Музыка судьбы
Шрифт:
Алан поджал губы.
– Так ли это важно для вас?
От его насмешливого тона щеки Джулии запылали.
– А для вас важно быть востребованным художником? – язвительно переспросила она, обиженная высокомерным отношением к ее профессии, которое она вдруг ощутила в голосе О'Мейла.
Чтобы войти в модельный бизнес и закрепиться в нем, помимо ума, требовалась безукоризненная осанка, до мелочей отработанная походка и еще… немного удачи. Для уверенного продвижения по ступенькам этой карьеры и сохранения завоеванных позиций необходимо было напряженно трудиться, стараясь выдавать лишь блестящие результаты, и никогда не довольствоваться хорошими. Себя Джулия тоже в чем-то считала художником.
– Вы правы, – согласился Алан. – Но я представить себе не могу, как этим можно заниматься каждый день, без перерыва.
Голубые глаза Джулии сузились.
– Вы пытаетесь меня оскорбить, мистер О'Мейл, или это происходит помимо вашей воли? – медленно произнесла она.
– Наверное, и то, и другое, – невозмутимо усмехнулся он.
Джулия покачала головой, не понимая такой самоуверенности, граничащей с наглостью.
– Думаю, мне пора, – коротко сказала она, многозначительно посмотрев на свои золотые часы.
Это был еще один подарок Ламберта в день помолвки. Обручальное кольцо с бриллиантом лишь дополняло изысканный набор ювелирных украшений, которые Джулия постоянно носила.
Алан О'Мейл выжидающе и не без любопытства смотрел на нее, слегка наклонив голову.
– Почему так скоро? – наконец спросил он.
Джулия почувствовала в его голосе вызов.
– Мне еще нужно кое-куда попасть, – решительно сказала она. – У меня назначена встреча.
– Все ясно. Спешите домой, к Ламберту, – подразнил ее Алан, медленно встав и заслонив собой окно.
Джулия шагнула назад, неожиданно обнаружив, что комната угнетающе мала. Ей даже показалось, что она сама почти прижата к каминной решетке.
Алан медленно приближался к девушке, его пристальный взгляд был по-прежнему прикован к ее лицу. Он остановился на расстоянии всего лишь вытянутой руки.
Джулия вдруг поняла, что почти не дышит. Находясь в такой близости, она ощущала исходившее от мужчины тепло, легкий приятный запах его лосьона…
– Мне на самом деле нужно идти, – с трудом проговорила она.
Алан пожал плечами.
– Так что же вас останавливает?
Как ни странно, ее останавливали собственные ноги. Они отказывались передвигаться. В коленях была такая слабость, что Джулия едва сохраняла вертикальное положение и ощущала себя испуганным кроликом, неспособным передвигаться даже перед лицом смертельной опасности.
О'Мейл, как она догадалась еще при первой встрече, прекрасно знал о том влиянии, какое оказывает его магический взгляд на женские сердца.
Она облизала пересохшие губы.
– Позвольте же мне пройти!
Алан слегка отступил в сторону.
– Не торопитесь, побудьте еще немного моей гостьей, – мягко предложил он.
– Простите, мне пора. – Джулия наконец-то сделала шаг, потом решительно прошла к двери.
– Позже я позвоню вам, – пообещал Алан.
Она резко обернулась, дрожащей рукой схватившись за дверную ручку.
– Простите?
Алан поднял темные брови, и его рот искривился в притворном изумлении.
– Я сказал, что позвоню вам. Чтобы договориться о времени следующего сеанса, – объяснил он, видя недоуменное выражение на ее лице.
Джулия попыталась сохранить контроль над собственными эмоциями. Что же сейчас на самом деле произошло? Алан О'Мейл, подойдя слишком близко, всего лишь на мгновение вторгся в ее личное пространство, что позволительно делать только очень близким людям. Ну и что? Пассажиры лифта подчас стоят чуть ли не вплотную друг к другу, это же не гарантия того, что, выйдя на одном этаже, они тут же закрутят романтические отношения! И все-таки она знала, что между ними уже возникло что-то, чему она усиленно противилась…
– Да, позвоните.
– Надеюсь, вы окажете любезность и возьмете трубку? – спросил Алан.
Краска смущения покрыла ее щеки.
– Конечно, если буду дома… – выдохнула она.
Он пожал плечами.
– Ну, если дома вас не окажется, то я обо всем договорюсь с Ламбертом, – с подчеркнутой медлительностью произнес Алан О'Мейл.
Глаза Джулии сузились.
– Свои встречи я всегда назначаю сама, – холодно заметила она.
На что Алан ответил своей обезоруживающей улыбкой.
– Надо же, вы теперь производите совсем иное впечатление, чем в нашу первую встречу.
Она бросила на него изучающий взгляд и, помолчав, сказала:
– А вы не производите на меня никакого впечатления. И, скажу откровенно, не вызываете у меня ровным счетом никакого интереса.
– Вообще? – удивленно поднял брови Алан.
– Вообще! – резко подтвердила Джулия. – Всего хорошего! – с этими словами она распахнула дверь.
– Пока, Джулия, – насмешливо ответил О'Мейл.
Молодая женщина даже не обернулась, порывисто, как школьница, сбежавшая с урока, выскочив за порог.
Только оказавшись в автомобиле, который верный Тони, никогда не задававший лишних вопросов, погнал в направлении дома Ламберта, Джулия смогла немного перевести дух и расслабиться.
Ей не нравилось то, как Алан О'Мейл смотрел на нее. Бесила манера его общения с ней. Причем самым унизительным во всем этом было его бесцеремонное вмешательство в ее личную жизнь. Но почему ее так испугало, когда художник слишком приблизился к ней, почему она ничего не сказала ему по этому поводу? Ведь это не в ее манере позволять посторонним так обращаться с собой!