Мышеловка для бабочек
Шрифт:
– Юрий Валентиныч, – растирая глаза, Василий кое-как поднялся из уютного кресла, взял со стола очки и спросонья не совсем ровно водрузил их на переносицу. – Сегодня первая пара латынь, я её… Лекции я вообще…
– Ты что, Васятка, с дуба рухнул, фывапролд? Ух ты, смачно клавчик пошёл. Не хочешь изучать латинский язык? – профессор поднял голову от клетки и, взглянув в его сторону, нахмурился так, что встретившиеся на переносице брови полностью занавесили неопределённого цвета глаза. – Какой же ты врач после этого? Ещё один… Или ты рецепты по-русски собираешься выписывать, как кладовщик какой-нибудь,
Василий разглядывал ворчащего профессора и думал о том, как через тридцать лет, возможно, станет таким же. Но чего точно он делать не будет – это наизусть зубрить компьютерную клавиатуру, чтобы потом упражняться в подобных знаниях по поводу и без повода, то и дело выпуская «клавчики». Пусть все эти «фывапролды» и «йцукены» так и останутся навсегда прерогативой Жиделя. Он же и так быстро текст набирает, а копирайтером быть – простите.
Так же будет ворчать на студентов, а от бородки, пардон, избавьте. Потому что когда профессор ворчит, бородка дрожит мелкомелко, как хвосты у агонизирующих мышей.
Внезапно Жидель умолк и бросился к одной из клеток. Мышка лежала на спине, задранные лапки чуть вздрагивали.
– Сколько ввёл катализатора, йцукен?!
– Как и всем, четыре сотых, – отрапортовал Василий, разглядывая агонизирующую мышь. – А что? Похоже, того.
Профессор не удостоил ответом, прошёлся дальше, щёлкая пальцами у клеток, привлекая тем самым внимание мышек. После чего подошёл к той, что агонизировала, достал из кармана диктофон, нажал на кнопку и начал запись:
– Итак, сегодня, второго апреля две тысячи двенадцатого года, идёт четвёртый день эксперимента «Жидель-1». Доза катализатора прежняя. – Неожиданно профессор выключил диктофон и поманил к себе рукой Василия. – Защекочи меня до смерти, но здесь наблюдается интересная история, фывапролд! Вчерась она, помнится, кашляла. Думаешь, пневмонией или бронхитом захворала?
– Почему бы и нет? – искренне предположил Василий. – Здесь по ночам знаете, как холодно! Апрель на дворе.
– Тебе, разумеется, видней, – Жидель окинул ученика ироничным взглядом с ног до головы. – На всякий случай подключим амоксиклав, Васёк, дозировку и кратность введения рассчитаешь.
– Рассчитаю, само собой, – недовольно пробурчал студент, зевая в кулак. – Только… что ж в этом интересного, Юрий Валентиныч? Вы что, бронхит у мышей не наблюдали ни разу?
– Как что?! Если это то, что я думаю, то… кашлевой рефлекс у них срабатывает за 12 часов до начала действия катализатора! – с этими словами профессор сунул в руку ученику диктофон. – Продолжай наблюдать и запись веди. А у меня сейчас, митьбю, архиважный телефонный разговор.
Профессор достал из кармана халата зажигалку, полусмятую пачку сигарет, выудил последнюю, вышел из лаборатории к себе в кабинет, закурил. Хмыкнув при этом «Кашлюнья!», уселся за стол, потянулся к телефонной трубке, но снять её не успел.
Внезапно лицо его побледнело, и он зашёлся таким удушающим кашлем, что в кабинет вбежал испуганный ученик:
– Профессор, что с вами?
– Ничего, Василка, всё в порядке, – прохрипел бледный профессор, наливая в стакан воду из графина. – Дымом поперхнулся. Сейчас пройдёт, ступай, йцукен, работай. Не обращай внимания!
Когда ученик вернулся к своим мышам, профессор сделал несколько глотков из стакана и прислушался. Потом, оглянувшись на прикрытую дверь, снял трубку.
– Христофорыч, привет, как твоя хромая нога? – начал он полушёпотом, как только услышал голос на том конце провода. – Ясный перец, холестерин не дремлет. Надвигающаяся старость не для таких слабаков, как ты. Ну и что, что кружит, а ты тресни себя по затылку и дальше живи! Всё сидишь у Сонькиного подола, своих утренних мюслей и прочих йцукенов? Ну, ну… Короче, завтра в шесть встречаемся в нашем кафе. Архиважно, Сига, архи!!! Если не придёшь, никогда не прощу!
В этот момент в дверь кабинета раздался сильный стук.
– Христофорыч, меня зовёт Васёк. Может, по-маленькому захотел, да ширинку расстегнуть не может, ха-ха… я не знаю. Давай, до связи.
Потушив окурок в пепельнице, роль которой выполняла чашка Петри, профессор вскочил и резво подбежал к двери. На студенте, застывшем в проёме дверей, не было лица:
– Юрий Валенти… лентиныч… Юрий Ва… она, блин, – рискуя подавиться слюной, то и дело сморкаясь, ученик отрывисто пытался сформулировать обуревавшие его впечатления. – Юр. Вален… Исчезла, я подошёл, амоксиклав… рассчитал дозировку, а её тю-тю. Пустая клетка. Честно, я не трогал её, пойдёмте посмотрим. Честное пионер.
– Спокойно, Васёк, спокойно, – успокоил парня профессор, протискиваясь в узком дверном проёме. – Сейчас во всём разберёмся, митьбю, не боись!
Подойдя к пустой клетке, Жидель открыл её. Потом достал из кармана резиновые перчатки, не спеша надел их и начал прощупывать пустоты буквально сантиметр за сантиметром.
– Юрий Валентиныч, вы что, глазам не верите?!
Профессор настолько углубился в своё занятие, что не услышал вопроса ученика:
– Что, Васёк? Ах, да… Бывают ситуации, йцукен, когда глазам лучше не верить. Ты ещё в этом не раз убедишься. Глаза видят далеко не всё… Ну, исчезла и исчезла, подумаешь. Мы все когда-нибудь. исчезнем. Надо философски относиться к таким вещам.
По мере того, как он ощупывал площадь мышиной клетки, на его лбу выступали капли пота.
– Ничего себе, – студент снял запотевшие очки и принялся протирать их полой халата. – Как это, видят далеко не всё? А что же тогда? Нет, лично мои видят всё. Когда в очках, разумеется.
– Впрочем, жэячсми, и на ощупь далеко не всё можно определить. Это всего лишь одно из измерений, оценивать всегда надо только в комплексе. По совокупности признаков.
– Это когда же, – с обидой в голосе пробубнил ученик, – я не должен верить своим глазам? В случае миража?
– Например, в случае с голограммой, – не задумываясь, ответил Жидель. – И ещё массу примеров можно привести! Речь сейчас не об этом. Вернее, не только об этом…
Профессор неожиданно прислушался:
– Слышал?
– Что вы имеете в виду? – спросил заинтригованный студент. – Что я должен был услышать?
– Кашлевой рефлекс сработал! Они перед тем, как исчезнуть, всегда кашляют. Надо чётко отслеживать изменения, которые происходят с ними. Записывай, кто кашляет, фывапролд, в какое время, измеряй температуру, фиксируй поведение, рефлексы, аппетит. Ну и так далее, что я тебе элементарные вещи повторяю?!