Мышь Серебристая
Шрифт:
– Сплошной мужской шовинизм, женщин только десять процентов. – Лена отпила воды. – Я, Володя, в такой нищете выросла, что пока пяти миллионов евро на счету не будет, не успокоюсь.
– А когда они у тебя будут? – Владимир отпил шампанское и с сочувствием посмотрел на заместительницу.
– Ну-у. Я не пью, не курю, экономлю… – В этот момент директор взглянул на кольца Елены с вызывающе крупными камнями. – Очень скоро. Хочу самой себе сделать подарок ко дню рождения, а он у меня через неделю. Еще штук сто для
Усмехнувшись, Владимир развернул салфетку с вилкой и ножом.
– А сейчас наслаждаться не хочешь? Вдруг завтра на сумме в четыре миллиона девятьсот девяносто девять тысяч тебя схлопнет инсульт и будешь ты оставшиеся пятьдесят лет жизни пускать слюну, бессмысленно пялясь в потолок?
– Окстись, Володя. – Лена придвинула тарелку с безвкусной курицей ближе к себе. – Мне нравится сам процесс зарабатывания.
– Вот этого я и боюсь, – вздохнул Владимир, – увлечешься, и жизнь не заметишь. А жить нужно здесь и сейчас. Понимаешь?
– Не понимаю, – Лена ела без аппетита. – У меня самые большие эмоции вызывают цифры, когда я проверяю свой личный счет.
– Дура ты, Лена. – Владимир Самуэльевич пошевелил пальцами, и возникнувшая рядом Бэла налила в его бокал шампанское и поставила бутылку на стол.
– Дура не дура, а миллионы на счету очень даже греют душу.
– Я тоже не бедный человек, – Владимир, смакуя, допил шампанское. – И понял, что за деньги можно купить удовольствие, но счастье за деньги не купишь.
Елена, расправившись с курицей, доедала капустный гарнир.
– Мне бы твои проблемы. А с Зоей ты, Володя, зря так поступил, она твои измены терпеть не станет.
– Не спрашивал у тебя совета, – расстроился Владимир Самуэлевич. – А насчет завтрашнего корпоратива ты подумай, – Директор кивнул в сторону соседнего столика. – Наши готовятся.
За столиком за ширмой сидели сотрудники фирмы.
Менеджер Андрей щипал хлеб, ожидая основного блюда. Он любил борщ, заказывал его в любом кафе и ресторане и заставлял жену готовить через день.
Жена его, Ольга, сидела здесь же, напротив. Пухлая хохотушка, она поглядывала на директора и Елену, слушала их разговор и шепотом пересказывала остальным.
– Самуэлич хочет помириться с Зоей. Катька с самого утра растрепала всем, что сегодня ночью спала с директором. – И тут же Ольга молча выругала себя, увидев, как изменилось лицо Усмана, старшего менеджера.
Если брать как эталон внешность мужчины, называемого «мачо», то на первом месте, конечно же, оказался бы молодой Антонио Бандерас, а вот на втором, несомненно, примостился бы Усман. Высокий, широкоплечий, смуглый, с темными длинными вьющимися волосами, он олицетворял женскую мечту о сильном мужчине.
Его особенно любили тридцатилетние буфетчицы, заведующие складами дамы старше сорока лет и молоденькие продавщицы продовольственных магазинов, впадающие в любовный раж при его появлении. Одевался Усман всегда в строгие костюмы, ездил на серебристом «БМВ» и часто дарил цветы. Но серьёзно влюблённым он был только в Зою.
Переставив салфетки на столе, Ольга решила вырулить ситуацию.
– Я для завтрашнего пикника купила кроссовки.
Откусив хлеб, Андрей, нахмурившись, посмотрел на жену.
– Экономить нужно. А может, все-таки поедем на дачу к папе?
– К твоему отцу? Ни за что. – Отпив яблочного сока, она поморщилась. – Знаю наизусть я эту программу отдыха. Ты три раза за день пообедаешь, к вечеру вы с отцом напьетесь, дети сбегут на пруд купаться, и я буду нервничать, разрываясь между плитой и прудом. Вечером мне мыть посуду, нашим детям руки и головы, а утром от тебя с отцом прятать бутылки с водкой!
В принципе, жена, никогда не спорила с Андреем, но уж если упиралась в какое-то желание, то переубеждать было бесполезно.
– Понял я, Оля, понял. – Андрей попробовал борщ и досолил его. – А ты, Усман, поедешь?
Кинув настороженный взгляд на директора, Усман ковырнул вилкой корочку запеченного на мясе сыра.
– Обязательно поэду.
Добродушный Капустин, четвертым сидящий за столом, ляпнул то, что говорить было не обязательно.
– А-а, за Зоей присматривать?
Все сидящие за столом внимательно посмотрели на Сашку, и тот виновато шмыгнул носом.
– Шутка. Интересно, когда нам будут выдавать премию? Совершенно на нулях остался.
– Я же давал тэбэ денег три дня назад. – Усман подцепил кусок прожаренной свинины и без аппетита начал есть.
– Так я их потратил. В тот же день. – Саша достал из кармана пиджака смартфон, с улыбкой ребенка полюбовался им. – Новый суперский «Эппл». – И двести граммов черной икры. Как раз на три полноценных бутерброда с горкой. Всё съел сам, за ужином.
Доедая салат с рукколой и креветками, Ольга ткнула вилкой в сторону Саши.
– Десять тысяч за три бутерброда. Оболтус ты, Капустин, транжира и живот у тебя, как у пятидесятилетнего. Ой, смотри, любовь твоя пришла.
В столовую быстрым шагом вошла Лидия, села за стол к Елене с директором и положила на стол тонкую папку.
– Без меня обедать начали? А я нам премию рассчитывала. – Она погладила ладонью прозрачную папку.
– Слушай, Лидия, ты завтра на пикник едешь? – Вот, Владимир Самуэльевич настаивает на отдыхе.
Как ей казалось, незаметно для других Лида оглянулась на Капустина, и тот осторожно ей подмигнул.