Музыкальный приворот

Джейн Анна

–  Нин, будешь, - протянула длинную тонкую сигарету подруге Ира на следующее утро.

–  Не-а, я все.
– Откликнулась Нинка.

–  Что все?
– Не поняла та.

–  Завязываю, Ирка, - улыбнулась та.
– Курить - это невероятно тупо и не модно.

Кстати, впоследствии только Катя могла и может до сих пор остановить Нинку от каких-то необдуманных действий или попросить ее сделать что-то хорошее. Правда, только в том случае, если это не связано с самой Катриной Томасовной. Так, однажды, Катя упросила блондинку

еще в школе не мстить одной девочке, которую считала очень хорошей, или не искать Иру после той самой ссоры. Хотя Нинка все же упросила двух влюбленных в нее бугаев с класса, чтобы они вместе с друзьями втретили подлого Максима

–  Ты задумалась о своем поведении, моя непостоянная крошка?
– Прошипел Келла около Нинкиного уха.

–  Отпусти меня, - умудрилась укусить его за руку девушка и наградила молодого человека десятком сложнейших лексических конструкций, используя большое количество нецензурных слов.

–  Закрой рот,- гаркнул на нее синеволосый, продолжая удерживать, - ты девушка, а не матрос!

–  Лучше быть матросом, чем тобой, рыло!
– Яро прокричала Нинка. Обычно никто не мог на нее повышать голос - разве что собственный папа, но дядя Витя так сильно орал всего лишь пару раз в год, а в остальное время просто нудел и хмыкал. А Келла явно перегибал палку.

–  Пошли в машину, ты мне там все про своих 'мальчиков' расскажешь, - поволок ее к своему средству передвижения молодой человек, впрочем тоже начиная остывать - все же на эту высокую стройную особу он не мог долго злиться. И держат ее за руки было чертовски приятно.

–  Тошнотворный кабан!
– Выдала ему Нинка тут же, нанося сокрушительный удар рукой ему в плечо. Сокрушительный для самой девушки - она чуть не вывихнула кулак.

–  Осторожнее, сумасшедшая!
– Обеспокоился Келла.

В это время в автопарке очень не вовремя появился один из гостей мэра, совмещающий ученую деятельность с депутатским креслом. Сухонький старичок в больших круглых очках и во фраке, который, казалось, был пошит лет эдак двести пятьдесят назад, укоризненно смотрел на парочку уже минут три.

–  Что вы деваете? Моводые вюди! Моводые вюююди?
– Не выговаривал старичок пару букв.

'Моводые вюди' очень нехорошо посмотрели на дедушку, а также на его богато одетых спутниц - дородных дам, одна из которых размахивала почему-то огромным веером.

–  Вы довны вефти себя тифе - это ведь обфественное мевто! Кувьтувный дом кувьтувных вюдей!
– Начал вещать старичок. Ему явно не нравилось поведение парочки.

–  Знаю я одну хорошенькую рифму для слова 'вюдей', - многообещающе свела брови к переносице блондинка. Келла хмыкнул. Он тоже знал. Это матерное слово знали все, за исключением престарелого депутата, который оказался еще и глуховатым.

–  Вот именно, Авдей Петрович! Бескультурщина! Наприглашала Лизонька бандитов всяких, разбаловал ее наш дорогой градоправитель, - поддержала его

тетка с веером, отлично разбираясь в шепелявой речи.

–  Наш бомонд обречен, - пискляво согласилась ее спутница.
– Вы посмотрите на этого парня! Он поклонников тех дегенератов, которые прыгали на соседней сцене! Молодежь, минуя взросление, сразу же входит в стадию маразма!

–  Вы должны вести себя подобающе!
– Хором сказали дамы Келле и Ниночке.

Общий враг объединяет - и Келла с Ниночкой, позабыв о том, что только что мечтали убить друг друга, угрюмо уставились на возмущающихся.

–  Подобающе?
– Высокомерно подняла тонкие брови блондинка, - а не пошли бы вы в, - и далее она назвала адрес назначения пешего тура, добавив эпитет 'грязная'. Женщины ахнули.

–  Нет, девуфка, - покровительственно произнес старичок Авдей Петрович.
– Вы ведете себя ни как в Еввопе.
– Не расслышал указанный Нинкой адрес он, подумав, что она имеет в виду ближайшую рифму к нему.
– И она, фнаете ли, совсем не гвязная. Хотя, конефно, Павив…

–  Авдей Петрович, она имела совсем другое! Хамка!
– Взвизгнула тоненьким голоском одна их дам.

–  Кто ее мамка?
– Приложил ладонь к уху дедушка.

–  Хамка!

–  Дамка? Какая ве эта дамка? Она ефе девуфка. Немного непвилифная, но девуфка.

Женщины закатили глаза. Келла захохотал так громко, что спугнул двух птичек на ветке аккуратно подстриженного кустика.

–  Съели, старые грымзы?
– Злорадно улыбнулась Нинка.

–  Как не стыдно! То чуть драку не устроили, то на приличных людей…наезжаете!
– Запищала женщина.

–  Я говорю, она - хамка, девица легко поведения!
– Проорала гостья мэра с веером в это время дедку на ухо.

–  Зачем ей мое одобвение?
– Заинтересовался тут же дед, оглядывая Нинку.

–  Все, не стоит с этим хамлом общаться, - заявила грозно обладательница веера, работая им туда-сюда, словно этот аксессуар давал ей жизненную силу.

–  Она хофет со мной фтречаться?
– Возопил дедуля, близоруко щурясь, разглядывая Ниночку, которая уже не знала, то ли ей орать, то ли смеяться.

–  Ха, с таким соперником я, пожалуй, не буду… сражаться.
– Весело произнес ей на ухо барабанщик 'На краю'.
– Я для него слишком молод и неопытен, Королева. Я вообще по жизни пожилым уступаю. Реально - не буду сражаться.

Его злость и ревность как рукой сняло. Нинка, впрочем, тоже полностью отошла. Журавль только ткнула его локтем в бок.

–  Как? И вы хотите со мной фтреваться?!
– Прошамкал депутат с великим изумлением, вновь нее так расслышав фразу парня.
– Однако, вы фалуны, моводев!
– И он неожиданно подмигнул Келле и Нинке.
– Я уже фтар двя таких забаф. Уфы-уфы.

–  Пойдемте уже, Авдей Петрович, - подцепили его с обоих сторон дамы и поволокли в сторону, видимо, к своей машине.