Мы слишком много работаем
Шрифт:
Насколько я поняла, никто из опрошенных не упомянул о том, что у Мирошникова была любовница, поскольку показаний Ирины Канарейкиной я не нашла. Следовательно, она до сих пор может не знать о смерти своего любовника.
– Спасибо, Жора, – захлопывая «дело» и возвращая его Овсянникову, сказала я.
– Ну что, теперь ты знаешь, кто убийца? – саркастически спросил этот подлый мент.
– Нет, – серьезно ответила я, не покупаясь на этот дешевый трюк. – Но обязательно узнаю.
Выйдя из отделения, я сразу направилась к Парамонову домой. Я рассудила, что проведя ночь в СИЗО, или где его тем держали, и попав домой только утром, он вряд ли сейчас же помчится по делам. Скорее всего, лежит дома и отдыхает от новых впечатлений. Придется его потревожить.
Жил Парамонов Валерий Александрович на центральной улице под названием Астафьевская. Дом его был выстроен недавно, буквально года два назад, и принадлежал к категории так называемых элитных.
Домов подобного типа в Тарасове было не так уж и много, поскольку далеко не каждый житель этого города мог позволить себе приобрести квартиру в таком доме. Я, например, не могла, хотя зарабатывала неплохо, а работаю много. Я очень много работаю…
Поднявшись на третий этаж, я позвонила в дверь. Некоторое время никто не открывал. Я позвонила еще, мне никак не хотелось смириться с мыслью, что Парамонова нет дома.
Наконец я услышала приближающиеся из глубины квартиры шаги.
– Кто там? – спросил резковатый мужской голос.
– Можно мне поговорить с Валерием Александровичем? – спросила я в свою очередь.
– Извините, но я сегодня никого не хочу видеть! – еще более резко ответил Парамонов.
– Я по просьбе Светланы Алексеевны! – поспешно добавила я.
После паузы дверь отворилась, и я увидела высокого, крепкого мужчину лет сорока пяти. Несмотря на грубоватые черты лица, надо признать, что он был красив. Красив особенной суровой, мужественной красотой. На висках его уже высыпала седина, но она только прибавляла ему благородства. Одет он был в спортивный костюм темно-синего цвета.
– Вы от Светы? – озабоченно переспросил он. – У нее что-то случилось?
– Ничего, не считая того, что у нее убили мужа, – в упор глядя на Парамонова, проговорила я.
– Мне, представьте, это известно. Только сегодня всю душу вытрясли в милиции по этому поводу. Но мне непонятно, каким образом это касается вас. И кто вы вообще? Вы бы хоть представились.
– Непременно, хотя мое имя вам вряд ли о чем-нибудь скажет. Меня зовут Полина Андреевна Снегирева, можно просто Полина. Дело в том, что Светлана Алексеевна наняла меня для расследования убийства ее мужа.
– Час от часу не легче! – пробормотал Парамонов, потирая виски. – А вы что, частный детектив?
– Скорее, любитель. Но Светлана Алексеевна наслышана о моей деятельности, поэтому и решила меня нанять. Милиции она не доверяет, а своим долгом считает найти убийцу мужа.
– Понятно! – хмыкнул Парамонов. – У Светы очередной бзик. Это вполне в ее стиле – гадалки, экстрасенсы, парапсихологи… Теперь вот частный детектив.
– Я не частный детектив, – повторила я, начиная злиться.
Я уже столько времени перед ним расшаркиваюсь, а он держит меня на пороге.
– Светлана Алексеевна заявила, – резко продолжила я, – что не верит в вашу виновность! И попросила меня побеседовать с вами. Она действительно очень переживает из-за того, что случилось. И я трачу свое личное время по ее просьбе – по просьбе вдовы вашего друга, между прочим, – а вы меня даже в квартиру не пригласили!
Парамонов, видно, и сам почувствовал неловкость ситуации.
– Да, конечно, – отступая, проговорил он. – Проходите. Извините меня, это все нервы! Сначала это убийство, потом ночь в ментовке… На работе опять же проблемы. Я сегодня утром, как освободился, хотел поспать хоть немного, только уснул – тут вы пришли. Вот я и рассердился. Вы проходите, пожалуйста, Полина Андреевна, – он уже помогал мне снять дубленку.
Я разулась, и Парамонов провел меня в зал.
Обстановка в квартире, конечно, была дорогой, но, что мне понравилось, невызывающей. И особенно мой глаз порадовало то, что вещей в комнатах было немного, только самое необходимое. Терпеть не могу всякие финтифлюшки, служащие якобы для украшения быта. Квартира была просторной, и в ней было очень комфортно.
Я села в глубокое мягкое кресло, Парамонов сел в точно такое же, стоящее рядом и отделенное от моего журнальным столиком. На столике стояла маленькая черная пепельница.
– Если хотите, курите, – сказал он, доставая пачку «Кэмел».
– Спасибо, – я достала свои сигареты, и мы оба закурили.
– Валерий Александрович, раз уж я занялась расследованием вашего дела, то без вашей помощи мне не обойтись. Разрешите задать вам несколько вопросов? Я понимаю, как вам осточертело рассказывать одно и то же, но…
– Не нужно этих церемоний! – перебил меня Валерий Александрович. – Я скажу вам то, что вас интересует, хотя не вижу в этом никакого смысла.
– Почему?
– Да потому что ни черта вы не найдете! – стряхнув пепел, махнул он рукой. – Где вам докопаться!
– Напрасно вы меня недооцениваете, – покачала я головой. – Сколько бы мы с сестрой ни брались за расследование криминальных дел, это всегда заканчивалось успешно.
– Господи, еще и сестра у нее! – рассмеялся он. – Ну-ну.
В глазах Парамонова появились насмешливые искорки, но это была не злая насмешка.
– Так что вас интересует?
– Валерий Александрович, для чего вы встречались с Мирошниковым в тот день, когда его убили? И кто еще знал о вашей встрече?
– Василий сам позвонил мне за день до этого и попросил приехать в эту квартиру назавтра в десять вечера. Он попросил меня захватить некую сумму денег, чтобы одолжить ему.
– Очень крупную?
– Ну, для нас с ним не такую уж крупную.
– Неужели у него самого не было денег? По-моему, он не бедствовал.
– Да, конечно, но, как Василий объяснил мне, деньги нужны ему срочно, а у него в данный момент нет налички. Обещал вернуть сразу же.
– Он сказал вам, для чего ему эти деньги?