Мысли путешествующего во времени

Все мы путешествующие во времени. Живём настоящим, мечтаем о будущем, оглядываясь на прошлое, размышляем о жизни. И кажется, что вот-вот, ещё чуть-чуть, совсем немного – и мы наконец достигнем того, к чему стремились всей своею душою, что лелеяли в своём сердце, на что надеялись, чего ожидали, о чём так долго думали, чего желали, благодаря чему станем наконец счастливыми и заживём, по-настоящему заживём. Не так как сейчас, а лучше, гораздо лучше. И не просто лучше, а прекраснее, намного прекраснее! И эта прекрасная жизнь, конечно, будет долгой, безоблачной и счастливой, бесконечно счастливой!

Да, именно так, например, думаю и я. А разве вы

думаете иначе? Вполне возможно. Но кажется мне, что думать иначе – не так уж и просто. Вообще, задумываться в наше время стало гораздо сложнее. Вы спросите – почему? Да просто нет времени подумать, и всё. Времени катастрофически не хватает, хотя в то же время кажется, что оно бесконечно. И уж – по крайней мере, для меня – оно никогда не закончится. А вместе со временем и я также бесконечно буду жить настоящим, мечтать о будущем, оглядываясь на прошлое, задумываться о жизни, и рисовать себе безоблачные картины своей будущности, в которых я непременно стану наконец счастливым человеком, и счастье моё не отнимется у меня уже никогда и никем.

Но время неумолимо ускользает, настоящее уходит в прошлое, будущее, плавно перетекая в настоящее, становится всё менее различимым. И, сливаясь с сегодняшним днём, приближает неминуемо завтрашний, погружая в суету дел, под игом которых ослабевает надежда в мечту о счастливой будущности, которая некогда нашла местечко в уме моём и с успехом поселилась в нём на долгие-долгие годы. Однако этот мираж уже всё реже и реже появляется пред взорами ума, и гораздо быстрее, чем ранее, исчезает. Он уже так не волнует воображение своими прекрасными картинами, и все чаще заставляет задуматься о том, что воображаемое не столь прекрасно, как ранее оно казалось, и не столь желанно, как ныне теперь кажется.

Впрочем, мой дорогой читатель, не подумайте, что я впал в меланхолию и решил за собой вас туда потянуть. Я просто приглашаю вас вместе со мною задуматься и поразмыслить о том, о чём у нас так редко хватает времени подумать, но о чём непременно – каждый в своё время, когда-нибудь, быть может, даже очень скоро – начнёт размышлять. И если вы любезно примете моё приглашение задуматься прямо сейчас, то лучшего времени, пожалуй, нам с вами для этого нельзя и представить. Ведь мы же с вами путешествующие во времени. А любое, даже самое длительное путешествие, имеет свою продолжительность, после чего завершается и оканчивается.

Не будем же терять драгоценное время! Давайте подумаем над тем, над чем, быть может, мы не задумывались ранее. А если и задумывались, то тем лучше, тогда наши мысли раскроются в слове. А слово, быть может, даст новый поток мыслям, которые в свою очередь, сподвигнут нас к свершению дел. И это постоянное движение будет совершаться до тех пор, пока мы с вами путешествуем во времени. Ведь от того, с какими мыслями наше путешествие будет проходить в настоящем, зависит не только безопасность путешествующих здесь и сейчас во времени, но и возможность их дальнейшего безопасного перехода к путешествию вне времени и пространства. А в том, что и такие путешествия могут быть, мы сможем убедиться сами, если начнём чаще задумываться о том, о чём ранее мало задумывались. На этом, пожалуй, я закончу своё вступительное слово, туманная недосказанность которого непременно должна рассеяться перед нами в словах дальнейшего повествования.

О чём только не размышляют люди. Если сказать просто, то обо всём. Иной задумается о великих и важных, по его, разумеется, мнению, идеях, и всё думает, думает и думает, и наконец, выдумает такое невероятное и невозможное, что просто можно удивляться, как же такое возможно было придумать и откуда это всё выдумалось, и кто, в конце концов, до такого додумался.

Однако же выдумали всё-таки, однако придумали, однако, придумав, записали, напечатали, опубликовали и стали распространять, рекламировать, продвигать, размножать всё больше и больше, и как можно больше, и ещё больше, и даже больше, чем это нужно, чем это необходимо, чем оправдано, в коммерческих, разумеется, целях, и прочее, и прочее…

Вы спросите меня: о чём это я взялся с вами беседовать и на какую тему? Поверьте, я и сам не знаю, как подступиться и с чего начать. Ведь тема, о которой пойдёт ниже речь, необыкновенная, неординарная, сомнительная и невозможная, в конце концов, ни в каком отношении. Зачем я вообще решился тогда рассуждать о ней, если считаю невозможным говорить о вещах, которые маловероятны, которые сомнительны и к тому же неизвестны ни нам, ни нашим предкам и, дерзну сказать, что и потомки наши вряд ли найдут необходимым всё то, о чём я тут собрался беседовать с вами.

А впрочем, не с вами я вовсе хотел и начать беседу. Не обижайтесь, прошу вас, дорогой читатель, что я именно так выражаюсь, как выразился только что. И не подумайте, что я вовсе не заинтересован в вас! Нет, нет, напротив! Вы-то как раз мне и нужны! Да, да! Я именно в вас и нуждаюсь! Вы необходимы мне как свидетель!

Именно как свидетель, свидетельствующий о том, что всё, что написано на страницах этой книги, – полнейшая чепуха, невообразимый вздор, абсурд, да и только, что это всё выдумано специально, чтобы отвлечь от важных и полезных дел как вас лично, так и всех тех, кто когда-либо возьмётся что-либо прочесть из неё, не говоря уже о том, чтобы прочитать с начала и до конца. И вот поэтому вы так мне нужны! И чтобы свидетельство ваше было абсолютно непредвзятым и правдивым, а слова обличения как гром гремели бы среди ясного неба, предупреждая всех, кто не успел ещё ничего и прочесть, а только, взяв в руки книгу, раскрыл всего первую страничку, но услышав ваш обличающий голос, тут же закрыл бы её и отложил в сторону, исполнившись страха и трепета от грозного предупреждения вашего: не читать ничего здесь написанного нигде, никогда и ни под каким предлогом!

И если вы готовы свидетельствовать непредвзято, то вам, как и всякому независимому от чьего-либо мнения, не остаётся ничего, как именно прочесть всё от начала и до конца, чтобы быть, так сказать, в курсе дела, а точнее, в курсе всех дел, и моего дела тоже. О, вы окажете мне тем самым большую услугу, если станете свидетельствовать искренно, нелукаво, правдиво и откровенно, что всё рассматриваемое здесь смешно, нелепо, грубо и глупо! Ну согласитесь же, что признавать глупость повсюду гораздо приятнее, чем обнаружить её в себе! Признать себя глупым – это почти так же невероятно, как и всё, о чём написано в этой книге.

Например, я ни за что не признаю себя глупым, даже если явно сглуплю в чём-нибудь. Я найду своей глупости законное оправдание, я узаконю её, если хотите, и буду следовать этому закону. Тогда же, когда скажу или сделаю какую-либо глупость, я буду ссылаться на принятый мною закон, оправдывающий мою глупость, и даже более, признающий её не глупостью вовсе, а умным, полезным и значимым научением для себя, для общества, для страны и, если хотите, для всего того, что когда-либо было, есть и будет. Я наделю свою глупость небывалым умом, тончайшей сообразительностью и деликатностью воззрений на жизнь, я стану убеждать всех, что моя глупость, – это не глупость вовсе, а новый взгляд на мир, например. Что те, кто не нашёл в этом взгляде ничего умного, просто ещё не доросли до того, чтобы разглядеть в моей глупости небывалую умность. Что вот когда они дорастут, тогда наконец и увидят, насколько умна моя глупость, а следовательно, умён и тот, кто придумал её!