Мышеловка для бабочек
Шрифт:
И уборную, в которой он сидел в настоящее время, рискуя простудить всё, чем его наградила природа, и что в его сорок четыре ещё не раз могло пригодиться на жизненном пути, назвать туалетом язык никак не поворачивался. Разнокалиберных щелей в её стенах было столько, что она скорей напоминала клетку с очень толстыми прутьями, нежели строение из досок.
После развода с женой у Олега был невеликий выбор: или комната в коммуналке, или деревенская изба в пригороде. Пользоваться общей кухней, ванной и туалетом Камелотову никогда в жизни не приходилось,
Он ведь не знал тогда, что в этом прохудившемся домишке будут по ночам без ветра колыхаться занавески, «сходить с ума» часы, крутя стрелки в обратном направлении, одним словом – будет твориться неведомо что. Классический полтергейст!
После безболезненного расставания с супругой Камелотов начал называть себя бобылём и даже стал гордиться столь незавидным прозвищем. К ночным кошмарам он начал потихоньку привыкать, хотя и обнаруживал в них с каждой ночью всё новые и новые черты. Один раз даже мысль мелькнула, что прекратись они – Олегу станет скучно жить на белом свете.
Размеренную цепочку «камелотовских размышлизмов», прерываемую до того лишь естественными звуками его кишечника оборвало урчание двигателя подъезжающего автомобиля. Олег с замиранием сердца прильнул к щёлке – благо, их перед ним было в достаточном количестве.
Паркетник своих новых соседей под названием «кашкай» он узнал сразу же. Пока водитель открывал ворота и загонял автомобиль во двор, бобыль быстро сделал все необходимые процедуры гигиенического характера и прильнул к самой большой щели, что была как раз на высоте его роста.
От него не ускользнуло, насколько близко к дому остановился паркетник, как долго и внимательно осматривался Павел, смоля одну сигарету за другой. Что могло вызвать такие «меры безопасности» почти в одиннадцать часов вечера? В сельской местности народ ложится рано.
«Нет, Бобыль, здесь что-то не чисто! – решил Камелотов и ещё с большим любопытством прильнул к щели. – Определённо тебе везёт на всякую подпольную галиматью! Интересно, что на этот раз?»
Наконец, началась «выгрузка».
Павел осторожно понёс по ступенькам… спящего ребёнка. Судя по тому, как бережно он с ним обращался, можно было не сомневаться, что это его сынишка. Зачем тогда надо было врать Олегу, что детей у них с Натальей нет и не предвидится?! Наблюдатель уже собрался покинуть своё укрытие, как Павел вновь появился на крыльце и принялся из автомобиля доставать… второго ребёнка.
К немалому удивлению Олега, на сей раз сосед небрежно перебросил спящего мальчика через плечо, руки и голова ребёнка при этом устрашающе болтались. Страшная догадка прилила вместе с отвратительными запахами к голове Камелотова, вызвав небольшое головокружение.
Бобыль во второй раз настроился выбираться из своего укрытия, как к крыльцу подкатила замызганная «нексия», пристроившись рядом с паркетником. Эту машину он у соседей ещё не видел.
Потушив фары, водитель минут пять сидел в машине, чего-то выжидая. Всё это время Камелотов стоял не шелохнувшись над очком, из последних сил пытаясь подавить в себе рвотный рефлекс.
Наконец, дверца хлопнула, и на крыльцо взбежала Наталья, красавица-супруга Павла. Перед самой дверью она внимательно огляделась вокруг, прислушалась и только потом скрылась в доме. Если бы она знала, каким светом в темноте уборной при виде её «вспыхнуло» лицо соседа, она бы непременно задержалась на крыльце ещё на несколько минут…
«Семейка в сборе», – шепнул себе любитель пирожков с печенью и стал выбираться из своего вонючего убежища.
Оказавшись в своей хибаре, заварил крепкого чая. Усевшись с кружкой перед окном, подумал, что туалет он расположил на участке достаточно удачно. Проём между припаркованным «кашкаем» и крыльцом соседского дома, пожалуй, с других точек не просматривался.
Скорее всего, ни Павла, ни мальчишек, которых тот переносил в дом, никто не видел. Кроме него, разумеется. Он – единственный свидетель.
От последней мысли Камелотова зазнобило: вычисли его Павел, кто знает – возможно, акт облегчения кишечника рисковал стать последним в такой никчёмной жизни. Но, кажется, пронесло. Не только в прямом, но и в переносном смысле.
Что делать с информацией, полученной столь странным способом, Олег не представлял. Новоявленные соседи, несомненно, что-то затеяли. Причём, скорее всего, противозаконное. И это затеянное ими в ближайшее время не даст спокойного житья Камелотову, в этом он был уверен «на все сто». Уж себя-то он знал!
Короче, я звоню в полицию!
Ольга как раз доставала из холодильника бутылку минералки, когда раздался телефонный звонок. Бутылка грохнулась на линолеум. Голос подавал её квартирный телефон. Значит, по мобильнику Маринка не дозвонилась. Ясней ясного, проще простого!
– Ольк, ты обалдеешь! – начала «с места в карьер» подруга. – Прикинь, он согласен, слышишь, согласен!! Ради меня. А я, дура, навыдумывала всякого. Всё оказалось просто.
– Кто согласен, на что? – замотала головой ошарашенная Ольга, привыкшая к большинству «выкрутасов» подруги. – Говори ты толком. Начни с главного.
– Броник, естественно! Он говорит, что искал такую, как я, всю жизнь. Говорит, твой ребёнок – всё равно, что мой собственный. Это про Лёвчика, сечёшь? Мы оба не были в браке. Для нас это – terra incognita, представь. Броник уже ведь не молодой, ну, ты знаешь… У него ничего такого ещё – ни разу, хотя отцовский инстинкт проклюнулся давно, лет десять как.
– Что, так и сказал? – усмехнулась Ольга. – С цифровой точностью?
– Не утрируй, подруга. Это я сама поняла. Так боялась, не знала, с чего начать. Он тоже не решался. Вообще, такой застенчивый! Тут от меня требовался такт, понимаешь. Чтобы не обидеть, чтобы не унизить. Ты сечёшь пикантность, да? Надо было всё узнать, выведать.