Н 4
Шрифт:
В ее оправдание, любой из Аймара на ее месте попался бы на эту уловку. Никто, кроме семьи, не мог знать истинный ранг Инки, равно как и предположить, что в ее возрасте можно пересечь границу техник «мастера» – симбиоз с Духами Неба позволял этого достичь, усиливая и без того далеко не слабый дар. Невозможно было предположить, что где-то на другой половине земного шара найдется такой же, как она.
Или такой же, как этот юноша напротив. Впрочем, у них вон, медведи и снег – может тут жизненная необходимость быть «мастером» в таком возрасте. Хотя те шестеро еле-еле
– Говорят, между наставником и учеником выстраивается определенная связь.
– Ученик бездарь. – Коротко постановила Инка.
– Абсолютный? – Заинтересовался отчего-то Шуйский.
– Полный ноль. Ничего не показал. Ни единого учебного каскада не выполнил, – как гвозди заколачивала она свое презрение.
– То есть, он пытался, но не получилось?
– Даже не пытался. – Фыркнула Аймара. – Переходные блоки разве что, но это как отдельное произношение слов в песне без звука и ритма.
– Часто донимает вас вопросами? – Не отставал собеседник.
– Постоянно, – с раздражением отозвалась Инка.
– Сегодня чаще, чем вчера?
– Какое это имеет значение? – Приподняла бровь принцесса. – Он бездарь.
– Пожалуйста, ответьте, – был непреклонен Шуйский.
– Почти не спрашивал. Возможно, осознал тщетность своих усилий.
– Здорово, – отчего-то порадовался княжич.
Впрочем, все они тут странные. Хотя конкретно этот вызвал пусть тень, но уважения. Дело не в поединке, исход и течение которого перестал быть важен в определенный момент. И даже не в том, что он остался равнодушным к судьбе похищенной своим другом принцессы – это, в общем-то, скорее приводило в бешенство: еще один, полагающий себя бессмертным.
Остался в памяти небольшой эпизод до поездки в ресторан, но после того, как все разъехались – в том числе тот чиновник, что вручил ее спутнику счет, от которого на лице не по возрасту огромного юноши проявилось самое настоящее возмущение пополам с разочарованием в самых лучших чувствах. Кажется, его попросили оплатить одну седьмую всего сожжённого и порушенного в парке… Ей, в общем-то, все равно – но тут подошел Максим с такой же бумажкой в руках и совершенно возмутительно снял с ее рук пять золотых колец из оставшихся шестнадцати… Говорит, за куст… Сумасшедший. Впрочем, это тоже не важно, и вовсе не оттеняет то важное, что определило ее отношение к Шуйскому.
Попросту ее похититель, сообщая, что собирается к некому Долгорукому, спросил друга, стоит ли попросить перевести Веру на какую-нибудь незаметную, но более высокооплачиваемую должность. Как поняла Инка, чтобы не встретить ее более никогда. Княжич отказался.
«Она могла от испуга неверно понять» – твердо отвечал этот наивный юноша, падая очередной жертвой женского коварства.
Способность ошибаться в близких, но снова в них верить – очень плохое качество, за которое Инка многое могла простить. Она даже согласилась прогуляться с этим увальнем до ресторана, выйдя километра за два до намеченной цели. Ее спрашивали о жизни, о целях
– Какая разница? Он все равно скоро умрет.
Наконец-то принесли стейк, и Инка с удовольствием полоснула мясо ножом, подцепляя кусочек вилкой. То, что умрет и этот Шуйский она добавлять не стала – не следует портить ему аппетит.
Да и слишком часто начала она обещать скорую смерть всем, кто оказывался близко от нее – и это уже утомляло даже ее саму. Потому что ей не верили, и вместо сладкого ощущения чужого страха приходили лишь мысли о собственном бессилии что-либо изменить до того момента, когда ее найдут родичи.
– Вы знаете, возможно он родился после этих слов, – посерьезнел Шуйский, откладывая ложку в сторону.
Ему ресторанные служки принесли совершенно фантасмогоричный для ресторана набор блюд – не по редкости яств и изысканности деликатесов, а по способу подачи. Инка впервые видела, чтобы суп в ресторане доливали до верхней каемочки, а второе подавали непосредственно в котелке, из которого виднелся половник… Или это большая ложка? Аромат, впрочем, был весьма неплох.
– Трагедия глубоко в детстве? Как же я угадала с этим, – Инка попробовала крошечный кусочек мяса и нашла его восхитительным.
– Здоровее его еще поискать, – пожал плечами Артем. – Скорее, тут понимание, что некоторую часть людей устроит твоя гибель. Умение с этим жить и работать.
– Иногда случается так, что человек встречается с Аймара. – Отметила Инка причину многих смертей.
– И этой Аймара страшно не везет. – Даже с сожалением отметил Шуйский, глядя на нее.
– Это ненадолго. – Заверила его Инка.
– Увы. – Слега развел собеседник руками. – С вами случилось самое жуткое, что могло произойти. Вы стали частью его плана.
– Даже так? – Нейтрально отозвалась девушка, отдавая больше внимания стейку, чем беседе.
– Осознание придет позже. – Вовсе не злорадствовал над ней княжич. Скорее, в его тоне была светлая грусть – непонятная, необъяснимая, оттого интересная:
– Честно говоря, не знаю, в чем именно план состоит. Когда начинаю разбираться, после четвертого или пятого слоя возникает ощущение, что голова чешется изнутри…
– Какой вам в этом интерес? Вы уже показали равнодушие к судьбе похищенной незнакомки. Впрочем, обещание благодарности моей семьи все еще в силе. Просто наберите номер телефона, и быть может – спасете своего друга.
– А вы разве не задумывались на мгновение, что будет, если вас действительно найдут? – Чуть поерзал Шуйский на месте, глядя на нее умным взглядом.
– Ну… Я поеду домой, – старательно ответила Инка. – А его убьют.
– Хорошо, – пожал Артем плечами. – Похищенную принцессу находят в компании юноши восемнадцати лет от роду, не аристократа, без сильной семьи за плечом, без более-менее внятного ранга в официальной табели. Хотите, я задам первый вопрос, который произнесет все мировое сообщество вслух?