Мы идем к монстрам
Шрифт:
Кеззи ухмыльнулась.
— В таком случае всё к лучшему. Нам не нужны девушки, которые не умеют терпеть.
— Нет, я думаю, вы не понимаете.
— Энн, знаешь… Ты, кажется, направляешь свою злость на меня. Я ничего не заставляла её делать, и не заставляла ни тебя, ни Ханну. Ты, кажется, думаешь, что это просто какая-то гротескная игра…
— Ну, а разве это не так? Предлагать девушкам сосать собачьи члены?
Она закатила глаза.
— Ну, вот опять. Вы сами заставили себя пойти на это, просто сделав выбор, а сделав выбор, вы продемонстрировали необходимые…
— Да, да, я знаю. Стойкость. Решимость
— М-м-м… Мерси не смогла этого продемонстрировать… но я очень надеюсь, что ты сможешь.
— О, я смогу, обязательно, мисс Кеззи, — и тогда я точно знала, что сделаю это.
Просто назло ей, я бы сделала всё, что она сказала бы, каким бы мерзким это ни было. Я бы показала этой сучке.
— И что всё это было сегодня ночью в беседке?
Она посмотрела на меня.
— В беседке?
— Да ладно, мисс Кеззи, вы знаете, о чём я говорю. Вы и Зенас, свеча, книга? Вечеринка со спермой? «Посмотрим, сколько раз мы сможем заставить Зенаса кончить на лицо Энн?»
Она засмеялась, но на самом деле казалась удивлённой.
— Энн, я понятия не имею, о чём ты говоришь.
— Значит, вас с Зенасом раньше не было в беседке?
— Конечно, нет. Я легла спать в девять часов, — а затем её глаза сузились. — Энн, ты принимаешь наркотики? В Альфа-Хаус не принимают наркотики.
— Я не принимаю наркотики, блин.
— Значит, у тебя были сильные сексуальные фантазии — сны, Энн.
Я смотрела на неё. Сны? Нет, нет, этого не могло быть, но когда я поднесла руки к лицу, оно было чистым. От спермы Зенаса не было и следа, и я не чувствовала её запаха.
— Иди спать, Энн. У тебя был тяжёлый день. Спокойной ночи.
— Доброй ночи, мисс Кеззи.
Я смотрела, как она возвращается наверх, её идеальное тело куклы Барби как бы плыло в этой узкой ночнушке.
«Вот дерьмо, — подумала я, — это действительно был сон…»
Было трудно поверить в такие вещи в моей жизни, но, может быть, я просто поверила в это, потому что мне было нужно. На следующий день случилась какая-то херня. Мы с Ханной смотрели новости по телевизору после завтрака с кренделями, и тогда мы узнали, что накануне ночью такси не справилось с управлением на главной дороге Данвича, разбилось и загорелось. Погибли водитель, местный житель по имени Уильям Хёрли, а также первокурсница женского колледжа Данвича Мерси Декстер.
Следующий день был чётвертым. Кеззи посадила нас в машину около десяти часов, и Зенас вёз нас по более извилистым просёлочным дорогам. Никто особо не говорил о смерти Мерси. Всё, что сказала Кеззи, было: «Какая ужасная авария», но знаете, когда она это сказала, она на секунду посмотрела на Зенаса, и, клянусь, тот парень улыбнулся. Или, ну, может, он действительно не улыбнулся, может, я просто подумала, что он улыбнулся, потому что у меня началась паранойя. Когда вы глотаете столько спермы, сколько я проглотила за эти несколько дней, любой станет параноиком. К тому же, меня всё ещё немного беспокоила вся эта история со «сном» прошлой ночью на заднем дворе.
Дерьмо. Во всяком случае, вам, наверное, интересно, что Кеззи припасла для нас сегодня? Посмотрим… мы уже были у стариков, в собачьем питомнике и приюте для бездомных. Что будет дальше?
— Сегодня, девочки, — сказала Кеззи, возясь с помадой в зеркале на козырьке, — мы идём к деревенщинам…
Великолепно. Она собиралась заставить нас отсосать паре реднеков, но когда Зенас остановил Rolls-Royce у этой грязной таверны, я сразу поняла, что это, вероятно, будет больше, чем «пара».
Забегаловка называлась «Таверна сумасшедшего Уиппла». На дворе стояло ещё грёбаное утро, а на стоянке было полно пикапов. Между прочим, я действительно ненавижу деревенщин.
— Счастливые часы, — сказала Кеззи. — Идеально.
Когда я, Ханна и Кеззи вошли, я подумала, чёрт возьми, что это явно дерьмовое место. Оно было забито самыми паршивыми жлобами, которых я когда-либо видела. Я имею в виду, что эти парни были похожи на больших чуваков из «Избавления». Когда мы вошли, там стало тихо; все повернулись к нам. Затем кто-то воскликнул:
— Чёрт побери! Похоже, в Альфа-Хаус сейчас Неделя Испытаний!
А затем таверна разразилась шумом.
Ханна просто смотрела на них всех, но я схватила Кеззи за руку.
— Мисс Кеззи? Похоже, здесь пятьдесят или шестьдесят деревенщин. Скольким из них мы должны отсосать?
— Всем им, Энн, всем им…
Этому месту было не впервой заниматься этим. Парочка деревенщин придвинула к стене два стула и сказала:
— Снимайте одежду, девочки.
«Бля, чёрт», — подумала я.
— На глазах у всех? — Ханна заскулила.
Мы услышали много анекдотов о «толстухах», а пара этих мужланов издавали коровьи мычания, глядя прямо на меня.
— Выстраивайтесь, ребята, как в прошлом году! — один жлоб заорал, а затем все грёбаные деревенщины в таверне оставили свои дела и выстроились в две очереди, по одной у каждого стула.
Было достаточно плохо стоять там голыми, когда все смеялись и указывали на нас, но было ещё хуже, когда Кеззи сказала:
— Присаживайтесь, девочки. И… какое кредо Альфа-Хаус?
— Сосите и глотайте, — прохрипела я, затем посмотрела на Ханну. — Давай. Давай начнём. Это может занять некоторое время.
Ханна даже не села полностью, как какой-то реднек с волосами Элвиса оказался у неё во рту. Но когда я села…
ТРЕСК!
…Сломался стул.
Понимаете, что я имею в виду о своей карме? Когда это случилось, там раздался ревущий смех. Некоторые из этих парней плакали, они так сильно смеялись. Затем чья-то большая рука придвинула большой стул, усадила меня на него и воткнула свой член прямо мне в рот. И мне просто повезло — у парня была крайняя плоть, полная «творожка», но я просто подумала: «К чёрту это», и начала сосать.
Это было безумие. Это было столпотворение. Шум был настолько громким, что я не могла расслышать собственные мысли — это звучало так, будто мы присутствовали на матче за чёртов Суперкубок. Отсосав четырём или пяти парням, я оглянулась и увидела, что моя очередь длиннее, чем у Ханны. Грёбаные цифры.
«Сосать и глотать, сосать и глотать», — повторяла я про себя, и один за другим твёрдые члены поднимались и погружались в мой рот.
Конечно, многие из них были вонючие, а на некоторых были засохшие следы спермы на лобковых волосах. Один парень наклонился и начал хлопать меня по груди, пока я занималась им, и это вызвало ещё б'oльший смех.