Мятежный Процион

Ливадный Андрей Львович

Ян почувствовал, как содрогнулась земля.

Грохот взрывов оставил лишь звон в ушах да металлический привкус во рту, а на улице (уже вне здания) что-то продолжало рушиться, осыпаться то звонким крошевом, то тяжёлыми, глухими ударами…

Весь мир перевернулся, превратившись в сумеречное пространство, где плавал сизый, удушливый дым, зияли огромные дыры в стенах, сквозь которые были видны изуродованные фасады соседних зданий. В них тоже не осталось ни одного целого окна.

О снайперах действительно можно было забыть…

В

следующую секунду автоматическое орудие разразилось длинной очередью — это группа атакующих попыталась прорваться на этаж со стороны рухнувшей аварийной лестницы.

Мари нажала на спуск обоих устройств.

…С бешеной скоростью вращались барабаны, отпуская сотни метров прочнейших тросов.

Орудие ещё не смолкло, когда в край подоконника со стороны улицы вцепилась механическая рука.

Ян вскочил, но Мари опередила его, всадив пулю в появившегося в поле зрения андроида.

— Пошли!

Как и десять лет назад, чувства отставали от действия, прожитое секунду спустя становилось прошлым, потому что новое мгновенье бытия несло избыточность впечатлений и могло стать последним.

Тонкий трос казался нитью над бездной.

Сервомеханизмы, карабкавшиеся по стене, выглядели муравьями — одни крупнее, другие мельче, в зависимости от высоты, на которую успели взобраться.

Ночь парила над городом, демонстрируя редкое зрелище — в плотном покрове облачности образовалась прореха, сквозь которую была видна полная луна: её желтоватый свет царил над нервным взмаргиванием сотен проблесковых маячков, освещая пустую автомагистраль, завиток спирального спуска, изуродованный фасад управления, где фактически отсутствовал целый этаж, окрестные здания с выбитыми окнами, покрытые многочисленными выщербинами…

С первой секунды стало ясно — никто из андроидов, окруживших небоскрёб управления колониальной администрации, не ожидал от двух человек такого яростного, сокрушительного отпора, и ни одна Система не смогла адекватно просчитать манёвр, который решилась предпринять Мари.

Огромный паркинг, в буквальном смысле набитый полицейскими флайкарами, казалось, кричал, сигнализируя сотнями проблесковых маячков: «Вам не уйти, безумцы!» — но Ян не потерял головы от стремительного спуска, он многое успел увидеть за краткие, захватывающие дух мгновения.

Андроиды на стене не представляли серьёзной опасности, их конечности были заняты, они не могли отпустить опоры, а вот скопление машин являлось угрозой.

Он понял это и начал действовать буквально в первые секунды головокружительного спуска, как только взгляд охватил картину происходящего.

На пустой магистрали показался серебристый «Акцепт».

Он шёл на огромной скорости, управляемый автопилотом.

Ещё секунда, и машина начала тормозить, чтобы вписаться в резкое закругление спирального съезда.

Ян отчётливо видел, как

далеко внизу среди флайкаров снуют маленькие фигурки дройдов.

Выезд на магистраль!

Подле него скопилось десятка три машин, и, стремительно скользя над ними, Ян одной рукой вырвал из подсумка гранату, просто уронив её вниз, за ней следующую и ещё одну, пока не опустел специальный клапан надетой поверх бронежилета разгрузки.

Описание событий занимает гораздо больше времени, чем реальное действие.

Между моментом множественных взрывов, вырвавших часть фасада здания, и яркой вспышкой, сверкнувшей меж тесно припаркованных флайкаров, прошло не более семи-восьми секунд.

Ещё через миг ноги Ковальского коснулись тверди, и вновь ураганная взрывная волна ударила в спину, едва не отшвырнув его под колёса разворачивающегося «Акцепта».

Огонь, пожирающий подорванные флайкары, взъярился, моментально охватив огромную площадь, языки пламени доставали до уровня второго витка спирального спуска.

— Молодец!.. — восхищённый голос Мари вдруг сменился болезненным вскриком. Ковальский метнулся к ней, успев подхватить безвольно оседающее тело, а сквозь пламя пожарища в сторону беглецов уже вёлся ураганный огонь из сотен стволов.

Засветка не давала дройдам прицелиться, но плотность автоматных очередей превосходила все мыслимые пределы.

Дверь бронированного «Акцепта» уже открывалась, Ян, чувствуя, как пули бьют в бронежилет, закрывал собой потерявшую сознание Мари, — он опустил её тело на заднее сиденье, резко захлопнул дверь, от которой тут же с визгом срикошетило несколько пуль, затем, бегом обогнув машину, вытащил из салона связанного полицейского, который так и не пришёл в сознание.

— Извини, браток…

Водительская дверь уже была открыта, он рухнул на сиденье, не поднимая головы, пробежал пальцами по сенсорам панели бортового компьютера, и машина резко рванула с места, уходя из-под шквального огня за спасительный поворот.

Мари болезненно застонала.

Жива…

Больше Яну ничего не было нужно от этого мира. Лишь бы она осталась жива.

Доверившись автопилоту, он, не обращая внимания на собственную боль, перебрался через спинку водительского кресла.

На плече, правом боку и левой руке Мари расплывались тёмные пятна крови.

Зелёный индикатор системы поддержания жизни часто взмаргивал, свидетельствуя о том, что идёт интенсивная терапия — автоматика производила необходимые инъекции…

Вырвались…

Мысль пришла вовсе не торжествующая, они ещё не покинули город, но «Акцепт» уже проскочил второе транспортное кольцо и неумолимо приближался к окраине.

Погони не было, ни один полицейский флайкар не мог выбраться с паркинга, оставались лишь блокпосты на выезде…

Разберусь.