Мв-16 - имени пока нет
Шрифт:
Да нет, не шучу. Вот представьте, каким у вас в воображении рисуется "украинец", пусть даже карикатурно, если по максимуму, в крайностях? И кому этот образ будет соответствовать - киевлянину, или галичанину? Вот только вопрос - если Галичина никогда с нашей Украиной в одном государстве не была (ну если не считать совсем уж старины глубокой), то причем тут киевские и полтавские земли? А ведь западенцы всерьез считают, что они, эти щирые, ну а прочие, презренные русские полукровки!
Ну и что мы имеем в итоге? Что украинская "самостийность", есть сознательный проект врагов России - сначала Австро-Венгрии, затем панской Польши, и после Германии. А никакого "украинского" этноса нет - есть лишь географическое понятие "Украина", территория, население, и все! Мы же не считаем отдельным народом рязанцев или сибиряков, хотя отличия и в говоре, и в быте, есть?
Ну вот, я и рассказал вам всю "генеральную линию", которой вам, ученику самого Великого Грушевского, отца-основателя, надлежит следовать. Нет, сразу все это на головы восторженных учеников валить не надо, не воспримут - инерция мышления, знаете ли... Конкретику с вами еще обсудят, но гнуть надо именно туда. И не дай бог, забудете!
Ведь приговор ваш не отменен, а приостановлен. И если надо, достанем вас хоть из-под земли! Поедете тогда на "четвертной" в солнечный Магадан - туда сейчас рабочая сила требуется, дорогу до Якутска тянуть, кайлом махать на свежем воздухе при морозе минус пятьдесят.
Ах да, ну и конечно, подписочку. Как вы делали уже - обязуюсь сотрудничать и сообщать...
"В тусклом свете ламп, экраны и шкалы приборов казались галереей картин". Или с портретами сравнить будет уместнее - разной формы и цвета, разное выражение лиц?
Иван Антонович Ефремов отодвинул лист бумаги в написанной строчкой. Ведь не мальчишка уже, не "сын полка" в автомобильной роте Красной Армии - Перекоп, год двадцатый - а ученый-палеонтолог, с общесоюзным именем, объездивший в экспедициях всю Сибирь, Урал, Среднюю Азию и Дальний Восток. Родиной отмеченный - орден Трудового Красного Знамени в сорок пятом, и Сталинская премия, за результаты монгольской экспедиции. Территория, где природа весьма способствовала сохранению ископаемых останков, так что работы было, непочатый край! Жалко, что не удалось в Уйгурии побывать - даже местные жители рассказывали легенды о "кладбище драконов", то есть целых залежах древних костей прямо на поверхности, не под землей. Но "политическая обстановка там очень нестабильная, бандитизм - а вы, товарищ Ефремов нужны СССР живым и здоровым. Как только ситуация позволит, так сразу экспедицию пошлем". Это сказано было в сорок девятом, когда в Китае вообще черт знает что творилось - теперь же, как Советская Власть до самой Янцзы, и в Синьцзян-Уйгурии стало спокойнее, может и удастся на следующий год туда поехать. Если из монгольской экспедиции привезли вещи уникальные - иные из найденных скелетов были двадцать пять метров в длину и весили десятки тонн. Еще среди находок были останки крокодилов, черепах, моллюсков, окаменевшие кладки яиц динозавров - все это сейчас заняло свои места в Палеонтологическом музее. Любимая работа, достигнутый и признанный в ней успех - что еще надо человеку для полного счастья? Ан нет - как для того персонажа из фильпрошли он ма про солнце пустыни, этого недостаточно, хочется чего-то еще!
Когда-то он уже делал выбор. Море было первым увлечением Ивана Антоновича - мореходное училище в Петрограде, штурманский диплом, знакомство со знаменитым капитанов Лухмановым, и навигация двадцать четвертого года на Дальнем Востоке. Тогда он выбрал палеонтологию - биофак Ленинградского университета, затем Горный институт, диссертация кандидата, затем доктора наук, и экспедиции, экспедиции. В войну просился на фронт, но сочли, что на своем месте он нужнее. Палеонтологический Институт был эвакуирован в Алма-Ату - поиск ископаемых окаменелостей имел важное научное значение, позволяя датировать время формирования геологической структуры, а значит и вероятность наличия минералов и руд. Но вот поманило снова соленым ветром... Что было бы, случись иначе?
– А ничего хорошего не вышло бы. Стали бы вы, Иван Антонович, одним из многих. И очень возможно, погибли бы, как знакомый вам товарищ Фрейман Эрнест Иванович, кто у Лухманова на "Товарище" старпомом был, затем судно у него принял и десять лет им командовал - а в сорок первом погиб вместе со своим кораблем, транспортом "Большевик", при эвакуации из Одессы. Сколько из моряков торгфлота пережило войну? И даже если бы призвали вас под военный флаг, и повезло бы вам стать, как Матиясевич, тоже бывший торгфлотовец, а после командир гвардейской подлодки "Лембит" - ну, были бы вы одним из многих, как я. А вот профессором палеонтологии, да ещеи писателем - у меня бы точно, не получилось.
Это сказал Ефремову капитан 1 ранга Золотарев, командир легендарной "моржихи", потопившей больше ста вражеских кораблей. К удивлению Ивана Антоновича, моряки лодки К-25 относились к нему с большим уважением, именно как к писателю - разговор в кают-компании со временем непременно соскальзывал на тему написанного им. Причем с критикой и дополнениями.
– Ну вот как в вашем рассказе, затонувший деревянный корабль мог как подлодка плавать два века веков?
– говорил товарищ Сирый, инженер-механик "моржихи" - знаете, как лодку надо уравновешивать, удифферентовывать, чтоб глубину держала? Нет, если судно было как у вас деревом гружено, то могло остаться на поверхности, после любого шторма. Или все же под воду ушло, а на глубине оказался "жидкий грунт", слой воды резко отличавшийся плотностью, из-за солености и температуры, тогда да, могло подвиснуть, не достигнув дна. Но чтоб двести лет так болтаться? Ну и простите, ни один капитан в здравом уме водолаза в внутренние помещения такого "подарка" не отправит - даже если протаранили его, как у вас, ведь отцепиться может в любой момент, и что тогда водолазу со шлангом делать? Аквалангист бы еще мог рискнуть, и то, сильно на любителя острых ощущений. Достаточно на палубу утопленника спуститься, заложить подрывные заряды, и все!
– А что удивительного в случае, когда девушка-китаянка, и похоронена в кургане с вождем кочевников в украинских степях?
– добавил Золотарев - читал вот, про Великую Степь, от венгерской пушты до монгольстких равнин. И китайцы с кочевниками - хуннами, тюрками, монголами - и воевали, и поддерживали отношения. Среди которых было, и заключение династических браков - так что дочь даже какой-то двудесятой императорской наложницы вполне могли выдать из чисто политических соображений, за какого-нибудь вождя Большой Копыто, которого занес после случай из Джунгарии в Причерноморье. И не было там никакой шекспировской любви - голая прагматика. А как вождь умер, или убили его в бою - так наверное, у жены его и не спросили, хочет ли она, молодая еще, за ним в курган.
– Может, так и было - согласился Ефремов - однако пусть лучше наша молодежь читает, что мечтали они жить долго и умереть в один день. Ведь книги не просто так нужны - а чтоб читая их, учиться добру. Иначе выйдет как у Говарда - свирепый варвар рубит мечом всех, кого сам считает злом. Просто потому что у него сила.
– Положим, говардовский Конан все ж на тупую гору мяса не похож: соображать пытается. И не всех рубит, совесть имеет - ответил Золотарев - это уже после про Конана-варвара стали писать все, кому не лень. И родили иногда такое, что не поймешь, а чем собственно их герой от главного злодея отличается - тем лишь, что победил?
– Петрович, ты не путай - вставил Сирый - это Ричард Блейд, герой полный отморозок. А "конановцы" все ж старались марку блюсти. По крайней мере, мне у них откровенной гнуси не попадалось.
Ефремов был удивлен. Современная иностранная фантастика и детективы в СССР тогда уже были известны, и даже издавались, но очень выборочно и небольшим тиражом. И чтение их (особенно в первоисточнике - что тоже бывало, в войну от союзников и оригинальные издания могли к нам попасть) лицами, не принадлежащими к узкому кругу литературоведов, не то что запрещалось, но не приветствовалось. Хотя и в домашних библиотеках иногда встречались книги выпуска двадцатых, не только Уэллс, но и Берроуз, Гернсбек. А вот самые последние авторы, вроде "Дока" Смита были лишь в библиотеке Союза Писателей, едва ли не с грифом "секретно" - с категорическим запретом чтения не членами Союза, или даже без выдачи на дом, а лишь в читальном зале. И знакомство с ними не писателей, а флотских офицеров, выглядело странно - хотя, возможно товарищи в Англии и США бывали в составе наших военных миссий, и там могли книги приобрести?
Но Сирый на прямой вопрос не ответил, лишь усмехнувшись - ну, Иван Антонович, вы же понимаете... И ловко перевел разговор на тему межзвездных перелетов, начав с той же "Ойкумены" - вот на каких скорлупках древние египтяне выходили в Индийский океан, "Великую Дугу", а там, особенно у южной оконечности Африки, условия мореплавания такие, что даже в наше время корабли погибают без следа. Как те же кейпроллеры, волны в двадцать метров, а то и выше, возникают даже в затишье - считается, что британский лайнер "Уарата" от них погиб в девятьсот четвертом. А сколько кораблей там сгинуло до изобретения радио, когда и СОС не подать?