Мятеж Безликих

Самохин Дмитрий

Но лэл Дарио Ноччи мало вспоминал о земных ангелах, как когда-то релевантов называли люди, ему редко доводилось бывать в Дворце Ключей и Замков, здесь правила Тройка Совета, здесь работала Оранжерея, куда его и пригласили. Закрытый экипаж камерлинга ложи обогнул стелу с молящимся релевантом, установленном в память о гетто релевантов, вырезанном подчистую во время Большой Серой Чумы, не затронувшей остров релевантов. За это их и возненавидели умирающие страшной смертью люди. И подъехал к парадному входу во Дворец Ключей и Замков. Экипаж остановился, лакеи спрыгнули с запяток и распахнули дверцу перед Островным Лисом. Лэл Дарио Ноччи поправил маску лиса на лице и выбрался из экипажа. Он вдохнул свежий сырой воздух с горькой приправой ночных пожаров, устало вздохнул и решительно направился во Дворец.

Сегодня ему предстояла тяжелая ночь. Он должен заручиться

поддержкой очень влиятельного, могущественного мага, предпочитающего заниматься научными изысканиями, а не рубиться за власть. Когда-то лэл Торквемада возглавлял Тройку Поддержки и был верховным командором ложи. В ложу же он пришел разуверившись в делах и идеях Единой Церкви, где возглавлял долгие годы Инквизицию. Лэл Торквемада в церковной жизни был страшным человеком, его боялись все от мала до велика на землях старушки Европы, подчинявшейся Единой Церкви. Многих он отправил на костер, многих обвинил в ереси и утопил в собственной крови. Его проклинали во многих государствах, но страшились сказать об этом вслух. Его церковные деяния устрашали и по сей день. В конце концов церковник разочаровался в себе и в своих идеях, пробудив спящую долгие годы магическую струну. Наполнившись магической силой, лэл Торквемада покинул Церковь, снял с себя сутану и вступил в ряды посвященных магической венецианской ложи. Вскоре он возглавил Тройку Поддержки. При нем ложа Морской Гидры обрела небывалое влияние на территории Европы. Священная Волчица умолкла, поджала хвост и уползла на задворки магической сцены, там где ее никто не мог заметить. И только подумать это было каких-то сто пятьдесят лет назад. Лэлу Торквемаде прочили место Верховного Магистра, казалось, ничто не может изменить неизбежное. И вскоре Морскую Гидру возглавит бывший Великий Инквизитор. Но сам лэл Торквемада так не считал и к власти не стремился. Неожиданно для всех он ушел с поста командора ложи, и перешел на службу в Оранжерею, занявшись научными изысканиями. А на место Верховного Магистра поднялся лэл Альберто Кантарине. Через каких-то полвека грянула война между Гидрой и Волчицей, от которой венецианская ложа не смогла опомниться до сих пор. Многие из служителей Морской Гидры считали, что возглавь ложу лэл Торквемада, Священная Волчица оказалась бы уничтожена Тройкой Стены, ведающей вопросами войны. Тройка Стены наряду с Тройкой Мира входила в Тройку Поддержки, которую когда-то возглавлял бывший Великий Инквизитор. И что самое интересное, лэл Торквемада был старше нынешнего Верховного Магистра минимум лет на сто, хотя о его точном возрасте ходили легенды, точную цифру не знал никто. При этом Старый Магистр доживал свой век, лучшие врачи Европы и маги не могли продлить его срок, в то время как бывшего командора ложи время казалось обошло стороной.

Островной Лис не мог понять, как такой могущественный маг как лэл Торквемада смог отказаться от магистерского плаща. С его властолюбивой натурой это никак не вязалось. Правда среди Гидр ходила легенда, что бывший Инквизитор обладает даром предвидения, и этот дар заставил уйти его в Оранжерею, отказавшись от власти. Так ли это Островной Лис не знал, хотя это многое бы объяснило. Но сколько лэл Дарио Ноччи знал лэла Торквемаду, тот ничем не подтвердил старую легенду о своем пророческом даре.

Они встречались нечасто. Когда Островной Лис поступил в ученики к магу, посвященному ложе Морской Гидры, он в первый раз услышал о бывшем Инквизиторе от своего учителя. Таинственная фигура старого мага заинтересовала его. И он стал искать все что только мог найти о бывшем командоре ложи. Сведений о кровавом фанатизме Великого Инквизитора он нашел предостаточно, правда все источники утверждали, что лэл Торквемада умер добровольно взойдя на костер, разочаровавшись в своих прежних убеждениях. Сведений же о жизни бывшего Инквизитора в ложе Морской Гидры было куда меньше.

Когда Островной Лис возглавил Тройку Спокойствия он не преминул воспользоваться своим положением, и познакомился с лэлом Торквемадой. Это был уже не тот Великий Инквизитор, вписавший память о себе в историю человечества огромными кровавыми буквами. В тихом сухощавом человеке с кроткими синими глазами и остроконечной бородкой нельзя было узнать Великого Инквизитора или даже командора ложи Морской Гидры. Очень быстро Островной Лис сдружился с лэлом Торквемадой. Они стали все больше проводить времени вместе за бутылкой другой дорогого коньяка вековой выдержки и умными беседами о политике, магии и истории. Так постепенно Островной Лис узнал, что бывший командор ложи жалеет о своем опрометчивом уходе в науку. Если бы не это во главе ложи никогда бы не встал лэл Альберто Кантарине, фактически скормивший венецианскую ложу италийской волчице. Теперь Островной Лис хотел сыграть на этом сожалении. Если Инквизитор поддержит его, то лэл Дарио Ноччи может примерять плащ Верховного Магистра ложи. А если ему удастся заполучить лэла Торквемаду в советники, то вместе они смогут свернуть голову Волчице, а потом распространить свое влияние на всю территорию Итальянского королевства, которое сейчас билось в корчах революции.

Островной Лис вошел во Дворец Ключей и Замков. Его никто не встречал. Массивные дубовые двери захлопнулись за ним. Он остановился на мгновение, словно решался идти ему дальше или нет, и медленно зашагал в сторону витых бронзовых ворот, стоящих прямо по центру зала приемов. Обычно именно здесь оканчивался путь всех посетителей. Мало кто мог пройти дальше во внутренние покои Дворца. И уж тем более почти никто не был допущен во внутрь бронзовых ворот, ведущих в Оранжерею. Человек, не имеющий разрешения, проходил ворота на сквозь и вновь оказывался в том же самом зале. Ничего не происходило. Волшебство не срабатывало. Человек же, имевший право доступа в секретные лаборатории ложи, вступал под своды бронзовых ворот и оказывался в Оранжерее. Хитроумные маги из Тройки Упокоения спрятали Оранжерею, вырезав ее из реальности и поместив вне времени и пространства.

Магия такого уровня не была понятна Островному Лису. Это сколько сложно построенных заклинаний нужно сплести вместе, заставить каждое воздействовать на другое, отражаться от других заклинаний и резонировать, и воплотить эту многоступенчатую конструкцию в жизнь. Тут постарались не один десяток высших магов и в результате Оранжерея оказалась спрятана от посторонних. Никто не мог проникнуть в нее без разрешения от одного из трех верховных магов, управлявших работой Оранжереи. Такое разрешение лэл Дарио Ноччи получил от лэла Торквемады. Имя Островного Лиса было впечатано в память бронзовых ворот.

За все время на службе у Морской Гидры лэлу Дарио Винченцо Ноччи ни разу не доводилось бывать в Оранжерее. Он много раз слышал о ней, представлял чем она занимается и какой доход получает ложа от разработанных в магических лабораториях технологий. Но попасть в святая святых до сего момента не получалось. И теперь он шел под своды бронзовых ворот с внутренним трепетом. Быть может, этот шаг из Дворца Ключей и Замков в Оранжерею первый шаг на его пути к посту Магистра.

Лэл Дарио Ноччи вошел под своды бронзовой арки. Он увидел длинный переливающийся всеми цветами радуги туннель, уходящий далеко за горизонт. Неужели ему предстоит пройти все это расстояние. Чудовищно! Но он готов был идти хоть несколько дней кряду, лишь бы достичь цели. Второй шаг привел его на смотровую площадку, висящую над множеством лабораторий, накрытых стеклянными куполами. Куда-то подевался нескончаемый разноцветный туннель, где его просветили, взвесили, оценили и посчитали достойным. Островной Лис с восхищением взирал на расстилающиеся под ногами бесконечные стеклянные клетки лабораторий, за которыми проводились десятки, сотни, тысячи экспериментов разной степени сложности и опасности. То и дело в лабораториях что-то вспыхивало, взрывалось, рассыпалось искрами и тогда прозрачное стекло становилось мутным. Когда же мутность рассасывалось в лаборатории больше ничего не напоминало о неудачном эксперименте.

– Рад видеть вас, лэл Дарио Винченцо Ноччи, – раздался позади мага тихий вкрадчивый голос.

От неожиданности Островной Лис вздрогнул и крепко вцепился в стальные перила смотровой площадки. Он обернулся, сглотнул подступивший комок испуга и ответил:

– И я рад вас видеть, лэл Торквемада. Но нельзя так к людям подкрадываться. Можно и инфаркт подхватить. Сами знаете в нашем возрасте полезно за здоровьем следить.

– Бросьте жаловаться на здоровье. Вы моложе меня на целую пропасть лет. А все туда же в старики записываетесь. Рановато.

Лэл Торквемада был одет скромно в серые штаны, заткнутые в высокие сапоги, в просторную рубашку на выпуск с изображением извивающейся в ярости боя Морской Гидры, подхваченную на животе ремнем с золотой пряжкой. В руках верховного мага была тяжелая деревянная трость с золотым набалдашником в виде головы гидры.

– Что впечатляет? – заметив восторженно просветленное лицо лэла Дарио Ноччи спросил бывший Инквизитор.

– А что заметно? – поинтересовался Островной Лис, не в силах оторвать взгляд от стеклянных лабораторий, где творилась волшба.