My Ultimate Summer Playlist
Шрифт:
Самой невзначай справиться о его состоянии? Вчера он не изъявлял желания поговорить, только близкие контакты третьей степени. Терпеть не могу навязчивых людей, а навязывать себя кому-то? Где гильотина? Как там говаривала моя тезка в «Дяде Ване» о неразделенных чувствах? Это скучно и противно.
– Ты меня вообще слушаешь?
Я оторвалась от осквернения кофе.
– Что, прости?
– Я говорю, что благодаря твоей удаче я познакомилась со своим любимчиком. И не просто познакомилась. Слушай, может, мне список составить и отдать тебе, как моему
*Нужное-ненужное, – передразнил ее мой внутренний голос, – сама попадай. С меня довольно*
Прекрасное ощущение, когда хочется заехать самой себе. Я меланхолично потягивала сквозь трубочку молочный коктейль и кивала в такт речи Анны, она же продолжала:
– Как же он целуется! Или это от того, что меня целует Энрдю Скотт, так вставило?
*Вопрос на миллион, – подтвердил внутренний голос.*
А, может, от того, что меня целует Ричард II, Кристофер Тидженс и сам асексуальный бог интеллекта Шерлок Холмс? *Это же со сколькими мужиками ты вчера перецеловалась? Определись.*
– Хочешь знать честно? Честно-пречестно?
*Да чхала она, посмотри, чем она занята уже полчаса и подумай, интересно ли ей? – взвыл внутренний голос.*
– Мне плевать, – продолжила Анна изливать душу, не особо церемонясь с моим мнением. – Просто хочется пережить этот момент еще. Это же просто взрыв эмоций, такое впечатление, что в тебя наконец-то пустили ток и это…
– Хорошо, но мало, – вставила я, думая о своих приключениях.
– Это не то, что я бы сказала, но, в общем, смысл, наверное, передает.
Бенедикт и Том
Начинать день с трансляции свежих сплетен в сеть – это так по-женски, если честно. Должно быть. Но, что правду таить, мы-то знаем, что хуже мужчин сплетников не бывает. И погожим лондонским утром Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч вместо того, чтобы предаваться размышлениям об обоях, держал ответ перед Томасом Уильямом Хиддлстоном.
– Как Нью-Йорк?
– Давно не был, успел забыть? – усмехнулся Хиддлс. – Как всегда, ослепителен. Соскучился уже? Потерпи чуток в нашей старушке Англии и осенью оторвешься в Новом свете. О чем это я вообще? Ты же на свадьбе был. Не верю, что наша маленькая язычница ничего не учудила.
– Она на барной стойке танцевала, – улыбнулся Бенедикт, вспоминая филиал бара «Гадкий койот» в лондонском клубе. – А еще я, кажется, сравнял с тобой счет, – добавил он менее весело.
– Игры в бутылочку? – выдвинул догадку Хиддлс.
– Скорее неудачное приземление.
– Неудачное? – изумился Том. – С твоей рыцарской нерешительностью сама судьба, так сказать, подтолкнула. Ты ее хоть не сшиб насмерть, Ромео?
– У меня, может, морально-этический конфликт назрел, а ты все шутишь.
– А ничего так сравнял, аж до конфликта. Если хочешь иметь на нее реальные шансы – действуй, а не то я вернусь в город и в твое отсутствие вскружу ее маленькую блондинистую головушку так, что она
Бенедикт лишь хмыкнул в ответ уязвленному эго друга. Тот до сих пор не мог прийти в себя после их «свидания», которое, в конце концов, скатилось в схватку не на жизнь, а на смерть в игре на спор. Просто «Доктор Стрейнджлав, или Как я перестал бояться и полюбил бомбу». *Завязывай с Кубриком, Бен, и переключайся на девушек.*
– Возвращайся-возвращайся, король джунглей, – улыбнулся Бенедикт, – только Шону ни слова, о том, что я тебе рассказал.
Анна и Энди
Анна и Энди сидели уж никак не на нейтральной территории (в спальне последнего) и мило болтали. Анна крутила в руках свое оскверненное фарфоровое животное. Надпись на левом боку Молли гласила: «Я отодрала профессора Вудхауса», а на другом уточнение: «Дважды».
– А мне даже нравится, – сказала девушка, вспоминая не самого приятного преподавателя за всю историю учебы. Знаменитая фамилия, видать, сказывалась. Крылья чужой славы мешали относиться к студентам попроще.
– Ты отвлекаешься от темы, – напомнил ей парень.
– Да отвлекаться, собственно, не от чего. Из нее же не вытащишь ничего, когда она в хорошем настроении, а когда изображает мрачного жнеца, так и подавно. Я точно знаю, что-то случилось в подсобке. А, судя по ее виду, что-то не особо приятное, – подытожила отчет Энн.
– Торопливые выводы ни к чему хорошему не приводят, – заметил Энди. – Все не обязательно так, как ты себе нарисовала в своем женском воображении.
За свое мужское самодовольство он получил подушкой по голове.
– Между прочим, она гляссе пила, – обижено оправдывалась Анна.
– Тоже мне, плохой знак. А кофейная гуща тебе, часом, ничего больше не поведала?
В Энди полетела вторая межконтинентальная ракета: чехол от ноутбука.
Шон и Бенедикт
Еще один сеанс связи, на этот раз с любителем пасторальных пейзажей и семейного отдыха.
– Как Хелена? – не прошло и пяти минут, как Шон задал главный вопрос дня.
«Отлично, лучше не бывает. Сначала ее клеил Хиддлс и, если ему верить, даже целовал. На свадьбе с ней целовался я. И еще как. Кстати, целуется она так же обезбашенно и искренне, как дышит. Но я тут взвесил все и подумал, что если она не проявит интерес, то я лучше сделаю вид, что ничего не было. Не буду на нее давить. Но ты возвращайся, друг. Продолжай рыцарски завоевывать ее сердце», – злорадствовал над собой Камбербэтч.
– Отлично, как всегда, – улыбнулся после короткой паузы Бенедикт. – Ты же ее знаешь. Звезда вечеринки. А тебя еще не утомил пригород и родственники? Когда к нам?
– Скорее это было восстановление сил. Послезавтра вернусь. Как я могу забыть о посиделках в гостях у Камбербэтча? – ответил Шон. – Сплетни, скандалы и последние новости сливок общества.
Бенедикт узнал нехарактерный для Шона стиль речи. Еще один камень в огород мужской дружбы. В который раз он решил сделать все правильно и, как всегда, не в свою пользу.