Мятежница и менталист
Шрифт:
— Да ладно, — нашла в себе силы отмахнуться. — Мне вроде как незачем ЧП афишировать. Хотя…
Я вдруг подумала, что, может, на самом деле стоит донести до главаря мятежников, какие у него тут “удальцы” в отряде. Чтоб наказал для острастки остальных. Тогда ко мне поостерегутся лезть. Но, увидев напрягшуюся физиономию Марка, решила не нарываться. И потому фразу изменила:
— Хотя я не уверена, что этот… урод, сам не растреплет о своих ночных подвигах.
— Это не твоя забота. Сама помалкивай.
Я на грубый ответ только вздохнула, отвернулась
— А обещание где?
— Я-то пообещать могу, — огрызнулась я, впрочем, без особого энтузиазма. — Только нельзя сказать того же о моих “неприятностях”. Наглых, приставучих и агрессивных. Им пофигу на любые обещания и мои предостережения.
— Как тебя вообще такую беспомощную на Марс отправили? — предсказуемо проявил шовинистские замашки Мрачник.
— Нормально отправили. И ничего я не беспомощная. Просто некоторые люди, то есть нелюди, слов не понимают.
— Ну да, — хмыкнул мужчина. — Здесь мускулы куда больше уважают. Или оружие.
— Сила есть ума не надо, — в этом я с ним согласилась. — Только первое, увы, не мой козырь.
— Самообороне не пробовала учиться? — полюбопытствовал Мрачник. — Это же не во всех единоборствах чистая грубая сила. Есть другие тактики. И для женщин вполне подходящие.
— А ты прямо спец? Научишь? — заинтересовалась я. Не то чтобы мне очень уж хотелось стать неуязвимой воительницей, просто было интересно попробовать новое. Кстати, интересная зарисовка может выйти, если правильно заснять процесс обучения.
— Чтобы учить, надо быть в хорошей форме, — усмехнулся мужчина. — С моим коленом я тебе не наставник. Сам теперь ни на что толком не способен.
— В смысле — не способен? — опешила я, вспомнив валяющегося в душевой насильника. — Этого… озабоченного, ты же вырубил как-то.
— Оружие в ход пустил, — пожал плечами Марк. — Оно-то всегда при мне.
— Может, и мне тогда найдешь такое же оружие? — Я было решила, что идея здравая, да только мятежник в ответ расхохотался. А на мое обиженное сопение, соизволил пояснить:
— Ты хоть стрелять-то умеешь? А то ведь у других оно тоже есть. И я не ручаюсь, что тебя не пристрелят раньше.
— А чего тут сложного? — не поняла я проблемы. Мне действительно стрелять не доводилось, но сам процесс-то элементарный и всем известный. Я его и озвучила: — Снял с предохранителя, прицелился, нажал курок. Все.
— Ну ты… — задохнулся от смеха Марк. С трудом успокоился, перевел дыхание и неожиданно заявил: — Хорошо! После завтрака отведу тебя на полигон. Покажешь мне как это несложно.
Я пожала плечами. Если он хочет ткнуть меня лицом в грязь и доказать, что я дура, то я отступать не собираюсь. Может, у меня действительно все получится. Вот по носу ему и щелкну.
— Тогда… — мой охранник посмотрел на часы и неловко поднялся. — Через полчаса жду тебя на кухне. Или ты еще спать хочешь?
— Нет, выспалась, — замотала я головой, потому что осознала — сон однозначно перебила, только намучаюсь, даже если попытаюсь снова заснуть. — Погоди-ка… — остановила шагнувшего к двери Марка, вспомнив, что не выяснила еще один момент. — А чего тебя в женскую душевую понесло?
Мужчина замер, словно я его застала врасплох. Помешкал, прежде чем коротко бросить:
— Бессонница.
— И?.. — растерялась я, не уловив взаимосвязи. — Причем тут я?
— У меня снотворное закончилось. Зашел взять таблетки, которые тебе отдал. Тебя не обнаружил, а кроме кухни и душевой, тут искать особо негде.
— Ага… — я с трудом представила себе эту странную логическую цепочку. Сомнительной правдивости она какая-то вышла. Но допрашивать его с пристрастием было чревато. Пришлось воспользоваться обходным путем: — Так взял бы их без спроса, невелика беда.
— Не привык красть.
Он ушел, вернее, сбежал. Точнее это у меня такое ощущение возникло, а что на самом деле происходит в голове этого странного субъекта — неясно.
Завтрак сегодня порадовал — творог с кусочками консервированных фруктов показался изысканным лакомством. Разумеется, всему виной длительное питание продуктами сомнительного вкуса и качества, дома, на Земле, я бы предпочла свежие фрукты, а “молочку” с огромным сроком годности точно проигнорировала. Однако даже понимание этого наслаждаться приятным вкусом не помешало.
Марк успел расправиться с завтраком быстрее и ждал, укоризненно постукивая каблуком ботинка по полу. Хотя, казалось бы, — куда торопиться? Народ еще только-только просыпаться начал, заспанные физиономии показались лишь из пары комнат.
Впрочем, на поверхности, жизнь действительно уже кипела. Вояки в камуфляжных брюках и обтягивающих накаченные торсы майках орали какую-то песню и взводами носились по каменистой равнине вокруг надземных зданий — утренняя пробежка у них, видимо. Громко переговаривались и смеялись медики, которые курили, прислонившись к стене у входа в бункер-госпиталь. Чуть поодаль, на веревках, натянутых между столбами, несколько женщин развешивали мокрое белье, сетуя на прохладную погоду и тусклое солнышко.
Я тоже быстро озябла, поэтому поплотнее запахнула и застегнула на молнию куртку. Требовать вернуться в общежитие, чтобы захватить свитер, не рискнула — получу очередную порцию недовольства и критики. Не оценит он моей тепличности. Сам-то явно не замерз, хотя форма у него тонкая. Привык, наверное.
Полигон оказался внушительных размеров кратером. Перебравшись через нагромождение камней, нам пришлось долго спускаться по осыпающейся песчаной поверхности. Внизу из досок было грубо сколочено некое подобие допотопных скамеек и собран штабель из десятка длинных лежаков. На приличном расстоянии красовались болванки-манекены и плоские щиты с нарисованными на них кругами-мишенями.