Мы одна семья
Шрифт:
— Ты говоришь совсем как он. — Ричи изо всех сил старался держать себя в руках, но обуревавшие его чувства все же прорывались наружу.
— Пойдем домой, разговор будет долгим, — тяжело вздохнула Викки.
Войдя в дом, они сразу же прошли в гостиную.
— Ты задал вопрос. Любила ли я Роберта? Давай поговорим об этом.
Они присели на диван. Ричи наполовину отвернулся от нее. Вики понимала, что эта отстраненность — всего лишь наивная детская попытка продемонстрировать независимость.
— Роберт был одним из достойнейших людей,
Следующая часть истории далась Викки с большим трудом, но она понимала, что должна пройти через это.
— Выходя замуж за Роберта, я не любила его. Я его уважала, хотела стать ему хорошей женой, но это была не любовь. Впоследствии я его полюбила. Его смерть... — она всхлипнула, — стала для меня ужасной потерей. Я до сих пор по нему скучаю.
— Но ты сказала, что всегда любила Вайатта. Как же одновременно ты могла любить па... — Ричи прервался на полуслове. — Я имею в виду твоего мужа.
— Любовь бывает разная. Мы любим друзей, родителей, детей. И есть единственная любовь к тому человеку, с которым ты готова прожить всю жизнь. Мне повезло: я встретила двоих таких людей. Первым был Вайатт. Вторым — Роберт. Теперь круг замкнулся, я снова встретила Вайатта.
— Но как можно одновременно любить Роберта и Вайатта? Это значит, что Роберта ты больше не любишь?
Викки поправила сыну челку. Он сидел смирно.
— Нет, не значит. Я всегда буду помнить и любить Роберта... и ты тоже, надеюсь.
Ричи ничего не ответил, но глубоко задумался, стараясь принять «взрослое» решение. Потом, все так же настороженно, он посмотрел на Викки:
— И как вы с Вайаттом поступите? Вы поженитесь? А что будет со мной? Я должен буду называть его папой? — язвительно закончил он.
— Я не могу ответить тебе, Ричи. Я пока не знаю ответа. Нам с Вайаттом еще многое нужно обсудить. И тебе с ним нужно поговорить. Я не могу сказать, что произойдет. Главное, что все, наконец прояснилось. Нет больше никаких секретов, нечего больше бояться. Мы можем спокойно прислушаться к своим чувствам, все обдумать и решить, как нам поступить дальше.
Она снова прикоснулась к его волосам.
— Я люблю тебя, Ричи. Твое счастье и благополучие для меня важнее всего на свете. — Она посмотрела на сына. — У тебя еще есть какие-нибудь вопросы?
— Нет, наверно.
— Ты еще о чем-нибудь хочешь поговорить?
— Нет. — Ричи помолчал и добавил: — Пока нет.
Викки ласково посмотрела на него.
— Тебе скоро пятнадцать. Как ты сам недавно заметил, пора отправляться в колледж. Ты уже достаточно взрослый, чтобы принимать самостоятельные решения. Сейчас тебе придется кое-что решить самому. Мне бы очень хотелось, чтобы мы втроем стали близки... как настоящая семья. Но этого не произойдет, если ты не примешь Вайатта, как члена нашей семьи.
— Ты, правда, его любишь?
— Очень. Я очень люблю Вайатта. —
— Да. Просто мне надо подумать. — Он поднялся с дивана и с отрешенным видом прошел к себе в спальню. Викки посмотрела ему вслед. Она сказала сыну все, что могла. Теперь дело было за ним.
Вайатт уверял ее, что все образуется. Хорошо бы, чтобы он оказался прав. Но без согласия Ричи у них ничего не выйдет. От пережитого волнения у нее снова заболела голова. Она приняла аспирин, но тревоги и заботы не оставили ее.
* * *
Ричи осторожно выскользнул из дома, на улице было еще темно. Он взял велосипед и поехал к дому Вайатта. В конюшне горел свет. Он не стал звонить, а вошел прямо туда. Фред Ольсон чистил лошадей.
— Здравствуйте, Фред, вы делаете это каждое утро?
— Конечно, Ричи. Не важно, будет кто-нибудь брать лошадь или нет, но она все равно должна быть ухоженной. Лошади как люди. Можно целый день просидеть дома, но все равно нужно ухаживать за собой.
Ричи взял скребницу и предложил свою помощь. Несколько минут они работали молча, потом мальчик спросил:
— А Вайатт уже встал? Мне нужно поговорить с ним.
— Уверен, что встал. Он всегда встает очень рано, чтобы успеть связаться с Восточным отделением до открытия офиса в Сан-Франциско.
— Я... — Ричи посмотрел на дверь. — Пойду поговорю с ним. После потолкуем, Фред.
— Не сомневайся, Ричи. — Фред дружелюбно посмотрел на мальчика.
Прежде чем нажать на кнопку дверного звонка, Ричи помедлил. Он еще точно не решил, что скажет, но разговор должен был состояться. Он понимал, что Вайатт сам не придет к нему, по крайней мере, в ближайшее время. Собрав все свое мужество, Ричи позвонил.
Вайатт открыл дверь.
— Ричи! — Он выглянул наружу. — А Викки с тобой?
— Нет, когда я уходил, она еще спала. Я приехал на велосипеде.
— Вот так сюрприз. — Он отступил в сторону, раздумывая, что мог означать неожиданный визит Ричи. — Заходи. — Он пошел на кухню, показывая Ричи дорогу. — Хочешь соку или молока? — Вайатт налил себе кофе. — Думаю, ты уже нагулял аппетит. Как насчет завтрака? — Заметив, что Ричи очень сосредоточен, он попытался хоть капельку его отвлечь. Вайатт открыл дверцу холодильника. — Чего тебе хочется?
— Ну... Вообще-то я голодный.
— Рассказывай, что у тебя на уме, а я пока приготовлю яичницу с ветчиной. — Вайатт принялся доставать продукты из холодильника. Ричи расположился за барной стойкой.
— Ну... — Вся поза Ричи говорила о том, как он нервничал, как старался вести себя «по-взрослому». — Я много думал, о чем мы говорили... о том, что мама говорила... Но больше всего о том, что вы сказали друг другу, когда не знали, что я находился в комнате рядом.
— И?..
— И... Я слышал, как мама всю ночь проплакала. — При этих словах Ричи совсем смутился.