Мятежный дом
Шрифт:
Тут внесли Рэя, и Дику совсем расхотелось говорить. Он сделал морлокам с носилками знак остановиться и поднял одеяло.
Хорошо, что он не пошел повидаться с Рэем перед допросом госпожи Джар. Он бы непременно разнес ей ногу. А может, и не только ногу.
Решив, что Ройе увидел достаточно, Дик снова укрыл Рэя, очень осторожно, боясь причинить боль.
— Сабатон, открой проход к медботу и прими пациента.
— Слушаюсь, — в стене раскрылась мембрана.
…Зато для разговора со станцией Судзаку настрой вышел самый правильный. Дик вернулся в командный пункт и объяснил морлокам, что сделать
Дик заменил в кресле перед терминалом своего «офицера связи» и ответил на вызов.
Коммандер Ирио дошел до точки кипения.
— Почему ты не отвечал?
— Я сказал, что буду через полчаса. Я вышел на связь через полчаса. Где Шнайдер?
— Шнайдер не тот человек, чтобы отзываться по свистку любого мальчишки. Поговори с командующей Вара…
— Вы нарушили условия, — Дик развернулся к морлокам. — Тащите сюда Моро.
Сам он встал спиной к окуляру, чтоб загораживать обзор. Когда труп Моро втащили, заорал:
— Кого ты хотел обмануть? Думаешь, я простил? Думаешь, я забыл?!
Взлетел и со свистом упал флорд. Голова глухо стукнулась о пол. Дик поднял ее за волосы и развернулся к окуляру, держа чуть на отлете.
— Я хочу говорить со Шнайдером. Если он не выйдет на связь, следующей будет голова коммандера Джар.
И он шлепнул голову Моро прямо на пульт.
— Прокрутите это место посекундно, — попросил Шнайдер. — Да, вот так. Стоп!
Изображение застыло в нижней точке удара.
— Ты видишь? — Шнайдер показал пальцем.
— Что именно? — не поняла Делия. Она была отличным тактиком, но ни разу не флордсманом, вот в чем проблема.
— Нет фонтана крови. А ведь должно была хлестнуть прямо в объектив. Лесан был мертв, когда Суна отсек ему голову.
Делия покраснела и опустила лицо. Ей неоткуда было знать.
Проклятье.
Шнайдер вырос в армейской семье. Он знал, как делаются дела в армии. Он понимал, почему все вышло так, как вышло. Ирио действовал по инструкции: тянул время, выходил на дистанцию прицельного удара ракетами малой мощности, высадил штурмгруппу. Требований террориста не выполнял — это тоже инструкция. Делия — его непосредственный начальник — решила так: сначала сделаем дело, потом доложим тайсёгуну об успехе. Все правильно. Нет ничего хуже, чем докладывать о промежуточных итогах, затем получать приказы от человека на шаг позади от меняющейся обстановки, после чего придумывать либо как обойти ненужный приказ либо как исхитриться выполнить его и не испортить дело. Докладывать нужно о конечном результате, каким бы он ни был.
Конечным результатом оказался провал. Десантная группа нашла базу пустой, как сброшенная оболочка каппы. Не считая офицеров на гауптвахте и сохранивших верность морлоков в хозблоке. По всему выходило — морлоки решили скрыться в горах.
Посреди базы возвышался неучтенный ангар. Едва к нему сунулись — он обратился кораблем класса «курьер» и рванул на малой высоте в сторону Лагаша, раскидав десантников ударной волной.
Ирио попытался корабль сбить гравилучом — но на малой высоте катер легко укрылся в складках рельефа, а Ирио получил несколько истерических приказов от губернатора Судзаку не сметь играться гравилучом вблизи от трассы монорельса, по которой как раз несется к Лагашу сверхзвуковой грузопассажирский транспорт из Пещер.
Поезд остановили. Возобновили переговоры с Суной. Он согласился не подвергать опасности дорогу и людей в поезде. Вместо этого он поднял корабль свечой на тридцатикилометровую высоту и объяснил, что если его собьют — он постарается упасть на Лагаш, а так он на Лагаш просто сядет и выпустит двух оставшихся заложников, Максима Ройе и полковника Ольгерда. Что коммандер Ирио выбирает?
Коммандера Ирио на тот момент забомбили сообщениями высшие чиновники дома Сэйта — потому что свою угрозу мальчишка высказал на общественных частотах, и в городе началась паника.
До этого момента ситуация была чисто армейским делом: военные морлоки взбунтовались, армейские офицеры оказались в заложниках. Ирио и Делия хотели разрешить все, не вынося грязного белья на Совет кланов. Но Суна лишил их этой возможности. Он бросил в Сеть свое воззвание, и дело стало невозможно замести под ковер.
Обстановка менялась быстрее, чем о ней успевали докладывать Шнайдеру. Пока штурмгруппа искала в горах беглых морлоков, они обнаружились в туннеле монорельса. Сотня голов, вооруженные и экипированные для боевых действий в городе. Просто прошли туннелем и вышли к станции, захватив в заложники пассажиров, ожидающих поезда. Еще столько же захватило остановленный поезд.
Суна беспрепятственно посадил корабль на площади перед станцией монорельса, перетащил раненых внутрь и дал сигнал подгонять поезд. Заложников из поезда отпустили вместе с Максимом Ройе и полковником Ольгердом. Заложников со станции загнали в поезд и взяли разгон до Пещер Диса.
Теперь уже не Суна добивался переговоров со Шнайдером — Делия раз за разом вызывала его на связь и получала от бесстрастного ИскИна неизменно отрицательный ответ. И лишь погрузившись в поезд, Суна отозвался.
— Пять секунд… Четыре… Три… Две… Одна.
Тихий, на пределе слышимости, гул панели.
Шнайдер посмотрел в глаза человеку, который год назад — почти год назад! — убил его сестру.
— Тайсёгун, — юноша слегка кивнул в знак приветствия. Шнайдер остался неподвижен. Не будем забывать и никому не дадим забыть: правитель снизошел до преступника.
— Ты хотел прямых переговоров, — голос ровный; сколько их было, этих переговоров «через край щита»? Тогда он был юн, не так, как Суна, но достаточно юн, чтобы с той стороны встречать пренебрежение седых флотоводцев — и вовсю пользоваться этим. Нет, мальчик. Я слишком часто бывал на твоем месте, чтобы недооценивать тебя.
— Да, — мальчишка прочистил горло, стиснул пальцы на подлокотниках операторского кресла. — Мы повышаем ставки.
— Ты не в игорном доме, — он не уверен в себе; дави, осаживай, пробуй на прочность.
— Называйте как хотите, — мальчишка упрямо наклонил голову. — Теперь я требую предоставления гражданских прав всем гемам базы Ануннаки, солдатам и техперсоналу. Я требую принятия их в армию дома Рива на прежние должности, но уже на правах граждан. Я требую суда над коммандером Джар. Вы публично принесете клятву в том, что удовлетворите эти требования. Тогда мы сложим оружие, и я передам вам корабль «Сабатон».