Музыка судьбы
Шрифт:
– Потому что, наверное, еще преждевременно просить тебя провести со мной остаток жизни! – ответил О'Мейл.
Глаза Джулии расширились от неожиданности, и она с недоверием уставилась на него. Он сказал, что… Неужели это правда?
– Подожди-ка… – Оцепенев на мгновение, она отчаянно замотала головой, не в силах что-либо сказать.
– То есть, это можно расценить как отказ… – хрипло заключил Алан. – Ладно, тогда давай, по крайней мере, договоримся вместе поужинать!
Его напор был слишком сильным. Джулия никак не могла собраться с мыслями и успокоиться после того, что услышала.
– Послушай,
– Только позволь мне возвратить тебя в нужное русло, Джулия, – перебил ее О'Мейл. – Я не заигрывал и не флиртовал. И никогда не буду. В моих чувствах к тебе не было ни тени фальши. Постепенно я понял, что люблю тебя.
Джулия вздохнула, ощущая, что ее тело переполняет какое-то новое чувство. Это было давно забытое и такое неожиданное ощущение подступающей радости.
– Алан, мы можем сейчас уехать отсюда? – попросила она. – Куда-нибудь, где бы я не чувствовала пристального внимания посторонних глаз?
Несмотря на поздний час, в ресторане было еще довольно многолюдно. О'Мейл долго смотрел на Джулию, прежде чем ответить. Эти мгновения показались ей вечностью.
– Могу я сначала заручиться твоим согласием на завтрашний ужин? – повторил он свою просьбу.
В ответ она лишь коротко кивнула.
– И на том спасибо, – ответил Алан. – Ладно, поехали.
Джулия оперлась на протянутую О'Мейлом руку и легко поднялась со своего места. Она так и не отдернула ее, когда они вместе вышли на ночную улицу.
16
Алан никогда не нервничал так сильно, как сейчас, когда наливал себе и Джулии бренди. Он не понял, почему она вдруг заторопилась уйти из ресторана и даже согласилась заехать к нему домой.
– Ну вот! – Алан прошел через комнату к креслам, в одном из которых сидела Джулия, и вручил ей бокал. Отпив немного, он ощутил, как приятное тепло растеклось по телу, однако чувствовал себя в роли узника, ждущего, когда вынесут приговор!
Не притронувшись к бренди, Джулия глубоко вздохнула.
– Мне нужно кое-что сказать тебе, прежде чем…
Прежде чем она убьет в нем всякую надежду? Сможет ли он после недель напряженного ожидания спокойно это вынести?
– Говори, я слушаю, – тяжело вздохнув, согласился О'Мейл, но тут же заметил, как его гостья напряглась и побледнела. – Прости! Боюсь, я не самый терпеливый мужчина на свете.
– Никогда бы не догадалась! – немного расслабившись, прокомментировала Джулия его шутку. – Так вот, как я тебе объяснила, я больше не помолвлена с Ламбертом. – И она посмотрела на Алана немигающим взглядом. – Наши отношения прекратились сразу по возвращении из Ирландии.
Вздохнув, она подняла бокал и отпила немного бренди. Алан почувствовал, что от напряжения у него свело мышцы спины.
– Мы должны были расстаться. И Ламберт независимо от меня пришел к тому же выводу, – продолжила она, болезненно нахмурившись. – Просто он успел опередить меня. Я разглядела истинное лицо этого человека. Человека, который пойдет на что угодно, чтобы удержать при себе то, что он считает частью своей обширной коллекции. – Она
Алан онемел от удивления, отказываясь понять то, что только что узнал от Джулии. Как такое могло произойти? Ведь, с одной стороны, психически неуравновешенный человек действительно угрожал ей. После попытки нападения на Джулию он был задержан и помещен в клинику. А во-вторых, Алан до сих пор считал, что Ламберт Уиндем любил Джулию и наверняка знал, сколько беспокойства и тревоги наносили ей эти послания…
Увидев, в каком замешательстве пребывает О'Мейл, Джулия усмехнулась.
– Что, трудно поверить? – слегка дрогнувшим голосом спросила она. – Даже у меня в голове не укладывается то, что я могла доверять такому человеку! – Она с отвращением покачала головой. – Тем не менее – это правда. Мы с Ламбертом никогда не любили друг друга. Между нами действовала договоренность, нечто вроде сделки. Он оберегает меня, а я…
– А ты играешь роль его бесценного украшения! – гневно закончил Алан.
– Вроде того, – поморщившись, призналась Джулия. – После нападения я долго чувствовала себя уязвимой. – И она с мольбой взглянула на О'Мейла.
– А Уиндем хотел, чтобы так продолжалось и дальше, – проскрежетал зубами Алан, перед которым теперь открылась вся подоплека столь неприглядной ситуации.
Негодяй! Как он мог решиться на такое? Как посмел столь низко поступить с Джулией?
– Вот именно, – выдавила из себя она. – Помнишь, ты говорил мне, что видел, как я получила одно из таких писем? В тот день, когда ты заходил ко мне, а я неважно себя чувствовала? Так вот, Ламберт тогда раньше вернулся из деловой поездки и остался на ужин. Он знал, где я.
– Тони! – догадался Алан.
– Да, этот придурок сообщил ему, – вздохнула Джулия. – Письмо, которое я получила, стало наказанием за то, что я осмелилась увидеться с тобой без его разрешения. У меня было несколько недель для размышлений, и я обо всем догадалась. Злополучные письма приходили именно тогда, когда Ламберт считал, что ему необходимо напомнить мне, что я принадлежу только ему одному!
– Я убью его! – воскликнул Алан, сжав кулаки.
– Теперь это не имеет никакого значения, – проговорила Джулия, поднимаясь. – Изначально никакого смысла ни с моей стороны, ни с его в этой помолвке не было, – признала она. – Теперь даже не знаю, почему я так опрометчиво согласилась выйти за него замуж. Что касается Ламберта, то ему просто хотелось обладать уникальной в своем роде женщиной…
– Ты действительно не имеешь себе равных! – перебил ее Алан.
– Возможно, – согласилась она. Но прекрасно знаю и о своих недостатках. Один из них – склонность к иллюзиям. Я ведь сначала решила, что Ламберт мне нравится, но я так и не полюбила его. В отличие от тебя…
Последние слова она произнесла так тихо, что Алан посчитал, будто ему это все послышалось.
Джулия сочувственно смотрела на беднягу, догадываясь, что творится у того на душе. Облизывая пересохшие губы, она отвела взгляд.