Мыслители Востока
Шрифт:
Я отослал его назад - это изгнание.
Я сказал ему, что он посвящен и является нашим представителем. Это его упражнение для подготовки. Если сейчас он воображает, что ему следует учить или принимать в ряды, и действовать, как подобает представителю, он лишь укрепит свое самомнение и ничего не получит. Если он осознает, что он не готов для посвящения и недостоин быть представителем, он вернется, и тогда я смогу обучать его".
"Но, если он не выдержит испытания, то что же с людьми, которых, как он вероятно воображает,
"Любой, кто сочтет его учителем или даже посвященным суфием, - сказал Мастер,- уже вне области нашего воздействия."
То, на что невозможно ответить
СООБЩАЮТ, что когда Джалаледин Руми начал слагать свои двустишия мудрости, у людей не было еще достаточно времени, чтобы составить о нем какое-то мнение.
Одни заинтересовались, другие - нет. Некоторые, следуя неизбежной схеме человеческого поведения, возмущались им. Они говорили: "Мы надеемся, что вы не считаете себя вторым Эзопом или кем-нибудь вроде него".
Буквализм
ПРЕТЕНДЕНТ в ученики предстал перед суфием в Багдаде, прося принять его для обучения.
"Я приму вас кандидатом, - сказал суфий, - и вот вам первые указания: не считайте себя владельцем каких-либо вещей и не держите у себя чью-либо собственность".
Ученик согласился. Тогда суфий сказал: "Вы должны отправиться в Бухару, устраиваясь, как сможете, и обращая внимание на все, что происходит. Там вам следует ждать дальнейших указаний от меня".
Ученик отправился в путь и в конце концов добрался до Бухары. Однако, как раз в тот момент, когда он достиг города, он почувствовал укус и понял, что на нем сидит блоха.
"Так дело не пойдет, - сказал себе ученик, - ведь я не могу оставаться в Бухаре, поскольку в целом я не выполнил первые указания. Я, конечно, не считаю себя владельцем блохи. Но, поскольку она несомненно является чьей-то собственностью, я немедленно пойду назад тем же путем, покуда не найду ее владельца".
Никто не признавал блоху своей, пока он не прибыл обратно в Багдад, где блоха спрыгнула с него - только он ее и видел.
Хильми
У ХИЛЬМИ спросили:
"Почему вы проявляете столь большой интерес к вещам, которые не связаны с прогрессом человека?"
Он ответил:
"Если хотите узнать, как поработал медник, посмотрите, на медную стружку на полу его мастерской."
Высшее Знание
У АНИСА спросили:
"Что такое суфизм?"
Он ответил:
"Суфизм - это то, что позволяет донести до человека Высшее Знание."
"Но если я применяю традиционные методы, разработанные Мастерами, разве это не суфизм?
"Это не суфизм, если оно не выполняет для вас свои функции. Плащ больше не плащ, если он не сохраняет человеческое тепло."
"Что же, суфизм меняется?"
"Люди
"Суфизм, - продолжил Анис, - внешнее выражение внутреннего знания, известного как Высшее Знание. Внутренний аспект не меняется. Следовательно, работа в целом - это Высшее Знание плюс возможности, которые порождают метод. То, что вам нравится называть суфизмом, просто сведения о прошлом методе."
Шарикари
ШАРИКАРИ сказал:
"Рассказывают, что кузнечик принес травинку в дар царю Соломону Мудрому, сыну Давида, мир им обоим."
"Когда осел хочет что-нибудь похвалить, он говорит: "Да это прямо-таки чертополох".
"Когда человек хочет почтить мудрого, он воздвигает ему святилище и называет его религиозным учителем."
Хазрат Бахауддин Шах
БАХАУДДИН был могущественным правителем, который активно занимался государственными делами и не интересовался вопросами, касающимися сферы ума.
Однажды он решил, что надо что-то предпринять относительно множества мошенников и бродяг, стекающихся толпами в его процветающий край.
Он приказал солдатам, чтобы через месяц все нищие и бродяги были схвачены и приведены для суда, во двор его замка.
Один суфий - придворный Бахауддина - в это время испросил разрешения на отпуск и отправился в путешествие.
Когда назначенный день настал, бродяги были схвачены и усажены огромной толпой в ожидании Бахауддина Шаха.
Увидев столько явных злодеев, сидящих перед его крепостью, Бахауддин Шах был охвачен сильным гневом. Он произнес длинную речь и закончил ее так: "Суд постановляет, что вы все должны быть наказаны как преступники и как люди, позорящие наш край".
Тогда из толпы заключенных поднялся суфий-придворный, одетый в лохмотья, и сказал:
"О принц из семьи Пророка! Если ваш собственный придворный был арестован из-за его одежды, и, таким образом, был причислен к преступникам, мы должны обратить на это внимание. Если нас считают нежелательными лицами только из-за нашей одежды, существует опасность, что люди научатся этому правилу - и начнут судить правителей подобно вам -только по их одежде, а не по их внутренним качествам. Что же тогда будет со справедливым правлением?"
После этого Бахауддин отказался от трона. Он погребен вблизи Кабула в Афганистане, где его считают одним из величайших суфийских шейхов. Все спешиваются, проезжая мимо его гробницы, и урок этот никогда не забывается.
Трудность
ШАЙКА РАЗБОЙНИКОВ напала на одного искреннего человека, который пытался учиться Пути суфиев.
Обнаружив, что у него ничего нет, разбойники стали шепотом советоваться о том, что же с ним делать.
Внезапно он стал кричать: "Нет! Нет! Дайте мне, пожалуйста, время!"