Мятежница
Шрифт:
А вдруг это он надругался над Роуз? Сейчас я была почти уверена в этом и ненавидела его еще больше. Его и всех артанцев разом.
Неизвестно, кто хуже: князь или его свора.
В следующий раз нужно быть осторожной, очень осторожной.
Повторять вылазку не стала, чтобы не искушать судьбу. Отдышавшись, собралась духом и выглянула из-за шатра. Костер полыхал так, что люди рядом казались тенями. Чтобы его поддерживать, мало одной магии, нужны дрова. Туда я и направилась. И оказалась права — высушенные деревяшки лежали под навесом, чуть поодаль от пламени.
Мрак
Набрала деревяшек ровно столько, сколько могла унести, и направилась обратно к шатру. Сердце постепенно успокаивалось, теперь думалось гораздо проще. Значит, передвигаться по лагерю я могу спокойно, а вот выйти за пределы — нет. Пока. Пока ко мне не привыкли. Пока не свыклись с мыслью, что нифрейка безобидна. И это «пока» подстегивало мою решимость.
За пологом шатра было и вовсе спокойно. Насколько это вообще было возможно, если забыть обо всем случившемся. Сложила костер, отыскала два камешка и высекла искру. Добывать огонь северяне учили своих детей почти с младенчества, обладали те магией или были ее лишены. Пламя согревало, защищало от диких зверей, помогало прокладывать путь даже во тьме и приносило душевное тепло. Так необходимое мне сейчас.
Деревяшки занялись не сразу, но потом вспыхнул огонек, разгораясь сильнее и сильнее. Я сочла это хорошим знаком. В голову пришла шальная мысль ослабить шнуровку платья, закопаться в шкуры и притвориться спящей. Назло Мраку! Но с него станется меня будить, к тому же, я обещала себе не злить артанского князя. Поэтому уселась возле костра и потянулась руками к теплу, подвигала замерзшими пальцами. А если ненадолго закрыть глаза, можно представить, что это камин в большой гостиной, и никакой беды с Нифрейей не случилось…
В шатре становилось жарче и жарче, я стянула накидку, которая оказалась на удивление сухой. Даже не сухой, обжигающе горячей, будто в нее завернули согретый в печи кирпич. Из-под воротника донеслось шипение, и внутри все перевернулось от ужаса. Взвизгнув, отшвырнула накидку.
Она тут же зашевелилась, на темный мех вползла сияющая ящерица — скользкий подарочек огненного мага, который явно готовился к нападению. Черные глаза-бусинки нацелились на меня, капюшон раздулся, делая ее еще больше, хвост извивался волной.
По спине пробежал холодок, и я бросилась к деревяшке, а в следующее мгновение в дерево перед моим лицом вцепились крошечные, но цепкие лапы, вонзились острые зубы. Вскрикнула, отбросила в костер, и ящерка с шипением растаяла, только огонь окрасился зеленью, вспыхнул сильнее и перекинулся на шкуры.
— Ой, нет! — успела прошептать, но меня уже оттолкнули в сторону, и Мрак решительно затоптал пламя.
Спустя минуту от несостоявшегося пожара осталась лишь мерзкая вонь паленой шерсти.
— Что это значит? — спокойно поинтересовался он. Как-то слишком спокойно.
В противовес голосу ледяной взгляд полоснул наотмашь, словно огонь не погас, а перекинулся на него. Я неосознанно обхватила себя руками, слова замерли на языке. О том, что его человек пытался меня убить, подсунув саламандру. Ну или напугать и оставить парочку укусов, не ядовитых, всего лишь болезненных ожогов. О том, что испугалась. А еще извинения за то, что была неосторожна, но… Тут я вспомнила, что артанский князь знает все мысли своих воинов, а значит, в курсе огненного подарочка. И вовсе не против таких развлечений, иначе не смотрел на меня так, словно хочет бросить в костер следом за саламандрой.
Поэтому я упрямо сжала губы. Да что бы сейчас ни сказала, все обернется против меня.
— Отвечай, — повторил Мрак.
— Вы сами все видели.
— Я видел, что ты устроила пожар.
Внутри противно царапнуло. Я ведь всего лишь защищалась от клыкастой твари! Для магов такие забавы — веселье, пару мелких царапин они способный залечить за минуту. А для лишенной магии, как я, все не так безоблачно. Но я заставила себя проглотить обиду.
— Покажи руки! — рыкнул артанский князь, словно я прятала в кулаке саламандру.
Я неосознанно подчинилась, выставила вперед ладони: одна в перчатке, другая лишь замотана в ткань. Они оказались не слишком чистыми, но новых ожогов не прибавилось. Руки слегка подрагивали: до сих пор бросало в холодный пот. Быстро взглянула на Мрака, который продолжал хмуриться. О чем он только думает? И какое наказание ждет за поджог? В том, что оно последует, я не сомневалась.
И тут меня осенило.
— Вы сделали это нарочно! — выдохнула я, сжимая кулаки. Ну конечно! Он читает мысли, он видит все, что происходит в проклятом артанском войске. Он может управлять своими воинами. — Подослали мага, чтобы поиздеваться надо мной.
Взгляд Мрака задержался на моем лице. Все внутри перевернулось, особенно когда глаза сверкнули знакомым инеем.
— Я приказал приготовить шатер и развести огонь, — он шагнул ближе, навис надо мной, как Большие горы, — а не разгуливать по лагерю.
Я едва не задохнулась от гнева, запрокинула голову.
— Вы не запрещали… разгуливать, — процедила, — чтобы собрать ветки. Так что я всего лишь выполняла ваш приказ.
— Раздевайся.
Из меня словно выбили весь воздух.
— Что? — переспросила ошарашенно.
— Снимай одежды. Все. — В рычание зверя ворвалась угроза. — Хочу рассмотреть получше… свою рабыню.
Мир перед глазами покачнулся, сжался до точки, во рту пересохло. Тело под его взглядом словно заледенело.
— Нет, — отрезала я, сложив руки на груди.
— Подчиняйся, если не желаешь нового наказания.
Я сглотнула, но не пошевелилась. Наказание… Пусть лучше так! Лучше так, чем раздеваться перед ним и снова терпеть его прикосновения. От замка Норг мы теперь далеко, до Роуз ему не добраться, а я все стерплю. Стерпела один раз, стерплю снова.