Мышеловка на три персоны
Шрифт:
А как же! — Катерина, всхлипывая, полезла в свою сумку, где как назло не оказалось никаких документов, кроме пропуска в бассейн спортивного общества «Буревестник» почему-то на фамилию Ташьян.
— Вот куда, оказывается, Жанкин пропуск подевался! — удивлённо проговорила Катя, разглядывая зеленую книжечку.
— Значит, гражданка Ташьян, — начал милиционер, выхватив у неё пропуск, — вы утверждаете, что подозреваемый является вашим мужем?
— Является, — кивнула Катя, — только я вовсе не Ташьян, я Дронова… а Валик — Кряквин…
— Одну
Ирина попыталась вмешаться, но в это время из подъезда выкатилась генеральша Недужная, на какое-то время утратившая контроль над интереснейшими событиями, чтобы убавить огонь под кипящим на плите борщом. Увидев Катерину, она радостно закричала:
— Вот, вот она только утром с покойницей ссорилась! Я свидетель! Я как раз в магазин шла, а она и говорит: «Топором тебя непременно зарублю! Уже и топор в магазине подходящий приобрела!» Так что это наверняка она и зарубила несчастную Ирину Сергеевну! — и генеральша громко высморкалась в клетчатый мужской платок, тем самым выразив сочувствие жертве преступления.
— Постойте, свидетельница, — проговорил один из милиционеров, неодобрительно наморщив лоб, — ведь вы не так давно заявляли, что застали на месте преступления вот этого гражданина…
— Застала, — подтвердила Недужная.
— А теперь говорите, что это она, гражданка Ташьян…
— Она не Ташьян! — возразила генеральша.
— Я не Ташьян! — вскрикнула Катя. — Я же вам сказала — Дронова я! Из восемнадцатой квартиры!
— Ой! — генеральша Недужная всплеснула руками, уставившись на загорелого преступника. — Да ведь это же Кряквин, муж её! Тоже из восемнадцатой квартиры! Здрассьте, Валентин Петрович! Как же я вас сразу-то не признала! Больно уж вы на лицо переменились!
Тут же она повернулась к служителям закона и заявила:
— Тогда все сходится! Катерина с покойницей поссорилась, а Валентин Петрович её зарубил! Вот что Африка-то с людьми делает! А ведь был когда-то приличный человек, профессор!
— Одну минуточку, свидетельница, — строго оборвал Недужную милиционер Лампасов, — вы, это, не спешите выводы делать! Выводы делать — это пре… при… рогатива следственных органов. А ваш гражданский долг как свидетеля в точности сообщить то, что вы своими глазами видели. Вы этого загорелого гражданина видели на месте преступления?
— Видела, — генеральша часто закивала.
— И орудие убийства видели в его руках?
— Так точно, — ответила генеральша.
— И происходило это в четырнадцать часов?
— В четырнадцать часов ноль шесть минут! — чётко рапортовала генеральша, которую покойный муж приучил к армейской точности.
Сотрудники милиции переглянулись, и Лампасов кивнул:
— Приблизительно в это время и наступила смерть. Следователь вас на днях вызовет, чтобы запротоколировать ваши показания. И ещё одно: вы можете подтвердить
— Могу, — генеральша почему-то понизила голос, — это мой сосед Кряквин Валентин Петрович из восемнадцатой квартиры, хотя его внешность за последнее время сильно изменилась, а это жена его Катерина, с позволения сказать, Михайловна… Вот как Валентин Петрович на ней женился, так его словно подменили! Совсем другой человек стал! Потому что она — богема! На нормальное место работы не ходит, каждый день у неё гости, по ночам свет не знаю до которого часа горит… Никакого, в общем, порядка и дисциплины!
— Опять вы, свидетельница, это, выводы делаете! — огорчился Лампасов. — Но это ничего, следователь вас от этого отучит.
Милиционеры развернули грустного профессора и повели его к своему транспортному средству. Профессор горестно повесил голову и прекратил активное сопротивление.
Катерина, осознав, что у неё окончательно и бесповоротно уводят только что возвращённого мужа, неожиданно бросилась наперерез милиционерам и громко закричала:
— Он ни в чем не виноват! Отпустите его! Это не он, это я виновна, меня и арестовывайте!
— Как это — не он? — Лампасов несколько замедлил шаги и недоверчиво уставился на упорную женщину.
— Говорят же — это я её убила! На почве сильной личной неприязни!
— Как же не он, когда у нас свидетель имеется? — Лампасов возобновил движение в сторону «уазика». — Попрошу вас, гражданочка, посторонитесь и не чините препятствий при исполнении! И имейте в виду, что за дачу ложных показаний полагается значительный срок!
Катя собралась было ещё что-то сказать, но к ней подбежала Ирина и оттащила её в сторону.
— Тоже мне, жена декабриста нашлась! — зашипела она на подругу. — Что это тебе в голову взбрело?
— Но они же уводят Ва-алика! — заревела Катерина, и из её глаз брызнули крупные слезы.
— Так ты хочешь, чтобы они и тебя заодно прихватили?.
— Какая ты чёрствая! Может быть, я хочу в этот трудный момент быть рядом с любимым человеком!
— Во-первых, рядом с ним тебя не посадят, у нас пока мужчин и женщин содержат в тюрьмах раздельно, — остудила её пыл Ирина, — а во-вторых, на свободе ты сможешь принести своему Валику гораздо больше пользы. Хотя бы передачи ему носить, адвоката нанять, а может быть, мы с тобой и сами сможем доказать его невиновность… ведь ты не убивала Ирину Сергеевну?
— Как ты могла такое подумать! — от возмущения слезы на глазах Катерины высохли.
— Ну так и нечего брать на себя чужую вину! Лучше возьми себя в руки и попробуй думать логично.
— Я попро-обую, — без энтузиазма протянула Катя, — только что мы с тобой на улице разговариваем? Поднимемся ко мне, хоть чайку выпьем!
Ирина подумала, что, если уж её подруга заговорила о еде, значит, она понемногу приходит в себя. Взглянув на часы, она прикинула, что час свободного времени ещё может выкроить, и пошла с Катей вверх по лестнице.