Мятежная княжна
Шрифт:
Хотя гости предпочли бы потанцевать еще, им пришлось распрощаться. Когда все разошлись, великий князь сказал:
— Ну, слава Богу, наконец-то все закончилось! И зачем устраивать торжественный банкет и бал в один вечер!
— Я не сомневаюсь, что принц Велкан получил удовольствие от танцев, — возразила великая княгиня.
При этом она посмотрела на принца, словно умоляя поддержать ее. Тора с трудом сдержала смех, когда Миклош ответил:
— Я получил огромное удовольствие, мадам. Я жалею, что не могу танцевать на таком великолепном паркете и под
— Надо полагать, вы захотите устроить что-нибудь подобное у себя в Магличе, — отозвался великий князь. — Но я не сомневаюсь, что ваш отец, как и я, предпочитает ложиться пораньше.
При этих словах он посмотрел на часы и решительно поднялся:
— Идемте! Чего мы все ждем? Завтра у нас долгий день! Великий князь направился к двери, и остальным волей-неволей пришлось отправиться следом за ним.
Тора пожелала Миклошу доброй ночи, сделав глубокий реверанс.
Когда их руки соприкоснулись, она испытала такое острое, такое сладостное чувство, что ей захотелось удержать Миклоша и объявить всем о своей любви.
Однако она благопристойно прошла следом за матерью вверх по парадной лестнице. Только оказавшись у себя в комнате, Тора дала волю своей радости.
Больше ей не надо предаваться отчаянию и плакать в подушку!
Великая княгиня считала, что баловать дочь не следует, поэтому Тора нередко обходилась без помощи горничных.
В этот вечер Тора была особенно рада отсутствию камеристки. Подождав, пока лакеи погасят свет в коридорах, Тора выскользнула из своей спальни.
Миклошу отвели самые роскошные парадные апартаменты в другой части дворца. Тора легко пробралась к лестнице и вышла через боковую дверь в сад. Ночной патруль в этой части парка не появлялся.
Теплая ночь обступила девушку со всех сторон. По влажной от вечерней росы траве она перебежала газон и вступила под густые кроны деревьев, сквозь листву которых не пробивался даже лунный свет. Тора опустилась на садовую скамейку под большим деревом.
Ей пришлось ждать недолго: минут через пять она увидела Миклоша. Он постоял в дверях, а потом направился прямо к ней. Высокий, широкоплечий, в белом мундире со множеством орденов он выглядел именно таким, каким Тора представляла его себе с момента первой встречи. Когда он только выехал из леса, ей сразу показалось, что на его груди должны быть награды!
Она бросилась ему навстречу, и Миклош прижал ее к себе. Их губы снова встретились. Он целовал ее так настойчиво и жадно, что Тора поняла: он тосковал по ней так же сильно, как она по нему, и тоже боялся, что они потеряли друг друга навсегда.
— Я… люблю тебя, — прошептала Тора, когда наконец они смогли оторваться друг от друга.
— Я обожаю тебя, — вторил ей Миклош своим глубоким голосом. — Но скажи мне, дорогая, как ты отважилась отправиться в Солону?
Тора изумленно посмотрела на него и спросила:
— Неужели ты не догадался?
— Да нет же! Может, это был бунт против дворцового этикета? Я и сам порой находил его невыносимым.
— Это был бунт против необходимости выйти замуж
— Мне это и в голову не пришло. Конечно, такая перспектива не могла не привести тебя в ужас!
— Я решила, что лучше умру! — отозвалась Тора. — Но… мне хотелось быть… справедливой, и я решила… что должна увидеть его… Но так, чтобы… он не знал… кто я… на самом деле.
Несколько секунд Миклош молчал. Потом он взял Тору за руку и увел подальше, где стояла еще одна скамейка напротив декоративного водоема, в который вода каскадом падала со скал. Красивые рыбки неторопливо скользили среди водорослей. Здесь деревья чуть-чуть расступались, и при свете луны влюбленные могли видеть друг друга.
Тора была так красива, что Миклош порывисто проговорил:
— Я понимаю, что любой мужчина был бы счастлив жениться на тебе. Но представляю, как страшно тебе было узнать, что ты вынуждена связать свою жизнь с тем, кто не мог не казаться тебе дряхлым старцем. Тора невольно содрогнулась:
— Ты уверен, что он… раздумал… на мне жениться?
— Ведь я вернулся домой. Да и здоровье уже не позволит ему думать о браке.
— Здоровье? — переспросила Тора.
— Когда он узнал о планах князя Бориса, у него случился сердечный приступ! Вот почему я здесь.
— А что произошло с князем Борисом?
Впрочем, для Торы это уже не имело никакого значения. С Миклошем ничего не случилось, Миклош был здесь, рядом с ней!
Он улыбнулся:
— Благодаря тебе, дорогая, я знал о месте их следующей встречи, и мне не только удалось предотвратить мятеж, но и оградить королевскую власть от покушений на престол еще на долгое время!
Тора невольно протянула к нему руку.
— Я так отчаянно боялась, что… будут бои… что… ты можешь погибнуть!
— Мне ничто не угрожало, а вот трое моих солдат, к сожалению, погибли, и около десяти — ранены. Тора судорожно вздохнула:
— А… что стало с князем?
— Он и многие из его сторонников в больнице. Однако мне не хотелось волновать народ Солоны, и поэтому дело замяли. В газеты ничего не просочилось.
Тора тихо всхлипнула.
— Я… подозревала… что дело… в этом, — проговорила она дрожащим голосом. — Но это была такая мука: не знать, жив ты… или погиб…
В ее голосе звучала такая боль, что Миклош еще крепче обнял девушку.
— Я догадывался, что ты будешь переживать за меня, мое сокровище, но я ничего не мог поделать. Единственное, что мне оставалось, это как можно скорее поехать в Радослав и попытаться разыскать тебя.
— Так вот почему ты приехала раньше, чем собирался твой отец!
— Конечно. Поскольку отец был нездоров, это оказалось легко сделать. Его врачи порекомендовали ему полный покой. Он отправился в круиз по Средиземноморью, а когда вернется, то собирается отречься от престола в мою пользу!
Тора тихо ахнула, но ничего не сказала, и Миклош с улыбкой добавил:
— Так что, красавица моя, тебе все-таки придется стать женой короля Солоны!
Тора прошептала что-то невнятное, но потом очень тихо спросила: