Мы те, которых нет
Шрифт:
«Альянс действия» находится в состоянии войны с российскими и международными олигархическими кругами, лишившими народ свободы выбора.
Находясь в состоянии войны, мы оставляем за собой право не думать о потерях среди мирного населения, поскольку так называемые сограждане являются пособниками олигархии и врагами свободы.
Мы не добрые волшебники. Мы не несем вам счастья. Мы хирурги, удаляющие разросшуюся опухоль. Мы расчищаем, но не созидаем. Созидать придется вам.
Мы за власть трудящихся, но не закрываем дверь перед соратниками, готовыми идти на смерть, вне зависимости от исповедуемых религиозных и политических взглядов.
Нас много. Сотни. Завтра нас будут тысячи. Мы готовы умирать за вас и ваше будущее. И мы готовы убивать за него.
Время подходит. Время выбора.
Мы будущее мира. А кто вы – решать вам!»
*
В квартире царил идеальный порядок, все находилось строго на своих местах. Кухня сияет чистотой. Холодильник заполнен разумно. На полках и в серванте стоят многочисленные фарфоровые фигурки. На стенах – примитивные лубочные картины с утопающими в зелени сельскими церквушками.
Казалось, не обошлось без женской руки. Но женщины здесь нет. И похоже, не будет. Во всяком случае, при мне.
Идеальный порядок меня приучили поддерживать в армии. А до этого дядя Володя. Он был тоже фанатик порядка, в армии дослужился до подполковника. И, бывало, говорил мне назидательно:
– В мире и так слишком много хаоса. Поэтому вокруг человека, если в нем есть разум, должен быть порядок.
Как-то всегда получалось, что я тщательно, не жалея сил и средств, обустраивал жилье. Хотя понимал, что надолго мне в нем задержаться не суждено.
У меня никогда не было своего надежного дома, своей прочной, надежной, на века, крепости. Были лишь временные пристанища. У меня не было семьи – были временные привязанности, которые рвались легко, как гнилые нитки.
Сколько лет прошло после того, как мы дезертировали? Пять!
Я никогда не думал, что мне придется заниматься тем, чем я занимался сейчас. Я с детства был готов драться насмерть. Но с открытым забралом.
А теперь кто я?
Призрак?
Воспоминание?
Ночной ужас?
Трудно сказать. Да и неважно. Главное, что теперь у меня есть цель. Таким, как я, она необходима.
Я полулежал на диване с дистанционным пультом в руке, бездумно переходя с одного телеканала на другой. Совершенный полутораметровый светодиодный экран демонстрировал фабрику глупого тщеславия, пустых и пошлых славословий.
– И вот долгожданные еженедельные новости из мира звезд, – радостно верещала декольтированная ведущая.
…Гениальная певица всех времен и народов зацепила нового малолетку, обещав обвенчаться с ним в церкви. Певцу голубых кровей вручен орден за заслуги перед Отечеством. Продюсер отнял у другой великой певицы их ребенка и вывез в США.
Политика. Альянсы, продажи союзников и союзы с врагами. Все идет из века в век. Митинги и демонстрации. «Долой лживые выборы. В топку ненародных избранников».
Криминальная хроника. На Дальнем Востоке исчезли три девушки, истерзанный труп одной нашли в лесополосе. Изнасилование пятилетнего ребенка. Интервью с губернатором одной из областей, находящимся в международном розыске за хищение пятисот миллионов бюджетных денег и чинно проживающим ворованное в Англии.
Хаос. Он напирает на мирок этой тихой квартиры со всех сторон. Он готов раздавить его, как скорлупу.
По третьему каналу фильм – советский, про басмачей тридцатых годов. Вот это мое, родное.
До сих пор вспоминаю, как мы уходили, оставив за собой расстрелянного генерала. Как объявили на нас гон.
Мы знали, что скоро все возможные пути отхода будут перекрыты. И не стали пытаться вырваться обычным путем в Россию, по компасу на север. Двинули на юг, на вражескую территорию. Перешли границу. На себе несли оружие, боеприпасы и чемодан с миллионом ста пятьюдесятью тысячами долларов.
Пробирались горами и ущельями. Маскировались. Экономили еду и воду. Роб повредил ногу и сломал ребро, не удержавшись при переправе через горную речку. Пришлось тащить его тушку на себе. Обвалом нас чуть не накрыло и разбило камнем пулемет у Мамонта – чудо, что он сам остался жив. Чудо, что мы все остались живы.
Мы преодолели владения «Талибана» и выбрались в Узбекистан.
О том, куда идти дальше, – споров не было. У нас есть Родина. И мы не собирались оставлять ее. ГСН не погибла. Она возвращалась домой.
У Мамонта и Шатуна были семьи. Благодаря тому, что мы вовремя их предупредили, и такие варианты прорабатывались нами заранее, жены с маленькими детьми смогли эвакуироваться, бросив жилье и имущество. Сумели запутать следы.
Гром до армии имел богатую биографию, пересекался с одной из влиятельных криминальных структур, и случилось так, что ее лидер был обязан ему жизнью. И пришла пора отдавать долги. Через него за часть генеральских денег мы выправили документы, сделали пластические операции, изменив внешность до неузнаваемости. Оставшиеся деньги поделили.
– Ну что, братцы, расходимся, – сказал я. – Так будет лучше. Пора устраиваться в новой жизни.
И мы разошлись. Теперь у каждого свой путь.
Правда, договорились об экстренной связи: через Интернет, через почтамты. Каждый из нас должен был иметь возможность в любой момент собрать всю группу.
Потратив большую часть своей доли, я купил однушку в Москве. Устроился механиком на автобазу.
Размеренная жизнь, несложные, хорошо знакомые обязанности. Я был создан не для того, чтобы только воевать. Меня всегда привлекали мощные механизмы, перерабатывающие энергию в движение.
Я думал, что смогу выстроить себе убежище. И выйти из игры. Забыть о том, что я капитан спецназа, что у меня за спиной приговор, приговор бандитов. Но вернулись мы в страну, которую сотрясали социальные тектонические сдвиги. Которая висела на волоске.
Я переключил программу.
– Сегодня произошел взрыв на стихийном рынке около метро «Братиславская». Ответственность на себя взяла ставшая популярной в последнее время организация «Альянс действия». К другим новостям. Продолжается голодовка членов оппозиционного движения «Ярмо». Как сказал руководитель Ярилов, он готов умереть за честные выборы.