Мысли сермяжного фаталиста
Шрифт:
Спать Барби соглашалась только на кровати или на диване. Никакие уговоры и нотации не могли заставить ее переночевать на официальной лежке, которую мы соорудили специально для нее. Да ладно бы она спала на покрывале, нет ей, надобно было покрывало откинуть, туловище свое уложить на белоснежной простыню, а голову на подушку. Сначала мы кричали, топали ногами и взыскивали к ее совести. Но, совести у нее, как оказалось, не было ни на грош. Лет пять мы сопротивлялись, закрывали даже иногда комнату на замок, для того, что бы собаченыш туда не проникал, потом махнули рукой. Только так, для порядка на нее беззлобно ворчали и требовали соблюдения чистоты и аккуратности.
А так же постоянно удивляла меня и всех окружающих своим отношением к еде. Одну сосиску я положил перед Барби – на пробу. Пробы не вышло. Она ее не сожрала, она втянула ее в себя практически мгновенно, пару раз щелкнув челюстями. Это было интересно и любопытно. Впоследствии когда я в этом разобрался, я, похихикивая, любил ее кормить макаронами. То есть одной макарониной, а потом следующей. Сначала, когда она плохо сообразила что это такое, она клацала зубами пытаясь сожрать макаронину, все это дело плохо жевалось и это надо было проглатывать. То есть надо было совершить много усилий, а результат аховый. Тогда она придумала свое ноу-хау, всасывание. Это как маленький пылесос, который всасывает по одной макаронине. У-ить и нету. Она была всегда голодна и очень четко отслеживала, все наши перемещения в кухню и немедленно заявлялась туда же. Кабы чего не сожрали в ее отсутствие. Уши тоже
Барби с настороженностью повернула голову в нашу сторону, услыхав предлог «На». Этот слово она изучила быстро. Просто когда есть что съестное, мы, обращаясь к друг другу говорим на колбаску, на печенье и т д. Хвостатая быстро сообразила, что если реагировать на слово «на», то может что-то отщипнется и для нее. Проблема у нас с Барби была всего одна – она не всегда понимала чувство сытости. Пес сгрызал все свои кости с космической скоростью. Слышался скрип хрящей и хрумканье. За несколько минут она съедала все полностью. Я всегда удивлялся – каким образом она их перетирает. Была кость – нет кости. После своей еды она подходила ко мне, и весь ее вид излучал, что она собака голодная, очень хочется кушать, и если у вас хоть есть капля сострадания, если вы хороший человек, то вы не забудьте, пожалуйста, про нее. Если можно то дайте, пожалуйста, хоть маленький кусочек, я вам то конца жизни буду благодарна. Вот спасибо тебе добрый человек, дай я тебе пальцы лизну за это. Но в тот момент, когда ужин заканчивался, отношение ее к нам менялось на диаметрально противоположное. «Ну, чернь, я вам устрою представление, за то я тут унижалась, клянча еду, эх как бы самой научится добывать лакомства, помимо вас». Барби всегда честно выдавалась ее доля, но, она все же считала, что мы едим только деликатесы. Когда ей в нос тыкали огурец, она смотрела недоверчиво и чувствовала где-то подвох. Даже обнюхав его и попробовав на вкус, она его с отвращением выплевывала, но не уходила, а ждала окончания ужина.
Один раз произошел примечательный случай, который характеризует ее полностью. В пасти у нее была, какая то кость. Она несла ее от самой улицы Беляева до улицы Краснодонцев, не выпуская ее из пасти. Если бы собакам давали призы за хитрость, то Барби бы дали самый главный приз. Когда мы шли в первый раз, а шла она на поводке, то ее нюх учуял данную кость и была предпринята довольно сильная попытка сожрать ее немедленно. Я не дремал, и пришлось отбирать кость силой. Я кость отобрал и бросил туда, где она была. Но на обратном пути, я по своей человеческой натуре забыл об этом деле. Но Барбос оказывается, не забыл. Втихаря, только что бы я не видел, она бесшумно ее подняла и, не пережевывая, тащила до того момента, когда можно будет ее безбоязненно сожрать. Ее пасть срослась с этой костью, и она втихую дошла с ней до дома. Я, открыл дверь, привязал поводок к ручке и начал раздеваться. Барби оценила текущее время и прикинула, что у нее где-то есть секунд десять, для того чтобы схрумкать кость, покуда кость была не обнаружена. Я услышал пронзительное чавканье, а когда обернулся, то Барби торопясь, пыталась, не сильно разжевывать и глотать, глотать ее. «Да, можно подумать, тебя дома не кормят. Типа тебя постоянно мы объедаем, и вообще, если бы не твоя крестьянская сметка, ты бы тут с голодухи сдохла» – подумал я. Если ей предлагалось кость, когда она была сыта, она ковыляла с ней в какое-нибудь укромное, надежное местечко, прятала ее, и не спеша, возвращалась за другой.
Что могу еще добавить, у них, в их мире, практически все как у людей, есть любовь, есть дружба, а также есть чинопочитание, все как у людей.
Справа, легко и с визгом, меня обгоняли Барби и Дик. Это были брат и сестра из одного помета. Уходя вперед мощной рысью, по пути весело огрызаясь друг на друга, они возвращались мне под ноги, едва не сбивая. На их мордах было написано никак не скрываемое превосходство по отношению ко мне. Более шебутной Дик, играл мускулами, как культурист. На Барби, струилась разноцветная шерсть. Когда она бежала, она вся переливалась, как искрометный водопад. Когда она бежала это взрывался золотистый фонтан, ейоная харя шла по одной траектории, а ейоная шерсть – белая, рыжая и черная шла по своей траектории. Я ответственно заявляю, что в мире собак, самый красивый бег у афганов. Когда им надоедали догонялки, они начинали обнимашки. Они одновременно вставали на задние лапы, и передние клали на так называемые плечи друг другу. Они могли держаться в таком положении секунд 20. В первые секунд пять, они стояли на месте, а потом когда им уже надо было держать равновесие они начинали подтанцовывать для того что бы не опустится на грешную землю. Кто написал музыку собачий вальс? Это был собачий вальс. Невозможно в мире написать собачий вальс, не видя этого в натуре.
У Барби было еще два друга, это Рики – мелкий пуделек, и Рэм – скотч-терьер. Рики пыталась, подружится с ней, дня три. Она висела у нашего Шарика на ее длинных лохматых ушах, она приседала перед ней, юлила своим куцым хвостом, для того, что бы Рей Мадригал Е Барбара Бри-Тесс обратила на нее свое благосклонное внимание. Первые дня два Рей Мадригал презрительно относился к этой мелкой шавке, пытающейся привлечь на себя ее королевское внимание. Но уже на третий день, Барби уже начала иногда отвечать, в связи с тем, что подхалимаж по отношению к ней был достаточно добродушный и игривый. Ее признали за королеву, и за это Рики потом прощалась все. Она ползала к ней на спину, она могла залезть своей мордой в ее миску и вообще она могла делать все что угодно. Барби на эту пузатую мелочь никогда не обижалась. Хозяйка Рики потом переехала в деревню, в связи мизерной государственной пенсией. Рики естественно уехала с ней. Очень жалко.
А Рэм? Рэм окинул меня быстрым взором, мигнул раз-другой и, решив, что я существо вредное и опасное, стремительно побежал на кухню и принялся с предельной скоростью уничтожать свою пищу, не дай Бог я ее сожру. Я смотрел на него с некоторым снисхождением и подумал, не приведи Господь мне так оголодать, что бы отбирать пищу у собак. В последствии Рэм, видя в первый раз Барби, описался от нахлынувшего на него восторга и тем самым, заслужив удовольствие пришедшей к нему в гости, собаки. Вероятно он по ихнему, по-собачьи сказал: «Мой дом – твой дом, моя еда – твоя еда, мои игрушки это твои игрушки. А вообще, моего здесь нет ничего, а это все твое. Ты принцесса собачьего мира, а я ничтожный твой слуга. Пойдем со мной, и я отдам тебе свою пищу». Мне было даже немножко обидно, как он отнесся ко мне по сравнению с моей собакой. А теперь, я расскажу, кто такой был Рэм. Рэм был настоящим классным пацаном в своем мире. Он был маленьким, но стоящим псом. Он жевал жвачку, он пил пиво и вино. Как-то раз мы узнали об этом, когда проходил крошечный сабантуй, в квартире, где жил Рэм. Загулявшие гости ради прикола налили в миску пива. Рэм недолго постоял около нее и принялся хлебать его без раздумий. «Хм, а вино будет лакать» – произнес кто-то из гостей. Сказано – сделано. Рэм ничуть, не удивившись, принялся и за полусухое красное. Через полчаса он был уже пьяненький. Он никак не мог сообразить, что происходит с его координацией. Почему все четыре стены, его начинают сильно притягивать. А в какие то моменты, пол вдруг внезапно выгибался и бил его по лицу. И в этот момент пришел из школы его маленький хозяин, 14 (четырнадцатилетний) Сережка. Сережка, увидев в каком состоянии ему сдают собаку вечером, заплакал. Он ревел от собственного бессилия, и оттого что сделали с его собакой эти взрослые. Рэм прожил всего три года и его сбил пьяный автолихач, прямо на тротуаре.
Говорят, собаки не умеют любить, они живут рефлексами. Собаки умеют любить, и иногда это бывает просто безответная любовь.
Джек. Джек был собакой моей мечты – лайкой. Но в первую очередь Джек был влюблен Барби. Из-за его светлого чувства мы и познакомились с Джеком. Кто сказал, что собаки живут рефлексами. Плюньте ему в глаза и сошлитесь на меня. Я видел эту безответную любовь на протяжении трех лет. Джек был мужчиной во всем этом положительном смысле этого слова. В начале мы просто не поняли, что за обожатель появился теперь у нашей семьи. Сначала мы начали фиксировать некое черное собачье существо, которое сопровождало нас в отдалении на утренних и вечерних прогулках. Потом, когда мама выходила на улицу, что бы идти на работу, откуда ни возьмись появлялась черная лайка, которая сопровождала ее до автобусной остановки и под своим бдительным присмотром сажала взглядом ее на транспорт. Потом он бежал к подъезду и ждал моего выхода. Опять же при моем выходе из подъезда, черная собачатина вела меня почетным эскортом, держась сбоку в двух метрах. Точно такая же история продолжалась и вечером, когда мы возвращались с работы. Я не знаю, как он рассчитывал время, для того, что бы непременно встретить нас на автобусной остановке. Но делал он это мастерски. Подлизался он к нам, практически идеально, этими встречами. Джек, даже стал ходить со мной в магазин. Я оставлял его у дверей, а сам шел и выстаивал очередь. Вдруг раздавались крики «Чья собака? Уберите немедленно собаку!». Я оборачивался и видел такую картину, как Джек настойчиво ищет меня. Наши взоры пересекались, он прибегал, радушно вилял хвостом и садился у моих ног. Я, краснел, багровел и под негодующие возгласы уходил из магазина вместе с ним. А что я мог сказать? Что это не мой пес, это хахаль моей собаки. Что бы я в тот момент предал Джека, ту собаку, в которой собрались все лучшие качества: надежность, верность, преданность, радушие. Но Барби смотрела на него все-таки отстраненно. Джек надежды не терял, и он стал сопровождать нас на прогулках уже вблизи. Даже уже было непонятно, кто хозяин и у какой собаки. Барби шлялась в метрах тридцати, а Джек постоянно был от меня в двух метрах. На большее расстояние от меня у него не позволяла отбегать его совесть. Мы ходили втроем на речку, бродили по полю и лазали в овраги. Мы вдвоем с Джеком преодолевали самые крутые спуски. А где же Барби? А Барби хитрый, Барби умный. Она бежала влево, искала пологий спуск, сходила по нему и присоединяется к нам, всем своим видом подчеркивая мою людскую тупость и тупость Джека. Джек ведь ни отходил от меня, ни на один шаг. Пес был сама солидарность, барахтался всегда рядом со мной. Куда шел я, туда шел и он. А вот Барби шла по наитию, ей было абсолютно наплевать, куда направлялся я и Джек. Ее интересовало только свое собственное видение мира. Иногда мы гуляли в разных сторонах. Но Джек все равно не сдавался. Он видя такое отношение к себе, ради любви, теперь решил доказать свои бойцовские качества. Он начал бить морды всем окрестным собакам, которые решили подойти для знакомства к Е Барбаре Бри-Тесс. Морды он им бил самоотверженно и яростно, он ходил в каждый бой, как на последнюю битву. Барби внимательно это отсматривала, оценивала и делала соответствующие выводы. «Лыцарь, говоришь, ха… и на сколько тебя хватит?», и она начала уже провоцировать данные драки. Видя незнакомую собаку, она вдруг в присутствии Джека, начинала приветливо махать хвостом, всем своим видом выражая искреннею признательность и радушие. Мол, давай друзьями будем, а может и поближе познакомимся. Посторонний пес, видя такое благожелательное отношение к себе, подходил ближе для первоначального обнюхивания. У Джека в сию секунду глаза наливались кровью, он закипал от злобы и невидя белого света оголтело рвался в сражение. Такие плюхи запечатывал. Спрашивается, как лайка может победить овчарку? Овчарки они же здоровые. Ярость и еще раз ярость, а так же надежда что, наконец, то на него обратят внимание. У овчарок не было стимула, и они просто не понимали, чего этот придурошный с такой злобой на них нападает. «Это же монстр-убийца в собачьем обличье» – вероятно, думали они и поэтому они через десять секунд, позорно поджав хвост, они удирали с поле боя.
Моя собака, поставив передние лапы на подоконник, а задние на кровать и задумчиво смотрела вдаль, изредка кося на нас карими глазами. Барби была на сторожевом посту. Когда какой ни будь гад шел по ее территории, в секторе ее оконного обзора, она залихватски сообщала об этом злобным урчанием и двух разовым гавканьем. Как она определяла гадов, только ей одно известно. Когда он уже проходил мимо, она стремглав бежала в другую комнату своим внутренним нутром чувствуя, что он обязан уже появится по другую сторону дома. После пяти минутного беспокойного поиска на другой стороне дома, гада почему-то не обнаруживалось, и она вновь заступала в свой почетный караул на первоначальный пост. Но если гад обнаруживался, то был такой концерт, что не в сказке сказать, ни пером описать. Вой стоял – хоть уши затыкай! Хрипя, уже от сорванного голоса, Барбос всем окружающим показывала, что если бы ее выпустили на улицу «То было бы море крови». Она еще потом, после окончания своего концерта, минут пять с важным видом ходила, демонстрируя, что она то, пес то не хуры-мухры, а настоящая бойцовская собака, которая уже прошла огонь, воду и медные трубы. В те минуты мне даже было как-то неловко окликать ее, а то еще сам под раздачу попадешь.
Знаешь, собаки обычно считают хозяев вожаками своей стаи. Барби, по-моему, искренне считает нас прислугой. Так редко бывает. Но иногда мне кажется, что она знает куда больше меня. Она много думает. Когда она что ни будь, надумает нехорошее, она идет рвать обои.
А еще она очень сильно блюдет свой независимый и протокольный вид. В ее голове наверно постоянно крутилась одна мысль «Надо сохранить лицо в любом случае». В этом она мне напоминала китайского мандарина «Что воля, что неволя все едино». С возрастом она свою трапезу принимала чинно и благородно, никогда не торопилась и контролировала все вокруг. В случаях, когда был накрыт праздничный стол, она никогда не вмешивалась в сервировку стола. Она ждала момент звонка. В тот момент, когда звонил звонок, все шли в прихожую и встречали гостей, там раскланивались, раздевались. То есть, минуты на две, стол оставался без присмотра. Рей Мадригал Е. Барбара Бри-Тесс лапу в тот момент не подавала никому и лопала в тот момент кружочки колбасы с видом английской королевы. Откуда ж ей было знать, что мы люди уже давно самостоятельно ездим на лифте и водим всякие разные машины, и сегодня у нас был маленький банкет. «Челядь приперлась» – наверное, думала она. «Мою еду будут, есть». Она совершенно не смущалась когда ее застигали на месте преступления. Да и, во-первых, она не считала это преступлением. Во-вторых, это была ее собственность. В-третьих, ничего собственно не произошло, а морду из тарелки типа она убрала по собственной инициативе. Ваши гневные возгласы здесь совершенно ни при чем. Потом она вопросительно глядела на меня, типа может еще что-то перепадет? Потом она вздыхала (понимая, что не перепадет) и поскорее приземлялась думать на диванчик, положив умную голову себе на лапы, и ждала нашей малейшей ошибки по недобросовестному отношению к оставленному на столе. Банкет продолжался и иногда кто-то по своему недомыслию закуривает в комнате. Барби сразу же вздыхает глубоко и недовольно, и выходит из комнаты. Выходит она в таких случаях на шарнирах. Это ее походняк, которым она демонстрирует свою не любовь к курению в комнате. Это раздолбанная походка, которой демонстрируется всем курякам, что она собака болезненная, ревматическая и суставы у нее очень болят. Но она не может оставаться в прокуренной комнате и, превозмогая сильнейшие недомогания в своем скелете, исключительно на своей силе воле практически выползает из воздуха, на котором впору вешать топор. А походки у нее все разные, в зависимости от ее настроения. Как она ходила на выставках. У, это надо видеть. Как красиво идет, стерва. Чисто летучая тигра. Стелется над землей, как не касается ее вовсе. Рисуется перед всеми, а ведь только недавно вроде шла своей любимой расхлябанной походкой (как Е.Леонов к Н. Гундаревой в фильме Кин-дза-дза), а тут не идет, а летит. Нате посмотрите на меня. Это вам не мелочь по карманам тырить. Три выставки – три золотые медали. Утерла всем носы. Когда Барби бегала по двору, разминая лапы, и гоняя котов, то я видел хищника на охоте. Это была пантеровская стать, подкрадывание к котам, по-нашему по партизански. Она искренне мыслила, что она, когда крадется – она есть невидимка. Главное это ее тихая и вкрадчивая поступь. А на прогулке как гуляет, величаво так идет, хвост задерет, ни на кого не смотрит, раздувается от своей собственной важности.