Мыс Доброй Надежды
Шрифт:
Но стоило страдальцу заметить за стойкой паспортного контроля сослуживцев — и чужая земля засверкала родными красками.
«Африканцы», а именно так звали теперь Плахова и Рогова в главке, выглядели вполне по-африкански. Легкие рубашки, шорты, загорелые лица и даже некоторый налет «белого снобства» на лицах — все это выдавало в них опытных «колонизаторов».
Через пятнадцать минут они втроем выходили из здания аэропорта.
— Когда Сан Саныч сказал, что ты летишь,— усмехнулся Плахов,— мы с Васей так и отпали. Ну, думаем, жук...
— Чего ж халяву упускать? Тем более Петруха зовет. Да и вам подсоблю.
— Что я говорил? — спросил Вася у Игоря.— Так и есть, надинамил начальство.
— Да ладно, Вась.— Уваров примирительно приобнял Рогова за плечо.— Солнце для всех одно...
Никита посмотрел по сторонам и глубоко вздохнул.
— Хорошо у вас здесь,— удовлетворенно произнес он.— Тепло. А в Питере колотун и дождик все время долбит. Живем там, как корюшка на Сенном рынке...
— Смотри не перегрейся с непривычки,— напутствовал Вася, не переставая с подозрением коситься на коллегу.
— Может, спину подлечу,— продолжал мечтать Уваров, потирая поясницу.— Вы-то где живете?
— В клоповнике одном остановились...
— Ничего, Петруха нас устроит — он здесь в авторитете,— Уваров продолжал озираться.— Что-то не видать его... А обещал встретить.
— За антилопами бегает твой Петруха,— съехидничал Рогов.
В этот момент буквально в трех метрах от них бесшумно притормозил белоснежный лакированный лимузин. Передняя дверца беззвучно отворилась, и перед изумленными операми предстал высокий чернокожий парень в светлом костюме и широкополой шляпе с гербом Советского Союза.
— Никита Андреевич! — на чистом русском языке закричал чернокожий, широко улыбаясь.— С приездом вас!
— Петруччо! — обрадовался Уваров, раскрывая парню объятия.— Тебя и не узнать! Вырос, похорошел!
— Человека место красит,— философски ответил Петр, обнимая Уварова.
— Мои друзья — Вася, Игорь,— представил Уваров оперов, и те по очереди крепко пожали руку черного Петра.
— Все,— объявил Петруха, когда церемония встречи и знакомства завершилась.— Поедем ко мне, там побазарим.
— Куда? — осторожно поинтересовался Вася.— В племя?
— Домой,— коротко бросил Нгубиев, открывая дверцу лимузина.
Опера сели в салон, внутри которого пахло ароматным табаком, и огромная машина с тонированными стеклами понеслась куда-то в глубь Йоханнесбурга.
Автомобиль двигался так, что ощущение скорости совершенно пропало. Нгубиев вручил операм по банке отличного холодного пива, которое нашлось в мини-баре лимузина, и, развалившись на широком диване, рассказывал дорогим гостям историю своего венценосного семейства.
— ...Мой дед еще в семидесятых раскрутился. В Африке тогда казино не было, закон запрещал. А один фраер придумал, как его обойти. Он с моим дедом и еще с Шакилом — вождем племени сохо — тему перетер и выстроил на их землях, в саванне, отель с казино. Сан-Сити — слышали, может. Бабла, конечно, вбухал немерено. Там ведь и почва, и пальмы, и вода — все привозное. Зато после лавэ посыпалось,— Петруха изобразил рукой нажатие на рычаг игрового автомата,— как с куста...
— Смотрю, язык блатной не забыл,— добродушно заметил Уваров, отхлебнув пива.
— Хоть с вами душу отведу— Петруха приложил руку к сердцу — А то не с кем. Все на инглиш.
— Я слышал, что Сан-Сити — это африканский Лас-Вегас,— сказал Игорь.
— Сейчас, да,— с гордостью заявил Нгубиев.— Он, ну фраер этот, после еще три отеля отгрохал. С казино и всякими наворотами. А «Палас» в первую мировую пятерку входит. Тридцать рэндов, чтобы просто зайти посмотреть. А пожить — три тонны зеленых в сутки. Майкл Джексон там гужевать любил... Правда, здесь он не в авторитете.
— Деду-то что осталось? — полюбопытствовал Вася.
— Нам за аренду земли платят. Три четверти Шакилу, четверть — мне. И еще вся обслуга из наших людей. Такой уговор.
— Почему четверть? — проявил Рогов свою традиционную дотошность.
— Тут не попрешь,— вздохнул Петруха, доставая из кармана пиджака огромную сигару в жестяном футляре.— Сохо — одно из самых крутых племен. У них и земли больше, и людей.
— А твое-то племя как называется? — Уваров взмок от жары, только сейчас сообразив вылезти из куртки.
— Баквена,— ответил Петруха и подкурил сигару зажигалкой, встроенной в ручку кресла.— Племя крокодилов.
Салон заполнился ароматным туманом дорогого табачного дыма, и Нгубиев включил кондиционер. Сразу похолодало. Уваров снова накинул куртку и взял из бара очередную банку пива.
— Значит, ты теперь крокодил? — Он пшикнул колечком банки.
— Вождь,— поправив шляпу, важно представился Нгубиев.— Питер из династии Нгуби. Короче, Петр Первый...
— Как же тебя угораздило? — удивился Плахов.
— Деда отец мой сменил, хотя и не рвался особо.— Петруха пристроил сигару в пепельнице и достал из холодильника банку пива.— Он инженер-строитель, свое дело любил, но дед приказал. А у бати всего один сын был, остальные девки. От разных жен. И когда этого наследника лев задрал, тут он обо мне вспомнил. И уломал приехать.
— Недолго уламывал,— хитро прищурившись, заметил Уваров.
— Если честно, то да. У меня как раз проблемы со следствием намечались... Спасибо Никите Андреичу, выручил.