Мы еще полетаем
Шрифт:
– К воскресенью управимся? У меня как раз юбилей. Будь оно неладно – восемьдесят годков.
– Ну зачем так говорить? Конечно, успеем, – прикинул отец Сергий. – На важное дело решились! Надо осуществить. А Господь все управит как надо! Сейчас дам вам молитвослов. Выделю карандашом, что читать. Все дела отложите. Будем готовиться основательно! Завтра ко мне еще подойдите, так как появятся вопросы. Надо будет разобрать вместе. Впереди для вас самая значимая неделя в вашей жизни будет! К Христу идете! А это значит, новая жизнь начнется. И ангел-хранитель теперь будет помогать вам!
– Вот и спасибо на добром слове, мил человек, – заулыбался старик. – Они мне сюрприз к дню рождения делают, а я им!
– Ваш будет лучше, – улыбнулся в ответ священник. – Жду
– Посмотрим, – махнул рукой Семен Васильевич и поклонился святому отцу. – Стрекоза моя, ты где? – позвал он внучку. – Всё, уходим!
****
Неделька выдалась жаркая для Семена Васильевича. Нет, не по погоде! По подготовке к таинству святого крещения. Всю неделю прятался от Веры с молитвословом, молитвы давались с трудом. После разговора с отцом Сергием вроде бы как-то и понятно все было, но только оставался один – и чехарда начиналась снова. И грехи все переписал, и бумажку спрятал, чтобы жена не нашла, и Символ Веры, спотыкаясь об каждое слово, доучивал, но наваливалась какая-то жуткая усталость, что глаза ни на что не глядели. А та боль, которая внутри всегда пряталась, как будто все тело обручем сковала и стягивала так, что дышать было невозможно. Уже второй ингалятор распечатал. И отказаться от мясного и молочного с трудом получилось! Слава Богу, Вера хоть поверила, что с желудком у него что-то не так, поддержала кашами на воде. А сны снились злые да черные, как будто тащат его куда-то в ржавую трубу, а он упирается, кричит, просыпается весь в поту. Ну просто напасть и все тут! Уже отец Сергий и святой воды дал окропить спаленку, и ладан подарил. Так Вера учуяла запах, да стала всем детям по телефону рассказывать про чудо в их доме – как везде ладаном вдруг неизвестно от чего запахло, так, видимо, дом их всех ждет, и Господь благоволит их приезду!
Одна Любашка, хранительница его тайны, оберегала и от любопытной дочки, и от жены. Пряталась вместе с ним, помогала учить молитвы. Ложилась к нему под бочок, сворачивалась, как котенок, в клубочек и сладким-сладким голоском мечтала, что вот сегодня ночью прилетят за ней белоснежные ангелы-птицы, а она дедушку обнимет крепко-крепко, и их вдвоем унесут на крыльях. Ведь там, наверху, все очень легко и воздушно. И тяжести нет никакой! Летай в свое удовольствие…
Внуки и правнуки стали съезжаться с субботы. Радости-то! Радости! Охи! Ахи! Сыновья здоровые и крепкие мужики вышли! Дочка умница-красавица. Зять что надо! А внуки им всем под стать! А внучки-то королевишны какие выросли, все образованные! Всех выучили. Да! Богатые они с Верой на внуков – одиннадцать их получилось, и пока только пять правнуков! То ли еще будет! Дети – это ж всегда радость!
****
Рано утром воскресного дня Семен Васильевич, прихватив приготовленный по научению отца Сергия пакет со всем необходимым для крещения, тихо, на цыпочках, пробирался к выходу. Вчера просидели за столом допоздна. Еще все спали. Из комнаты жены доносилась тихая молитва.
«Уже встала, неугомонная моя, – старик дернулся было к ее дверям, но как будто кто-то остановил. – Сюрприз не получится». Он перекрестил ее дверь: «До встречи, моя хорошая! – какая-то теплота разлилась внутри. – Вот уж кто порадуется, так это она! Как там надо теперь говорить, вспомнились слова отца Сергия: Слава Богу за все!»
Семен Васильевич вышел из дома, подмигнул любопытной синице, обосновавшейся на ветке березы, и «бравым шагом» восьмидесятилетнего старика направился навстречу новой жизни.
После литургии, во время небольшого перерыва и подготовки к таинству крещения, Семен Васильевич отошел в сторону и набрал номер телефона жены. Но не успел сказать ни одного слова, как тут же услышал:
– Ты куда делся? Мы тут уже извелись все! Ну надо ж так утекнуть в самый неподходящий момент, – запричитала она в трубку. – Дед ваш сумасшедший звонит. Нашелся!– крикнула она детям. – С днем рождения тебя!
– Верунечка моя, не злись. Я скоро. Уже немного осталось, – горячо зашептал он в трубку, чтобы не привлекать
– Что-то я давно от тебя таких ласковых речей не слышала. Ты там с Макарычем, что ль, решил начать с утра сюрприз мне делать? У тебя сердце больное! Помни об этом!
– Помню, помню, моя золотая! Скоро буду. Накрывайте на стол. Все. Больше не могу говорить. Зовут.
– Куда там тебя зовут? – удивилась Вера, но услышала лишь короткие гудки в трубке.
Крестившихся было всего семь человек. Шестеро младенцев и Семен Васильевич. Отец Сергий четко и слаженно, со знанием дела проводил таинство. Окунул в купель проснувшихся от неожиданности детей и облил святой водой с головы до ног самого дедушку. Всем после этого стало весело и легко! Младенцы еще продолжали криком выражать свою «радость», а все остальные воодушевленным хором читали и пели молитвы и благодарили Бога! Почувствовав крестик на своей груди, Семен Васильевич вдруг ощутил необыкновенную легкость во всем теле, как будто какая-то неведомая сила освободила его и от тяжести в груди, и от той боли, которая тянула и напоминала о себе всю жизнь. «Так вот оно, что это за боль! – проскользнула мысль. – Так, видимо, болела моя душа! Да-да, душа! Теперь-то я точно знаю об этом!» – радовался он, прислонившись лбом к иконе Спасителя.
После причастия и вручения свидетельства о крещении он с благодарностью подошел к отцу Сергию:
– Благословите, батюшка! Я правильно говорю? – он наклонил голову.
– Поздравляю вас! И очень рад за вас и вашу семью! С днем рождения вас! С днем второго рождения! – перекрестив крестным знамением, проговорил священник.
– Заходите сегодня к нам, отец Сергий. Все мои дети приехали. Мы будем очень рады, – поклонился старик.
– Спасибо! Может, зайду. До свидания! Всех вам благ!
Семен Васильевич еще раз поклонился Богу и, крепко сжимая в руке свидетельство о совершённом таинстве крещения, быстрым шагом направился к тяжёлым дверям храма.
Уже подойдя к дверям и еще раз развернувшись для поклона Спасителю, он вдруг почувствовал, как на него неожиданно кто-то будто накинул большой черный полотняный мешок. В глазах сразу стало темно, ничего не видно. Он взмахнул руками, чтобы освободиться от него, но руки оказались почему-то очень легкими и никак не могли справиться с этим мешком, который, как он чувствовал, стал заматывать его, сжимая со всех сторон, и сам завязываться в узел. Где-то издалека он вдруг услышал крик женщины:
– Там мужчина упал у дверей! По-моему, без сознания. Вызовите скорую срочно!
А плотная ткань черного мешка продолжала стягивать его в узел, скручивая до боли, заматывая все сильнее и сильнее, превращая его тело в маленький комочек. И опять истошный голос издалека, откуда-то снизу:
– Он умер! Да как же это! Кто-нибудь умеет делать массаж сердца? Отец Сергий, расстегните ему сначала рубашку…
Семен Васильевич не чувствовал силы ни в руках, ни в ногах. Черная тугая тряпка сжимала его со всех сторон, поднимая над землей. Сквозь ткань он видел суетившихся около дверей храма людей вместе с отцом Сергием и почему-то лежащую на полу свою руку с зажатым в кулаке свидетельством о крещении. Страх и ужас объял его. Он снова попытался вырваться из мешка, но куда там! Руки и ноги были скручены настолько крепко, что не было никакой возможности пошевелиться. Мешок вместе с ним вылетел через стену и со скоростью ветра стал подниматься в небо. Замирая от страха, Семен Васильевич с мольбой и слезами стал звать на помощь Того, к Кому пришел сегодня, Кого никогда ни о чем не просил, в Которого никогда не верил и бежал от Него, Того, Кто Единственный сейчас только и мог спасти его, Того… Да, да, он теперь точно знал, он теперь был точно уверен, что только Он, его Господь, может помочь освободиться ему из этого черного плена!