красный автомобиль «пежо», и она сама водила машину. Однажды она повезла московских гостей в другую, соседнюю, страну, которая называлась Испанией. Они долго ехали по берегу моря и по красивым, живописным местам в горах. Оле казалось, хрупкие сахарные горы, нависающие над дорогой, вот-вот рухнут и упадут на их головы, когда им приходилось пробираться на машине через узкие перевалы, или сомкнутся и раздавят их в туннелях. Но, вынырнув из длинных темных лабиринтов, проезжая которые можно было загадывать желание, они опять попадали на широкие, гладкие, словно зеркала, шоссе. Папе очень нравились дороги во Франции. А Оля, всякий раз проезжая по длинному туннелю, загадывала по местному обычаю желание вернуться сюда еще раз.