Мышеловка захлопнулась
Шрифт:
– Это другой мир, – посмотрела она на Илью. – Совершенно другой. Там нет… – Лина огляделась, словно искала того, чего Там нет. – Ничего окружающего. Там всё живёт по другим законам. По другим правилам. Там всё подчиняется и делается при помощи магии. Людям ничем не надо себя утруждать… Вот только за людей там принимают не всех.
Илья усмехнулся. Это утверждение, похоже, подходило не только к тому, магическому, миру.
– Поначалу он мной… интересовался, – выдавила Ангелина. – Постепенно его интерес пропал. Я стала предоставлена сама себе. Как и многие другие девушки. Мы просто жили в своё удовольствие. Гуляли, спали, болтали. И мечтали вернуться домой. Знаешь, плен он и есть плен. И пускай там условия… райские. Но я не хотела там быть. Я не просила меня туда перетаскивать. Периодически он избавлялся от тех, кем окончательно пресытился. Вот и я сегодня узнала, что подлежу выселению.
Ангелина замолчала.
– А что такое «выселение»? – не вытерпел Илья.
– Так называют специальное заклинание, при помощи которого человек попадает в дикий мир. Как наш, например. Мне стыдно об этом говорить… – опустила Лина взгляд. – Но я чуть не опустилась на колени, чтобы попросить его отправить меня обратно. Сюда. Кажется он этого от меня и ждал… требовал. А после у меня наступило какое-то помутнение… Не знаю, что на меня нашло, но я наколдовала нож. Приставила к его горлу и потребовала, чтобы он переместил меня обратно.
– И? – поторопил Илья.
– Он перенёс, – пожала плечами Лина. – Обратно в мою комнату. Так получилось, что мы оказались на кровати. Лёжа. В том же положений, из которого он меня и похитил. И лезвие вошло ему точно в сердце. По крайней мере, мне так показалось. Он успел переместиться обратно в свой мир, но… мне думается, что он не выжил. А если так, то вскоре здесь будут охотники.
– Я сегодня уже много раз слышал это слово, – кивнул Илья. – Кто они, эти таинственные охотники?
– В живую я их не видела, но по рассказам это отменные уроды. Это их полиция. Их армия. Их судьи… Как бы объяснить? Магия принадлежит тому миру. Насколько я поняла, у них существует магическая станция… или установка… – замялась Ангелина. – Даже не знаю, как её назвать. В общем, когда-то их мир был великолепно развит технически. Они умели перемещаться в другие вселенные, могли продлевать жизнь, умели изменять пространство и время, передавать мысли на расстояния. А потом изобрели магическую установку. Как я поняла, она подчиняется физическим законам, о которых мы ещё даже не догадываемся. С тех пор граждане того мира могут жить в собственное удовольствие. Абсолютно ничего не делать. Понимаешь? Всё-всё-всё, что им требуется для жизни, даёт магия! Всё, что пожелаешь, можно получить при помощи магии! Как ты думаешь называется этот мир?
– Откуда ж мне знать?! – Илья посмотрел на подругу круглыми глазами.
– Знаешь, знаешь, – грустно усмехнулась Лина. – Называется он Рай, – помолчала несколько мгновений. – Что, не заиграли легенды другими красками?
Илья задумчиво почесал подбородок. В заведение тем временем ввалилась шумная компания подростков. Они на повышенных тонах обсуждали какой-то фильм. Лина поспешно обернулась. Облегчённо вздохнула.
– Как сам понимаешь, стать жителем этого мира крайне непросто, – продолжила она. – Принимают туда избирательно. Есть множество других заселённых миров. Жители Рая называют их – отсталыми. Это бывшие колонии. Многие из жителей тех планет стремятся попасть в Рай. Но берут туда, естественно, лучших из лучших. Чем-то выделившихся. Или тех, кто своими умениями или знаниями может пригодиться. Естественно, что при уровне технологии «Пожелал – исполнилось», таких людей находится крайне мало. В основном это охотники. Преподносят их, естественно, как миротворцев, которые наводят порядок. На деле же их функции полиции и военных – надуманны. Единственная и основная их задача – это без суда и следствия карать преступников. Точнее тех, кого в Раю посчитали преступниками. А законы там просты: никто не может посягнуть на жителя Рая; никто не может посягнуть на законы Рая; никто не может воспротивиться решению Рая. Правонарушитель уничтожается без суда и следствия. А ещё убивают всех, кто вступал с ним в контакт. Именно поэтому я сразу же и убежала из дома, чтобы не столкнуться с мамой. Не дай бог, и её убьют. На планетах-донорах охотников боятся, как стихийного бедствия.
– А как же…
– Но есть ещё и наш мир, – предугадала Ангелина. – Такие миры называют дикими. Потому что в них ничего не известно о Рае. Ничего не знают о магии. В эпоху, когда Рай занимался колонизаторством, до таких планет не добрались.
– Не добрались? – Илья скептически приподнял бровь.
– Официально не добрались, – пожала плечами Лина. – Поверь, сейчас не это важно.
Илье неожиданно начало казаться, что всё происходящее один большой и грандиозный бред. Через несколько мгновений он очнётся в психиатрической лечебнице. Привязанный к кровати за руки, ноги, а через грудь перекинут ремень. В палате будет ещё несколько буйных и крикливых пациентов на таких же кроватях. На мгновение Илья вспомнит, как выкладывал в супермаркете товар, а свободные часы жизни тратил на «Время эльфийских чудес». Потом больное воображение вновь вернёт его за столик этой кафешки, на Савёловскую.
Шумная компания подростков взяла на всех один поднос с едой. Уселись за столик, где на повышенных тонах начали обсуждать поражение футбольной сборной с таким энтузиазмом, будто это единичное происшествие, а не аксиома. Один из них высказал подслушанную где-то мысль, что футболистам надо собирать зарплату посредством смс-голосования, может, тогда будут толково играть. А разбегутся так ещё и лучше – толку от нахлебников, которые умеют только проигрывать?
Илья смотрел на подростков, но размышлял об услышанном от подруги. Ещё несколько часов назад мир был обычным – проснулся, поел, позанимался какой-нибудь ерундой, снова поел, поспал и круг замкнулся. День за днём всё одно и то же: хмурые лица, долгие часы на работе, мгновенные выходные, редкие удовольствия. Беспросветная серая жизнь до самой смерти.
– Мы на пороге чего-то страшного, – Ангелина снова обернулась на дверь, которую раскрыла полненькая женщина, одетая по последнему писку московской моды: жёлтая блузка с длинным рукавом-фонариком, короткие розовые шорты и белые летние сапоги выше колен.
– Страшного открытия, – кисло усмехнулся Илья. – Мир искал зелёных человечков, а пришли маги.
За окном появилась толпа десятилетней детворы. Сопровождали их две женщины, которые шли как надзиратели – одна спереди, другая сзади. Звонкие голоса ребятни были слышны даже внутри.
– За преступниками вначале пускают в погоню убийц, – продолжила Лина. – Ты его видел и даже в окно выбросил. Это житель из мира-птиц. Они, точно оборотни в наших легендах, способны превращаться в птиц. Магия у них какая-то своя. От Рая она не зависит, поэтому и не такая могущественная. Да и вообще они какие-то… глупые, что ли. Я общалась с несколькими, когда жила там. Точнее пыталась общаться. По уровню развития они напоминают… – на мгновение задумалась Ангелина. – Озлобленных и неразумных детей. Однако это не мешает им даже видеть свежий ментальный след. В Раю никто не понимает, как они пользуются своими способностями, при этом магию в другие миры они не приносят. Будь этот народ хоть чуточку умней, давно бы подмяли Рай под себя. Держат же их, чтобы не дёргать охотников по мелочам.
– Дай догадаюсь, – сказал Илья. – Если убийца не справляется, то за беглецом отправляют тех самых охотников?
– Да, – кивнула подруга.
Парень через столик от них громко засмеялся. Всё заведение непроизвольно на него посмотрело. Лина вздрогнула от резкого звука.
– Меня волнует то, что охотники будут убивать всех, с кем я общалась, – склонила голову Ангелина. – Я ведь тебе уже об этом говорила.
– Значит… – призадумался Илья. – Ты, зная, что всех, с кем ты будешь общаться, убьют, ушла из дома таким образом, чтобы не встретиться с мамой. И пошла ко мне. Если маму убьют, это страшно. Если меня, то ничего. Правильно я тебя понял? – он и сам не знал, зачем задал этот вопрос. Но чувствовал: надо. Проще потом прощения выпросить, нежели чего-то недопонять.
У Лины лицо превратилось в каменную маску. Она рефлекторно поправила причёску, взглянула в окно.
– Я пришла, – начала она резким тоном. – Потому что когда убегала из дома увидела календарь. И увидела, какой на нём год. Но эти прошедшие пять лет, не изменили моих намерений… – резко осеклась, будто оговорилась. – К тому же, между тобой и моей матерью есть несколько существенных различий. Она ни за что не поверит в рассказанное мной. Она не будет скрываться и не сможет за себя постоять. Её убьют. А ты поверишь. Сможешь нас защитить. Или я плохо тебя знаю? Может, за прошедшие пять лет ты стал хлюпиком?