Мужество в наследство

Абрамов Александр Семенович

Мачин крепко пожал руку Павла и поблагодарил его за спасение летчика и за сбитого стервятника.

Лидер атакует

Все свободное от полетов время Пологов проводил в авиамастерской.

Начальник воздушно-стрелковой службы Сергей Богданов с инженерами Ковалем и Котелевцевым трудились над приспособлением, о котором говорил комдив Мачин. Срок им дали короткий — сорок восемь часов.

К концу дня к плоскостям пологовского «лагга» прикрепили бомбодержатели, а тросики от них вывели в кабину летчика. Из бомб извлекли взрыватели и подвесили их под крыльями. Затем опробовали новое устройство, которое тут

же в шутку окрестили «бэкака». Его название родилось из начальных букв фамилий «конструкторов». По команде «Сброс!» Павел дергал тросики, и бомбы падали на траву.

— Работает безотказно! — удовлетворенно потер руки Котелевцев.

…Закончился еще один боевой день. Пилоты ужинали. А у самолетов продолжали возиться техники, механики, мотористы, оружейники.

Павел писал домой письмо, когда его вызвали в штаб. У входа в командирский блиндаж стоял Мазуркевич. Он предложил пройтись. Щелкнул портсигаром. Оба задымили.

— Не обижайся за вчерашнюю встречу, — нарушил молчание подполковник. — Неладно получилось: выходит, командир дивизии больше меня знает, что делается в полку. Да и сам ты хорош! Почему не доложил, что сбил «худого»? [6]

6

Так фронтовики называли фашистский истребитель «мессершмитт».

— Не успел…

И вдруг командир почему-то рассказал Павлу, что это именно он, Мазуркевич, выпросил Пологова в свой полк. Едва Павел покинул тогда кабинет полковника, как тот познакомил Мазуркевича с его личным делом.

— Две летных школы, три войны, более ста семидесяти успешных боевых вылетов, наградной лист за Халхин-Гол и финскую, плюс отличные боевые характеристики, — вспоминал командир полка. — Все было за тебя. Я нажал — и полковник согласился.

— Спасибо за поддержку… Завтра генеральная репетиция. — После короткой паузы Пологов перевел беседу на другую тему. — Испытываем на полигоне новое приспособление для бомбежки.

Мазуркевич предупредил, что звонил Друзенко из дивизии. Он приедет вместе с корреспондентом.

Солнце скрывалось за горизонтом, окрашивая небо розовыми слоистыми мазками. «Будет ветер», — подумал Павел.

На полигоне шло пробное бомбометание. Собралось все полковое начальство. Из дивизии приехали штурман майор Друзенко и редактор фронтовой газеты политрук Кусельман.

Каждый «лагг» делал по два захода и сбрасывал стокилограммовую болванку: первый раз — с горизонтального полета, второй — с пологого пикирования. Хороших попаданий с бреющего почти не получалось. Зато с пикирования цель «поразило» большинство летчиков. На глазах умирала старая школа бомбометания. Новые самолеты требовали новой тактики.

При скорости истребителя 400–500 километров в час даже натренированному летчику очень трудно определить нужную долю секунды для бомбежки. Решили дать летчикам время потренироваться, а уж потом приступить к выполнению задания — уничтожению моста через Дон. В связи с тем что на истребителях не было специальных прицелов для бомбометания, Богданов и Котелевцев сделали вместо них белые метки на капоте и плоскости.

…Лидером группы шел Пологов.

Линию фронта пересекли далеко в стороне от цели и атаковали мост с запада. Возле переправы и на дорогах, ведущих к ней, скопилось огромное количество вражеских танков, машин, артиллерии и мотопехоты.

Огонь по истребителям растерявшиеся гитлеровцы открыли лишь тогда, когда в реке вздыбился первый фонтан…

После операции Павел докладывал, что мост удалось повредить только у правого берега. Движение войск противника приостановлено. Весь боезапас истратили на то, чтобы «прочесать» пробку у переправы. Вернулись без потерь. Мазуркевич остался доволен первым результатом.

Едва самолеты успели заправиться, как зеленая ракета вновь подняла их в воздух. На этот раз группе Пологова предстояло прикрыть наземные войска. Летчики договорились на обратном курсе «попутно» заглянуть на мост. Урядов и Калинин прихватили бомбы. Но каково же было их удивление, когда они приблизились к переправе: двух пролетов около правого берега как не бывало! Из воды торчали лишь каменные быки и обломки металлических ферм.

Майор Друзенко весело посочувствовал вернувшимся летчикам:

— Значит, опоздали? Видать, соседи из двести шестьдесят третьего опередили. Перед ними ведь комдив тоже такую задачу поставил, — майор рассмеялся. — А если вы, хлопцы, расстраиваетесь, можно вам еще один мостик подкинуть.

Внезапно из-за облаков вынырнул тяжелый бомбардировщик «Хейнкель-111». Сверху на него жал Як-1. От «ястребка» пунктирами тянулись пулеметные трассы. В этот момент захлопали наши зенитки, и «як» отвалил в сторону. С земли отчетливо видели, как снаряды дырявят плоскости «хейнкеля». У бомбардировщика запылал левый бак. Самолет заскользил вправо, очевидно, пытаясь сбить пламя, и скрылся за лесом.

Друзенко с Пологовым и механиком вскочили в полуторку и погнали ее к месту предполагаемого падения самолета. Следом за ними тронулась вторая автомашина с Мазуркевичем и Копцовым.

Вскоре полуторка затормозила у дымящегося «хейнкеля». Однако экипаж его бесследно исчез. И вдруг Пологов заметил в поле ржи три мелькавшие головы. Фашисты спасались бегством. За ними кинулись в погоню. Когда беглецов начали настигать, один из них открыл стрельбу из пистолета. В ответ Друзенко и Пологов дали несколько предупредительных выстрелов. Поняв, что сопротивление бесполезно, фрицы побросали оружие и подняли руки.

Пленных обыскали. У старшего офицера, вероятно командира, Павел извлек из-за пазухи кассету с пленкой и пистолет.

Фашистов допрашивали в штабе полка. Помогал политрук Кусельман, неплохо владевший немецким языком. Сначала пленные вообще не отвечали на вопросы. Двое из них лишь злобно озирались, а третьего бил нервный озноб. Не слушая, о чем его спрашивают, он слезливо просил пощады.

Друзенко по телефону доложил о происшедшем Мачину и получил распоряжение переправить пленных в дивизию.

Из показаний немецких летчиков стало известно, что под Брянск прибыло крупное соединение «хейнкелей». В самое ближайшее время оно должно было принять участие в массированных налетах на Воронеж, Елец и другие города. Советское командование решило немедленно уничтожить новую авиагруппировку немцев. Операцию предполагалось осуществить в течение суток.

В полку Мазуркевича долго обсуждали план атаки. Пологов выступил с предложением несколько видоизменить боевое построение с учетом фашистской системы воздушной обороны и их тактики. Опыт подсказывал, что мало познать шаблонную стратегию врага, надо и самим в каждом отдельном случае применять многообразные и гибкие приемы. Тогда можно запутать противника и не позволить ему разгадать тот или иной маневр. Штурман считал, что за лидером разумно пустить на высоте 1000–1200 метров демонстративную группу «илов» и «лаггов» для того, чтобы отвлечь зенитки и истребители противника. А ударная группа штурмовиков должна подняться в воздух минут на пять позже.