Мы однопланетяне!
Шрифт:
Используя уникальный пси-интерфейс, замороженные люди могли бесконечно долго находиться в виртуальном мире. В нём можно было реализовать любую причуду, без труда воплотить самую невероятную фантазию. Первоначально многие весьма уважаемые учёные и даже светила науки были против предоставления пользователям полной вседозволенности, мотивируя это тем, что после обретения всемогущества в искусно нарисованном мире, никто не захочет возвращаться в переполненную проблемами действительность. Но к счастью, подавляющему большинству клиентов центра заморозки довольно быстро приедалось всевластие. Отсутствие фантазии для мало-мальски приличного развития виртуального мира приводило многих пользователей в глубокую депрессию.
И всё же действительность людям была привычней. Именно на возвращении замороженных персон в реальность и строилась одна из ключевых бизнес-стратегий корпорации “Satellite”. Для этого была обанкрочена и выкуплена компания, создавшая гигантскую сеть криоцентров, которые, в свою очередь, поддерживали существование десятков тысяч погружённых в лёд хомо сапиенсов.
В одном из таких центров и трудился Даниил. Рекламный агент подключался к виртуальным доменам замороженных и, изо всех сил напрягая красноречие, расхваливал преимущества искусственного организма. Обладая заводским биотелом, Даниил зачастую находил весьма нестандартные плюсы, о которых профессиональные маркетологи не могли и подумать. Не мудрено, что процент успешных сделок у Даниила был довольно высок. И всё же частенько попадались субъекты, ни в какую не желающие расставаться с нарисованной вселенной. Они не поддавались ни разумным доводам, ни уговорам родни. Порой, казалось невозможным понять, что твориться в голове такого упрямца. Даже для опытных психологов это были задачки без решения. Даниилу же не раз чудесным образом удавалось вывести человека из плена сладких грёз виртуальной реальности. Как это происходило он не рассказывал никому, отлично понимая, что на этом держится его благополучие. В секрет сына не были посвящены даже родители.
Впервые это случилось на вторую ночь, после злополучной аварии. Извлечённый из погибшего тела мозг плавал в питательном растворе. Не получая привычных сигналов от тела, разум, тем не менее, отлично сознавал, что жив и решил восстановить обычный темп жизни. Пришедший следом сон надолго вывел Даниила из равновесия. Молодой человек отлично понимал, что частенько ночные грёзы дарят ни на что не похожие видения и совершенно неведомые ощущения. Но то, что снова и снова стало происходить по ночам более всего напоминало принудительную подписку на просмотр фильма “Мысли моих соседей”.
Почти каждую ночь Даниил ощущал себя совершенно другим человеком. Он мог быть и стариком, и юной девочкой, быть дружелюбным или нелюдимым, работать или бездельничать, писать стихи или истомлять разум научными расчетами. Но при всём разнообразии картинок странного человеческого калейдоскопа, во всех этих снах был один, объединяющий их момент – люди, жизни которых наблюдал Даниил, жили вокруг него.
Поначалу это забавляло молодого человека. Ведь мать постоянно сетовала, что Даниил рос замкнутым ребёнком и дичился соседей. Дескать, теперь это вышло боком. Но со временем он ощутил, что с этими грёзами не всё так просто. Ночь за ночью наблюдая жизнь как друзей, так и едва знакомых, молодой человек уловил, что те всегда далеки от душевного равновесия. Иной раз это бывал приступ гнева или обиды, тоски или затаённой радости. Но чаще всего человек волновался, словно в предвкушении чего-то. Понять, что ожидает тот или иной знакомец, было невозможно. Но попытки разгадать это странное состояние необычайно увлекали Даниила.
Природу этого чувства Даниил выяснил случайно. Однажды, сидя дома, он погрузился в детские воспоминания, переживая, казалось бы, давно забытые ребяческие обиды. А потом неожиданно всплыло стёртое из памяти лицо первой школьной любви… Вот тут-то его словно как током ударило. Даниил сообразил, что в эти моменты его подключения те люди размышляют о самом главном для себя. Пусть эти мысли зачастую не оформляются в слова и даже не имеют чётких образов, но молодой человек точно знал – каждый его нырок в чужую жизнь происходит в момент ухода того от обыденности.
Но полностью дар подсматривать за настроениями окружающих раскрылся в самый неожиданный момент. На испытательном сроке Даниил получил задание уговорить одного своенравного пациента на переселение в искусственное тело. Старикан, как на зло, оказался тем ещё упрямцем. Он ни в какую не желал тратить деньги на биотело, а был готов торчать в криокамере вечно. Молодой человек истратил последние остатки красноречия, но ничего не добился. Но когда позднее, уже выйдя из виртуального домена несговорчивого пациента, он задремал на диване в офисе, то неожиданно поймал себя на том, что сознание раздвоилось. Одна часть охотно подтвердила, что человек расслабленно сидит в помещении криоцентра, другая же… Другая жила печалью давешнего узника криокамеры.
Даниил несказанно поразился произошедшему. Ему стоило невероятных усилий удержать себя в этом состоянии. Но когда контроль над двумя потоками сознания стал стабильным, парень двинулся вглубь переживаний старика. И вот тут-то его и ждала разгадка.
Когда позднее родители стали замечать непривычные засыпания Даниила средь бела дня, то непременно ругали за переутомления на работе. Сын же лишь загадочно улыбался, благоразумно помалкивая, что только благодаря этим снам и смог удержаться на таком непростом месте.
Глава 4. Неясности
Оказавшись в фойе криоцентра, Даниил был немало удивлён витавшим вокруг напряжением. Никто не разговаривал, не доносилось мурлыканье успокаивающей музыки, что ласкала слух посетителей. Даже рыбы в гигантском аквариуме, казалось, застыли в каком-то непонятном недоумении. Рекламный агент уже собирался привычно прошествовать мимо поста службы безопасности, но не тут-то было! Знакомый охранник неожиданно состроил грозную мину и, поприветствовав нарочито суконными словами, попросил предъявить удостоверение.
Когда же от Даниила потребовали пройти тест сетчатки глаза, молодой человек изумлённо запротестовал:
– Тест сетчатки глаза? Вы серьёзно? Вы же отлично знаете, что у меня искусственное тело!
– Не беспокойтесь. Это универсальная модель сканера. Он считает с вашей радужки цифровой код.
Даниил пожал плечами, но безропотно выполнив требования секьюрити, всё же поинтересовался:
– Слушай, а что, собственно, происходит?
Но насупившийся страж, демонстративно не желающий выказывать, что отлично знает Даниила, пробурчал:
– Стандартная проверка. Проходите!
Миновав последнюю рамку сканера, сбитый с толку молодой человек потопал в сторону своего кабинета. Но не успев дойти до двери пары шагов, услышал, как его окликнули:
– Дан, привет! – голос с хорошо знакомой хрипотцой принадлежал Стасу Шурыгину.
Стас трудился в криоцентре на должности техника-электронщика. Они познакомились в самый первый рабочий день Даниила. Худой, нескладный инженер хоть и был очень вежлив, предупредителен и тактичен, а в работе педантичен и необычайно исполнителен, однако регулярно умудрялся получать выговоры от начальства. Причиной тому были постоянные нарушения дресс-кода, а точнее – полное отсутствие причёски. Да, на голове этого представителя технического персонала творилось чёрт знает что. То ли копна, то ли гнездо… Именно эта неряшливость, с болью напоминающая Даниилу его самого до аварии, и подтолкнула нового рекламного агента к знакомству со Стасом. Даниил неоднократно ловил себя на мысли, что порой смотрел на него как на своё отражение. В такие минуты он даже жалел, что техник тёмно-рус, и глаза у него карие.