Мышеловка для босса
Шрифт:
Такое преображение не осталось незамеченным Юлей. Она присвистнула:
— Ну ты даешь! Это ж надо… А я и не знала, какая ты…
— Мы идем или нет? — притворно строго спросила Маша, скрывая приятное тепло, которое растеклось по венам. — Время не ждет!
Юлька охнула, ахнула, и, побросав кое-как вещи в маленький шкафчик, лязгнула ключом в замке.
— Бежим!
Действительно, пришлось бежать. Выскочив из раздевалки, Маша едва не поскользнулась на натертом полу, но, сохранив равновесие, удержалась.
Юлька открыла дверь
— Присоединяйся.
Опоздавших не ждали. В зале, где вовсю гремела музыка, шла разминка. И девушки тут же заняли свои места в самом конце зала, прямо у прозрачных стен.
— А теперь делаем приседы! — крикнула громко тренер, и вся команда из двадцати девушек, облаченных в черные купальники и короткие лосины, начали приседать. Маша последовала их примеру. Скинув туфли, она начала считать: раз, два, пять, двадцать..
— Еще! — прикрикнула на отстающих неугомонная тренер.
И снова: раз, два, пять, тридцать.
Когда, казалось, сил уже не осталось, женщина скомандовала:
— А теперь — растяжка!
Все потянулись нестройной, запыхавшейся муравьиной дорожкой за його-матами, которые ждали своей участи в углу. А после, расправив коврики на твердом дощатом полу, начали повторять движения за тренером.
Она отражалась в огромных зеркалах и Маше казалось поначалу, что повторить за этой спортивной женщиной ни одно движение не получится. Обтянутая легенсами расцветкой милитари накачанная попа поднималась вверх-вниз, тогда как добрая половина участниц добровольной экзекуции не могла сделать и двух движений.
Растяжка включала в себя все мыслимые и немыслимые элементы. Маше казалось, что занятие идет уже второй час, но, подняв глаза выше, увидела, что с того времени, как они вошли в этот зал, прошло всего лишь минут десять.
Девушки пыхтели по обеим сторонам от Маши, но старательно выполняли все, что говорит тренер. Наконец, растяжка на полу с упражнениями на ноги и руки завершилась, и девушки начали обувать туфли.
— А сейчас начинается самое интересное! — провозгласила тренер и Юлька наискосок от Маши тяжело вздохнула.
Музыка заполнила огромный зеркально-стеклянный зал и, казалось, проникла даже в капилляры. Кровь закипела. Маша почувствовала, как благодаря громким энергичным песням, движению, остатки хандры и неуверенности, которые все еще наполняли ее тело и душу, пропадают.
Тут было некогда думать и рефлексировать. Нужно было слушать свое тело, преодолевая комплексы, взращенные годами, двигаться, двигаться, двигаться.
— Улыбаемся, девочки! — прикрикнула тренер.
Девушки в купальниках, как по команде рассмеялись. И Маша тоже. Оттачивая наклон вперед с прогибом в спине, она думала, что никогда бы не решилась в прошлой жизни на то, чтобы, одевшись вот так откровенно, пойти на танцы по стриппластике.
И никогда бы прежде не получала от этого такое удовольствие.
— Ногу выше! Выше! Не жалеем себя! — тренер ходила между рядов черно-белых ласточек и раздавала указания.
Девушка глянула через плечо назад и ей показалось, что мелькнула знакомая мужская фигура. Но говорить об этом точно было невозможно: трудно что-либо понять, когда смотришь назад через расставленные ноги, нагнувшись к полу.
Кто это мог быть? Сердце забилось чаще. Ей показалось, что это он. Увидел ее, обнял взглядом и прошел дальше, чтобы не смущать, и может быть, дождаться после занятия.
От этой мысли стало жарко и в то же время легко. Сейчас, увидев ее в таком откровенном наряде, он наверняка не смог бы удержаться от комплимента. Маша представила, как его взгляд, темнее, скользит по открытым рукам, обтянутые лайкрой ногам, ощупывает талию, останавливается в области груди. А потом, резко подняв голову, смотрит в глаза, и говорит ей:
— Маша! Сделайте мне кофе!
Мари подскочила, выпрямилась и обернулась. Конечно же, за стеклянной стеной, спиной к которой она стояла, никого не было. Малочисленные серые тени таких же опоздавших, как они, посетителей, стремились быстрее преодолеть пространство. Никого, а тем более, Баева, в коридоре не было.
«Соберись, соберись!» — мысленно приказала себе девушка и усилием воли попыталась сосредоточиться на уроке.
Это удалось сделать не сразу. Александр никак не хотел покидать ее голову, и только после того, как она чуть не навернулась на каблуках, Маша, наконец, присмотрелась к тому, что ее окружает.
И тут она обратила внимание, что девушки на занятии делятся на две группы: те, кто, как и она, слепо повторяет движения за тренером, стараясь выполнить инструкции, не подвести, сделать все в точности, как нужно. И те, кто получал от музыки и занятия истинное удовольствие.
Они стояли в самом первом ряду, собирая спинами завистливые взгляды новичков и явно занимались для себя. На черных купальниках некоторых девушек были натянуты прозрачные с яркими пайетками майки, танцевальные, притягивающие взгляд. Лосины сняты, и все женские прелести обтянуты так, словно это была не ткань, а боди-арт — роспись по телу. Ярко-красная помада, распущенные волосы, а не собранные, как у остальных — все подчеркнуто- сексуально, демонстративно, напоказ.
Взмах головой — и словно искры сыпятся.
Девушки выполняли все упражнения, любуясь собой в зеркале. Маша видела: они именно любовались, вкладывая в каждое свое движение, в каждый свой полувздох, полувзгляд какую-то затаенную мысль, которая точно будила все низменные инстинкты, и заставляла думать о совершенно неприличных вещах.
Она тоже, не осознавая этого, начала повторять за одной из девушек у зеркала. Хрупкая блондинка только поглядывала на тренера, ожидая команды к новому движению. Маша же смотрела во все глаза, наблюдая и за спортивной, накачанной ведущей танцевального урока, и за той, которая жила, проецируя какую — то невероятную энергию в зеркало.