Мясной Бор
Шрифт:
При всей дьявольской прозорливости, к сожалению, используемой им только в сфере политической интриги, и знании человеческой психологии, которое носило у него прикладной характер, Верховный не мог предположить, что именно в эту минуту Кирилл Афанасьевич смотрит на Власова и думает в унисон с вождем. Он хорошо помнил разговор со Сталиным о командных кадрах.
— Вы останетесь в Малой Вишере, — сказал Кирилл Афанасьевич заместителю. — А я отправлюсь в горловину прорыва.
Власов вытянулся во весь длинный рост и сдержанно кивнул.
— Сани, — сказал Дружинин, — Надо изготовить сани…
— Потянем лошадьми? — сообразил Олег Кружилин.
— Опасно, — покачал головой политрук. — Лошади могут провалиться… Сами дотащим, на себе.
— Тогда приступай. Твои-то справятся гвардейцы? А то у меня старшина добрый плотник.
— Не откажусь, если поможет. Ребята наши топоры в руках держать вроде умеют, да больно молодые. Пусть твой дед покомандует, надежнее будет.
Олег тут же дал вводную старшине Дорошенко, а сам собрал командиров взводов.
Но сначала следовало точно уяснить, какими силами располагает противник, выявить огневые точки, подавить артиллерийским огнем, слава богу, у них есть эти кусачие малышки, а потом брать немца на ура. Можно так, а есть и другие пути… Вернулись из поиска разведчики.
— Немцев там не больше полсотни, — докладывал Чекин. — Артиллерии нет… Но два бронетранспортера по разным сторонам Острова — вроде как боевое охранение.
— А на них крупнокалиберные пулеметы? — уточнил Кружилин.
— Так точно, товарищ старший лейтенант, — подтвердил Степан. — Там у них и посты в землянках. Есть тропа, по ней ходят патрули. Постоянных постов нет, только укрытия из снега.
— Понятно, — сказал Кружилин. — Здесь мы орудия и протащим… К той дороге нам не подобраться, по ней немцы ездят. Главное — уничтожить бронетранспортеры! На южный конец пойдет первый взвод, отсюда ему поближе. Второй взвод скрытно подбирается к западной стороне, убирает патрули и атакует центр Острова, где огневые силы немцев, их землянка-казарма и командный пункт. Третий взвод изготавливается для того, чтобы вслед за вторым проникнуть на Остров и защищать его, ликвидируя отдельных солдат противника и двигаясь при этом к южному и северному концам Острова. Я с разведчиками иду на лыжах к северному концу, он самый дальний, и беру на себя тот бронетранспортер. Командирам взводов проследить за маскировкой бойцов, всем надеть халаты, оружие обернуть бинтами. Сохранять максимальную скрытность до последней минуты. Сигнал к атаке — зеленая ракета. Подать ее, когда будет уничтожен северный бронетранспортер. Вопросы есть?
Никто не отозвался.
— Старшина Дорошенко готовит сани для орудий. Ты, Иван, — обратился Кружилин к политруку Сиянову, — останешься за меня здесь, у пушек. Обеспечь с остающимися бойцами охрану орудий, а после двух зеленых ракет тащите их на Остров.
…Часовой их заметил случайно, и, хотя Степан Чекин опередил его, не дал выстрелить, срезал очередью, фактор неожиданности был утрачен. Теперь пулемет с бронетранспортера бил так, что не давал подобраться ни спереди, ни с боков. Кружилин знал, что, судя по времени, первый и второй взводы подобрались к исходным позициям и ждут зеленой ракеты.
Старший лейтенант отполз назад, где в непростреливаемом пространстве залегли разведчики, нашел глазами Степана:
— Надо подавить пулемет, сержант!
— Да-да, — засуетился и замельтешил всегда невозмутимый и чуточку бравировавший спокойствием сержант Чекин. — Да-да, я мигом, — торопливо заговорил он, трясущимися руками отвернул полы маскхалата и принялся засовывать за пазуху схваченного ремнем ватника противотанковую гранату.
Олег удивленно смотрел на него, не понимая, что же случилось вдруг с сержантом.
— Я мигом, товарищ командир, — снова пролепетал смущенный Степан, стараясь не смотреть на Олега, и тот вдруг сообразил, что к сержанту пришло осознание близкой смерти.
«Его сейчас убьют», — подумал Кружилин.
До штаба 372-й дивизии, которой командовал подполковник Сорокин, добраться Мерецков и сопровождающие его командиры на машинах не сумели. Опасно, да и дороги одним только вездеходам под силу. Двинулись по ходу сообщения, выкопанному в глубоком снегу, с намороженными брустверами. В льдинках, по-весеннему оплывших, празднично отражались солнечные зайчики.
— Командир дивизии находится в полку майора Баранова, — сообщил начальник штаба. — Разрешите доложить обстановку, товарищ командующий?
— Сами разберемся, — буркнул Мерецков. — Дайте провожатого, пусть покажет дорогу к полку.
Свиту он покинул в штадиве, взял только капитана Бороду. Знал, что большой группой перемещаться у переднего края небезопасно. Воздушная разведка фашистов фиксирует передвижения и не замедлит навести огонь артиллерии или минометов.
Когда вошли в редкий лес, уже изрядно поврежденный осколками, Кирилл Афанасьевич вдруг ощутил чертовский голод. Сказывалась бессонная ночь. Хорошо бы подкрепиться. Но тогда в сон потянет, а этого он себе позволить не мог: еще не ясно, что же происходит. Хотя, конечно, особенной тайны здесь нет. Люди безмерно устали, защитить их от бомбежки нечем, а противник подтянул свежие силы и господствует в воздухе.
«Сухарь, что ли, попросить у Бороды», — подумал Мерецков, но было уже поздно, они подходили к командному пункту полка.
Подполковник Сорокин, комдив, хотел доложить обстановку, но командующий фронтом мягко остановил его: пусть, мол, хозяин расскажет.
— Только что отбили четвертую атаку, — сказал майор Баранов. — С утра лезут… Хотят на моем участке пробиться.
— Атакуют в южном направлении? — спросил Кирилл Афанасьевич.
— Именно так, — подтвердил командир полка. — Опасаюсь за левый фланг. Сосед мой не выдерживает напора и отходит. Связь прервалась утром и пока не восстановлена, хотя дважды посылал людей. Не вернулись…
— Пошлите в третий раз! — жестко произнес Мерецков. — Без связи с соседом вы не армейский полк, а стадо баранов!
Тут он вспомнил фамилию майора и, досадуя на несдержанность, такого за ним не водилось, вздохнул.
— Поймите, — заговорил он мягким тоном, давая тем самым понять: сожалеет о том, что накричал на командира, — необходимо срочно прикрыть левый фланг. Если сосед дрогнул и отошел, немцы вклинятся на разрыве и немедленно зайдут вам в тыл.
— Это уж непременно, — подал голос подполковник Сорокин, недовольно глядя на Баранова. Комдиву было неприятно выслушивать от Мерецкова очевидные вещи.