Мы умирали по воле режиссёров

Ващилин Николай Николаевич

Президентом России служит Владимир Путин, уволившийся из КГБ СССР во время государственного переворота в 1991 году, проигравший выборы Анатолия Собчака в 1996 году и понравившийся своей преданностью партии Семибанкирщины — царю-президенту Борису Ельцину и в новогоднюю ночь с 1999 на 2000 год явленный народу как сюрприз. С Новым годом! С новым счастьем!

На службе у Петра Великого

В 1982 году мои конкуренты из шайки Корытина меня почти убили. Отработав три прекрасных фильма, «Красные колокола» Сергея Бондарчука, «Скорость» Дмитрия Светозарова и «Остров сокровищ» Владимира Воробьёва, я собирался уезжать на год на стажировку в Париж. Всё было готово, все визы получены. На стажировку у французских мастеров трюка меня

принимали в Консерватории драматического искусства в Париже по рекомендации Жана-Поля Бельмондо. Там преподавали два замечательных человека — профессор Клод Карлье, фехтмейстер, и профессор Агусто Буал, мастер верховой езды. Консультации планировались в Сорбонне, школе Ле Кока и школе Марселя Морсо.

Результатом стажировки должна была стать глава моей докторской диссертации «Двигательная культура драматического актёра театра и кино», посвящённая сравнительному анализу физической и пластической подготовки студентов в высших театральных школах СССР и Европы.

Видимо я плохо представлял мерзопакостность своих конкурентов и беспечно ждал отъезда во Францию. Но вместо этого мне пришлось объясняться в КГБ о происхождении своих связей с каскадёрами Яковлевым и Топоровым, которые убивали и грабили людей, как писалось в письме, под моим руководством. Слава Богу, эти факты не подтвердились и я остался на свободе.

Но вот консультант Ленфильма по трюкам Михаил Бобров от меня отвернулся и стал всячески меня выживать из кинематографа. Выживал он, правда и Массарского, и Кодинцева, что облегчало мою душу. Метод он избрал проверенный — контрольные испытания каскадёров, которые практиковал я в своих студиях не первый год. Но тут он использовал сей инструмент, чтобы посредством засуживания и подтасовок анкетных опросов создать иллюзию объективности решений. И не смотря на то, что возраст Массарского, Кодинцева и мой предполагал использовать в кино наш опыт более, чем физические способности, мы трое были отстранены от трюковых съёмок. Зато сотрудничать Бобров стал с организованной группировкой Димы Шулькина, Ходюшина и Корытина, не имеющих спортивной квалификации ни в одном виде спорта и к трюковым съёмкам ранее не допускаемых. Нашёл своё место в кабинете Боброва и Коля Сысоев, Ося Кринский, Олег Василюк и многие другие спортсмены, эпизодически подрабатывающие в спортивных массовках. Мои лучшие ученики Слава Бурлачко, Гена Макоев и Володя Севастьянихин тоже были приняты в это сообщество, но голосовать против моего участия в съёмках на общем собрании отказались.

В разгар этой вакханалии в начале 1983 года, когда я перешёл на работу в другой институт и бросил дело свое жизни, Михаил Бобров скоропостижно уволился по собственному желанию. Оказалось, получая деньги за липовые киносъёмки у этих прикормленных постановщиков трюков, Бобров не платил партийные взносы в КПСС, что строго каралось кодексом чести коммуниста.

Место консультанта предложили мне, но я порекомендовал своего приятеля Юру Верёвкина. Терять зарплату доцента в институте мне не хотелось. С Юрой Верёвкиным мы решили набрать студию новых, спортивных ребят при киношколе Ленфильма «Кадр» и сделать из них каскадёров. Набирали мы преимущественно мастеров спорта СССР, одарённых к актёрству и импровизации. Из трёхсот претендентов оставили тридцать человек и через два года ряды каскадёров СССР пополнились выдающимися специалистами своего дела. Мой опыт подготовки каскадёров-универсалов, начиная с 1973 года позволил научить ребят профессиональной работе на съёмочной площадке. И как бы то ни сложилась их судьба после, но из этой студии вышли Слава Бурлачко, Володя Севастьянихин, Сергей Головкин, Владимир Орлов, Геннадий Макоев, Владимир Шлыков, Юрий Ковач, Александр Ковалёв, Андрей Савич, Александр Баранов и многие славные парни, украсившие своей работой советские и зарубежные фильмы.

Вынужденный простой и отлучение моё от кинематографа закончилось в 1984 году подписанием контракта с американским продюсером на постановку трюков в девятисерийном американском фильме «Пётр Великий». Услуги по организации съёмок на территории СССР им оказывала киностудия детских и юношеских фильмов имени М. Горького и все финансовые отношения регулировались её дирекцией. Тогда доллары в сберкассах ещё не принимали. Несмотря на интриги ОПГ Сысоева и Корытина, рекомендация Андрона Кончаловского возымела большую силу и со мной подписали контракт. Я пригласил на сотрудничество группу каскадёров Усена Кудайбергенова из Киргизии, с которой меня в Ленинграде познакомил ученик Сергея Бондарчука, актёр и каскадёр Коста Бутаев.

Съёмки начались поздней осенью 1984 года в Суздале. Мы приехали туда с каскадёрами из моей студии и репетировали с ребятами Усена сцены Полтавской битвы. С режиссёром Марвином Чёмски и оператором Витторио Сторраро мы уточнили раскадровку этого большого и сложного эпизода и каждый день нарабатывали сцены рукопашных боёв на редутах. По историческим фактам известно, что выучка шведов в штыковом и шпажном бою была лучше чем у российских солдат. Это стало основным элементом изображения в атаке шведов. Пётр выстроил на поле несколько редутов, разрывающих сплошной строй шведов и обессиливающих их сплочённые ряды. Ближе к концу боя я лично поразил ударом приклада русского воина Сашу Ковалёва в сцене рукопашной схватки шведов с русскими. Показаны были также и взрывы от артиллерийских ядер русских, которые рвались прямо под ногами у шведов. Пиротехник из Англии сделал много закладок взрывов, начинённых торфом и пробковой крошкой, так что главное было не наступить на закладку в плотном строю, чтобы не оторвало взрывом причиндалы. Шпаги американцы привезли очень красивые, но сделаны они были из металлического порошка методом прессования и ломались при первом касании. Так что мне пришлось выстраивать бои с пантомимой, а не реальными ударами и защитами. Для первого плана удалось кое что из оружия подобрать у пиротехников со студии имени М. Горького, которая по контракту оказывала американцам услуги.

Решающий удар нанесла в битве конница Александра Меньшикова, которого дублировал каскадёр Саша Андреев. Андрей Савич и Бибо Кумалагов помогали мне разрабатывать связки на шпагах и штыках, Усен Кудайбергенов с конниками Мухтарбеком Кантемировым, Женей Богородским, Серёжей Дорофеевым и Антоном Смекалкиным рубили на галопе пеших шведов и падали от шведских пуль Володи Шлыкова и Славы Бурлачко. Саттар и Султан Дикамбаевы валили среди шведских солдат своих скачущих и якобы подстреляных лошадок. Солдаты кавалерийского полка репетировали внезапное появление засадного полка Александра Меньшикова и атаки кавалерии Карла XII.

Английские пиротехники подбирали мощность взрывов, начинённых пробковой крошкой. По просьбе режиссёра мы с Бибо Кумалаговым и Андреем Савичем разработали бой фехтовального урока для Саши Карина с Карлом XII. Эта сцена должна была подчеркнуть фехтовальное мастерство шведов и беспощадность шведского воина в образе молодого Карла. Оператор Витторио Сторарро точно задал куски боя, которые он будет снимать монтажно, а потом соединит в выразительную сцену. Благодаря краткости кадров можно было достигнуть высокой скорости в действиях актёров.

По вечерам кемпинг, где жили мы бок о бок со звёздами Голливуда Максимилианом Шеллом, Анной Шигулой, Омаром Шерифом, гудел как маленький улей. Наши актёры, не меньшего таланта, но запертые за железным занавесом, искали повода поговорить о другой жизни. Какая она там, на Западе. В одном из номеров для нас устроили просмотровый зал с видеомагнитофоном и мы каждый вечер смотрели запрещённые в СССР фильмы.

Максимилиан Шелл восторгался игрой наших артистов и попросил меня познакомить его с Наташей Андрейченко. Я рассказывал о наших съёмках в «Сибириаде», которая ему очень понравилась на фестивале в Каннах. А когда я их познакомил, они взяли и поженились. Вот тебе и иностранцы. Вот и доверяй им после этого своих любимых артисток и Родину.

После недели репетиций всю Полтавскую битву сняли за один день. Витторио Сторраро остался очень доволен нашими трюками, а американский продюсер в интервью сказал, что мы каскадёры экстра-класса.

Я уехал в Питер, а своих ребят Славу Бурлачко и Вову Шлыкову оставил с Усеном. Они сидели в Суздале до весны и наделали ещё много славных трюков. Однажды Володька Шлыков позвонил в восторге и сообщил, что Усен доверил ему упасть с моста и пробить головой лёд. Я за него порадовался. Не зря человек у меня учился два года. Спустя некоторое время мне прислали из Америки видеокассету с фильмом о Петре Великом и нашей России в те смутные времена. Полтавская битва производит хорошее впечатление, а сцена урока фехтования, вообще, на мировом уровне. Американцы поняли и сняли фильм о нашей истории без политических предрассудков и я счастлив, что сослужил этому Службу.