Н 4
Шрифт:
Катари дисциплинированно промолчал, не став обсуждать решение старшего. Хотя настроение после таких новостей стало откровенно скверным.
– Нам откроют небо и помогут разместиться в Москве, – продолжил патриарх клана, после чего на английском с любопытством обратился к стоящему у дверей переводчику. – Вы не объясните, что случилось у вашего соседа?
– Разрешите включить новости? – После секундной заминки, ответил юноша. – Это произошло вчера вечером, и с каждым часом добавляются новые подробности. – Словно извиняясь, произнес он.
Но так было правильнее, чем узнать личную точку зрения, и Олланта покровительственно кивнул.
Юноша
– Там что, произошел переворот? – Приподнял бровь Катари.
– Нет. Говорят, девушку некоего юноши похитили, и он ракетным ударом снес башню влиятельного чиновника, которого посчитал виновником.
– Почему какой-то мальчишка может это сделать, а мы – нет? – Холодно произнес Катари на родном языке.
– Потому что консул смог меня убедить. – Меланхолично ответил старший Аймара, глядя на обломки камней, огороженные бело-красной лентой по широкому периметру. – А его, видимо, нет
– Передают срочные сведения, – чуть озадаченно произнес переводчик, озвучивая диагональную полосу с крупой надписью, вдруг загородившую экран. – Диктор говорит, что у телеканала оказались уникальные кадры с места похищения.
Картинка на экране тут же сменилось изображением обычного Московского двора, чистого и безликого – как бывает в каждом недешевом районе крупного городе. Картинка, наверняка взятая с веб-камеры, была чуть наклонена набок и нацелена ровно на парковку у соседнего дома, забирая широкоугольным объективом часть заднего двора – как делают это рачительные хозяева автомобилей, цена за которые порою запросто равняется со стоимостью квартиры, а значит требуют пристального наблюдения. Но кадры, попавшие в память устройства, хранили преступление куда более мерзкое и отвратительное – на глазах бесстрастной техники, высокий и широкоплечий мужчина заставил подняться с травы, а после повел перед собой, понукая пистолетом в спину, золотоволосую девушку в маске. А когда переводчик было уверился, что это и есть похищенная, и собрался самостоятельно озвучить лишенную звука картинку, диспозиция в кадре изменилась кардинально – из подъехавшей на парковку машины вышла другая девушка, наверняка отметившая пистолет и факт преступления. Ну а поскольку у той не было ничего в руках, кроме синего ведра, то справедливость вершилась именно им, вызывая уважение к сноровке и ухваткам – и воспринималась с эмоциями зрителя хорошего боевика в индийском стиле. А бандита, получившего носком острой красной туфли, было вовсе не жаль.
Но потом вмешалась проза жизни – и героиню, которой сопереживал наверняка каждый, оглушили и потащили в припаркованный автомобиль. А золотоволосая девушка, сбежавшая видимо за помощью, могла только бессильно смотреть с удаления, как подходит к похитителям полиция – и как она уходит, прочитав текст в раскрытом перед их глазами удостоверении…
Запись видеокамеры тут же сменилась взволнованным голосом диктора, уточнившего, что по словам прибывшей полиции, удостоверение было выдано министерством внутренних дел, клановая башня главы которого была уничтожена вчерашним вечером.
Отчего-то не последовало самое главное – официальный комментарий недоумения, который обязан был прозвучать от лояльного к власти телеканала. Ведь как может быть виноват
– А сейчас – эксклюзив! – Вновь сменился голос, но диктор так и не появился в кадре. – Из достоверных источников, к нам попали эксклюзивные сведения о возможной личности похитителя.
Экран сменился фотографиями невыразительного, чуть сероватого лица на левой стороне экрана и увеличенным кадром с похитителем справа. А новый тембр голоса стал сухо вещать о судьбе наследника рода Черниговских, подростком угодившего в переплет в королевстве Таиланд, и на долгие шесть лет оказавшегося в тюрьме (хотя светило ему пожизненное). О судьбе его ничего не было известно, равно как не отмечено появление на родине. Но если внимательно присмотреться к архивным фото…
Сходство, действительно, присутствовало – надбровные дуги, форма носа, подбородок. Для сравнения был приведен облик князя Черниговского – что было вовсе моветоном для прессы, традиционно опасающейся трогать высокородных – особенно такой величины. Габаритами два человека не походили вовсе, но вот цвет глаз, форма ушей… Очень, очень опасное сравнение – так можно и живьем сгореть вместе с телецентром. Хотя с Долгорукими, по мнению переводчика, так поступать вряд ли станут – но решительную ноту и судебный иск отправят точно, а там как бы до холодной стадии войны не докатилось…
– Вообще, это больше похоже на слухи и домыслы, – переведя все с экрана, все таки неуверенно отметил переводчик. – Хотя ДолТВ считается хорошим телеканалом.
Произнес и не услышал ничего в ответ. За спиной была тишина, невольно заставившая аккуратно обернуться.
Переводчик слабо разбирался в мимике индейцев Аймара. Можно сказать, не разбирался вовсе – и потому не смог отличить равнодушие от окаменевших масок лиц людей, узнавших в кадрах видеосъемки купленные ими фотографии двора дома, на которых украдкой была запечатлена их родственница. Но более того, они прекрасно узнали в движениях, походке, привычке держать голову и манере бега ту девушку, лицо которой было сокрыто золотой маской, равно как загримирован цвет волос. Их Тинтайа – наверняка сбежавшая и чуть было вновь не попавшая в плен. Если бы не случайная свидетельница, поплатившаяся за свой подвиг свободой.
– Тот молодой человек, снесший башню, совершил большую ошибку. – Неторопливо произнес Катари.
Потому что снести ее теперь желал он сам.
Брови, нос, форма ушей… Он видел, как изгибалась в начале видео тень под зданием. Он видел душащие девушку тени рук – потому что знал, куда надо смотреть. И, как и положено главе древнего клана, он прекрасно знал проявления Силы Крови практически всех старейших семей на планете.
А еще освобожденная Тинтайа не обратилась в полицию – и это ложилось еще одним доводом к тому, что расследование, которое удовлетворит клан Аймара, уже закончено.
– Мы попытались взять комментарии у великого князя Черниговского, срочно прибывшего в столицу из служебной командировки, – переводил юноша вслед за диктором.
Картинка на экране вновь сменилась изображением подкопченной Кремлевской стены, вдоль которой в окружении охраны широким шагом шел невысокий мужчина в черном пальто с поднятым воротом, в роговых очках и с непокрытой головой. Охрана, главным образом, отталкивала протянутые к князю микрофоны и не давала подойти навалившимся журналистам.