Мужские разговоры за жизнь
Шрифт:
— Смотря какие. Типа «Блэйд» и «Хеллбой» — да, типа «Супермен» — нет.
— Или анонс фильма просто так из коммерческих соображений?
— Реклама — она по большей части за деньги. Но и кино смотрю.
— Хм… а объясни, Дмитрий, ты в каком-то интервью говорил, что видишь Бога, но не веришь? Сорви покровы, коротенько, если не сложно.
— Он в голове, а не снаружи.
— А вера? Внешнее проявление?
— Вера — дело личное. Внешне у большинства проявляется смешно: навешать на торпеду икон и носиться как ненормальному, кроя матами.
— Про тебя. В семье верующих нет, следовательно, ты, как член семьи, неверующий. Но Бога видишь. Как так?
— Существуют специальные техники для головы, с помощью которых можно впадать в религиозный экстаз и видеть Бога. Вера к этому отношения не имеет, надо просто головой умело пользоваться.
— То есть, если я правильно понял, ты не веришь в компьютер, ты им пользуешься?
— Примерно так, да.
— Дмитрий Юрьич, интересно узнать. Я понимаю, что ты не всевидящий, но, может, мнение имеешь, да и жил ты в СССР в более взрослом возрасте, чем я (мне всего 17 было, когда Союз развалили), а значит, и общую картину, наверное, видел несколько полнее.
— Камрад, я тоже не в 1917 году родился.
— Во что мог бы развиться Союз, если бы не случилось развала? По каким путям шло бы развитие? Какие были перспективы?
— Перемены в нем были неизбежны и начались не по приколу, а потому что без них уже было нельзя. Во что бы развился — сказать трудно, скорее всего, как Китай, — постепенно продвигался бы.
— И в СССР воровали, и по-крупному воровали, всяко было. Про воровство по мелочи я вообще молчу. Размах явления очень четко характеризует наличие такой организации, как ОБХСС.
— А эта — что характеризует наличие уголовного розыска?!
— Все было прекрасно в Советской России. Всего было в достатке. Хочешь машину? — пошел в магазин и купил, захотел путевку на юга — не вопрос, очередей — а что такое очереди? У нас всего навалом. Собрание сочинений Жюля нашего Верна — да в любом магазине, ни по какой не по записи, телевизор цветной, «Рекорд», да завались, в плане продуктов — гипермаркеты отдыхают, всего завались. Но тут набежали злые горби плюс америкосы и развалили рай, ай-ай-ай.
— Небезынтересно ознакомиться с мнением малолетнего долбоеба, спасибо.
— А я думал, он иронизирует… Нет, что ли? Жалко его тогда, да.
— Зачем тебе его жалко? Гражданин живет внутри своей головы, ему там хорошо.
— А что, разве не так было?
— Зачем ты меня спрашиваешь?
— Разве тот же «Рекорд» не надо было выпрашивать — пошел и купил, как холодильник, тот же «ЗиЛ» (который, правда, до сих пор работает) или вообще «Оку»?
— Выпрашивать — нет, не надо было. Телевизоры были в каждом доме.
— Нет, понятно, для суровых аскетов и мастеров на все руки условия были идеальные. Но для обычного обывателя как-то не очень.
— Этим везде хорошо.
— Почему продукты мои родители привозили только из столицы, а в наших дальнеподмосковных магазинах покупали токмо хлеб и молочные продукты?
— Ну ты поделись, как часто они ездили в столицу и сколько по весу каждый раз обратно перли. Потом расскажи, как у тебя было с весом — не было ли дистрофии, не было ли голодных смертей вокруг тебя.
— По сравнению с вами, Дмитрий Юрьевич, я долбоеб пока еще малолетний и советовать вам, да еще и на вашем сайте…
— Я тебя отродясь в глаза не видел и понятия не имею, кто ты такой.
— Но все-таки, может быть, не стоит горой стоять на пути критиков СССР (ужас какой-то пишут — значит, это все вранье) и так же без разбора верить всем без исключения критикам царского режима (как в заметке о деревенских детях — ужас какой!!! — значит, правда).
— Покажи пальцем на стояние горой, интересно. Спасибо.
— Ведь не исключено, что лет через 100 кто-нибудь будет приводить в пример статьи Политковской (чем ужасней, тем правдивей), чтобы узнать, как там на самом деле было.
— Мудаков всегда богато, в этом не будет ничего удивительного.
— Дмитрий Юрич, как относишься к персоне Суркова и тому немногому, что им написано?
— С одной стороны — слишком мало знаком. С другой стороны — без понятия, с чем сталкивается и работает, со стороны этого увидеть невозможно. Потому деятельность оценивать тоже сложно.
— Хуже коммунистов только антикоммунисты.
— У меня отец был коммунистом. Расскажи, чем он был плох?
— А сейчас любой деревенский житель может купить шоколадных конфет и сервелатика?
— Он только их и жрет плюс запивает все это стаканчиком «Хеннеси».
— «Выпрашивать — нет, не надо было. Телевизоры были в каждом доме». Дом на этапе строительства оборудовался всем необходимым, да. И телевизорами и т. п., причем самыми лучшими.
— Тебе виднее, да.
— Аскетов жаль. Аскетизм, говорят, трудноизлечим.
— Ты себя жалей. У тебя это лучше получается.
— В столицу ездили раз в месяц, вес не знаю, но сумку, кожаную, индийскую, со слонами такую, привозили полную всегда.
— И вам троим, стало быть, этой сумки хватало на месяц. Мегасумка была.
— Ну что вы, какая дистрофия, при советском-то подходе, да на бульончике из синей птицы, да на котлетах из хлеба.