Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)
Шрифт:
Я оторопел.
Открывать купальный сезон в наши намерения вроде бы не входило. Или концепция поменялась, просто сын забыл меня предупредить?..
Встав на колени, Патрик плюхнулся спину. Теперь жёлтая жижа покрывала его всего, включая забрало, которое он попытался очистить перчаткой, но только сильнее размазал грязь.
– Сынок, ты как себя чувствуешь? – Я вновь опасался за адекватность Патрика.
Он на карачках добрался до «берега».
– Уже лучше. Теперь ты, батя, окунись. Полегчает, гарантирую.
– Так
– Батя, в этой дряни жёлтой есть всё, что нужно нашей защите: химические элементы разные, микроорганизмы, органика всякая. Намёк понял?
Я кивнул.
И с разбегу – хрен с ними, с алколоидами, дышать ведь хочется! – ухнул в жижу, так что только брызги да волны в стороны.
Жить захочешь – и не в таком ещё дерьме изгваздаешься.
Окунувшись ещё пару раз, я сел посреди жижи, достававшей мне до подбородка. Жизнь налаживалась. Гиены отстали, живоружие обожает Максимку Краевого и готово заплевать ядом любого, кто приблизится. Я наконец сыт, моя защита впитывала в себя жёлтую дрянь – и воздух в шлеме становился чище и прохладней. Вот посижу так минутку – и в путь! Скоро мы найдём следующий портал, а там уж рукой подать до Цитадели и её чудодейственного артефакта, который уничтожит путников!
Вспомнив о Ярости Отцов, – у меня до сих пор почти что нет сведений об этой штуковине – я испытал смутное беспокойство. Будто что-то упустил, недопонял…
Что-то ткнулось мне в поясницу слева. И ещё раз.
И ещё.
Я шумно выдохнул и аккуратно повёл свободной от живоружия рукой – стреляет ли оно в воде? – себе за спину. У головы, то и дело тычась в забрало, порхал колибри. Сообразив, что дело неладно, Патрик встревожено смотрел на меня с берега. На всякий случай он поднял боевую руку – готов был стрелять при первом же признаке опасности или по моему знаку. Я покачал головой с намёком, чтобы не спешил, и только сейчас заметил – вокруг стало подозрительно тихо: птички не щебетали, зверье не ломало копытами валежник, даже жуки с гудением не пролетали мимо. Джунгли словно вымерли. Даже колибри куда-то упорхнул.
В бок мне снова что-то ткнулось – и я тут же схватил это что-то.
Вообще-то плохая примета: брать в руки непонятно что непонятно где. Потому как запросто можно конечности лишиться. Это при благоприятном раскладе. А при хреновом – от тебя и целого лоскута кожи размером с носовой платок не найдут… Но интуиция подсказывала мне, что я поступаю правильно, а я привык доверять своей интуиции.
Добыча шевелилась в руке, но не вырывалась, не пыталась навредить мне, – я это чувствовал – а просто проявляла обычную активность. Я осторожно поднял добычу над жижей и разжал пальцы.
На ладони у меня лежал жёлтый с зеленоватым отливом шар диаметром сантиметров семь. Внезапно из шара выдвинулось множество
Ну не привык я к тому, чтоб было без подвоха!
– Что это?
– Н-не знаю. – Патрик с опаской косился на существо у меня на ладони, будто это минимум тротиловая шашка с почти догоревшим бикфордовым шнуром. – Выбрось!
Его не возрасту приказной тон всё решил. Я собирался отпустить на волю треклятого «ежа», обратно в лужу его сунуть, но после того что и как сказал Патрик, отцовская гордость запретила мне поступить разумно.
– А вдруг пригодится? – заявил я и, предупреждая спор, уверенно спрятал странную животину в карман на боку скафа, соседний с тем, где лежал магазин с патронами. Подумал – и плеснул «ежу» жёлтой жижи. Всё-таки он в ней обитает, так ему комфортней будет. С правой руки мне одобрительно подмигнуло жабьим глазом моё живоружие.
– Батя, на кой оно тебе? Ну, это… с иголками? Они ж наверняка ядовитые. Немедленно выбрось!
– Тяжести в этой зверушке никакой, не давит, так что… – по пути к берегу, я попытался хотя бы перед собой оправдать свой поступок. – И не смей со мной так разговаривать!
Патрик тотчас захлопнул рот, открывшийся было для тирады, и лишь вяло махнул рукой. Мол, уважаемый родитель, всё это я не одобряю, но как знаешь, ибо я – всего лишь глупый ребёнок, а мудрый предок у нас ты.
Я испытал лёгкое, но приятное удовлетворение: как же, поставил сорванца-сынишку на место, Макс Край крут и даже мегакрут… Теперь «ежа» можно выкинуть обратно в лужу. Я потянулся к карману…
Деревья справа от нас затрещали и рухнули, увлекая за собой сети лиан и закрепивших на них орхидей, тилландсий и прочих аэрофитов. Воздев к небу огромные закруглённые кверху бивни, тварь размером с двухэтажный особняк взревела столь громко и пронзительно, что сорвало листья с ветвей соседних растений. Тело животного покрывала густая бурая шерсть. Четыре ноги его – точно столбы линии электропередачи, такие же толстые и основательные, ими можно затоптать кого угодно. К примеру, меня.
Патрик и я выстрелили одновременно.
Как и прежде, я метил в уши животного, благо у посетившего нас монстра они были теми ещё лопухами. Патрик же всадил заряд чуть ниже непропорционально маленького глаза, не причинив монстру ни малейшего вреда, – тот даже не моргнул. Да и яд из моего живоружия запутался в шести, покрывающей ухо, не достигнув открытых участков кожи и кровеносных сосудов. Так что тварь, прекратив звуковой волной сшибать листья, беспрепятственно двинула на нас, угрожающе мотая головой, отчего бивни со свистом рассекали воздух, задевая деревья и перебивая их, точно топор рубщика – хрящи.