Н 8
Шрифт:
– Мясо! – рявкнул я – Живо собрать все оружие и рюкзаки! Содрать с трупов экипировку, не забыть про личные вещи! Все тащить на палубу! У вас три минуты и время пошло! Джоранн. Помоги им.
– Да, командир.
Рыжая умотала на предельной скорости, я же предпочел спуститься не спеша – лестница скользкая от крови, а недавно пришитые ноги уже устало подрагивают.
– Командир! – снова ожил Рэк – А сегодня вечером…
– Отдыхаем достойно. Как и положено героям – усмехнулся я.
– Буха-а-а-а-е-е-е-ем! – обрадованный
Глава 5
Глава пятая.
– Ты ведь не вернешься? – спросила прижавшаяся к моему плечу сигаретная крошка, прячась под объединяющим нас черным зонтом.
Снова дождь. Капли тарабанят по бетонке, показывая на внешне столь ровной поверхности каждую впадинку, каждую трещинку, заполняя их блестящей водой. Всегда и у всего есть изъян. Слабое место. Ткни вон в ту трещину острием ножа, чуть надави и солидный кусок прочного бетона отлетит, открывая дыру в броне…
– Вряд ли – сказал я, не глядя на нее.
Я смотрел только на шатающийся корабельный трап, по которому согнувшиеся работяги затаскивали ящики и тюки, не обращая внимания на холодный дождь и раскаты искусственного грома.
– Я думала, между нами, что-то было… что-то особенное… искра…
По-прежнему не глядя на нее, я произнес:
– Мы отправляемся в самое пекло. Раз между нами особая искра… поехали вместе со мной, крошка. Я научу тебя убивать и покажу как умереть так, чтобы забрать с собой как можно больше гребаных ублюдков.
Раскат грома оглушил, яркая вспышка молнии ослепила на пару секунд. Когда я вновь обрел зрение, она уже исчезла, унеся с собой тепло своего плеча.
– Все готово, лид!
– Подняться на борт! – скомандовал я, делая первый шаг к трапу и не оглядываясь, чтобы не видеть стоящих под навесом молчаливых провожающих.
И хотелось им подниматься так рано? Время четыре утра. Кассандра с несколькими из своих бойцов, Рокс, Терр, Джоранн и немало кто еще из смутно знакомых вроде Эйжопа и Жабы. Кого-то из них я еще увижу. С кем-то расстаемся навсегда. Есть сожаления по этому поводу, гоблин? Никаких. Ну и отлично.
Прогремевший под ботинками трап остался позади. Мимо меня торопливо пробежали задержавшиеся.
– Капитан! – крикнул стоящий у перил матрос – Последний вошел в Шлюху! Девушке понравилось!
– Убрать трап! Отдать концы! – провопил сверху Сквалыга – Оди?
Я махнул рукой, подтверждая. У трапа завозились двое.
– Стойте! Стойте, суки!
Сквозь темень и дождь проломилась шатающаяся скособоченная фигура. Тяжело дыша, прижимая к животу руки, перекошенный Баск, с трудом выдерживая тяжесть тощего рюкзака и подаренного мной дробовика, поднялся на палубу и рухнул в изнеможении на колено:
– Я с тобой, командир!
Выдержав короткую паузу, я спросил, глядя на его залитое водой лицо:
– Уверен?
– Да!
– С возвращением,
– Понял! Спасибо, командир! Спасибо!
– Малый вперед!
С шумом трап поднялся на палубу, вздрогнувший корабль чуть накренился и начал отходить от бетонного края.
– Средний вперед!
– Ба-а-а-аск! – разъяренный и перепуганный одновременно крик донесся издалека, но быстро приближался – БА-А-А-АСК! БА-А-АСК!
На покинутый нами причал выскочила маленькая мокрая фигурка и замерла рядом с брошенным раскрытым зонтом.
– Баск! БАСК! Ответь! Лопнуть и сдохнуть! Чтоб ты сдох, придурок! Баск! Куда ты?! Баск!
Видимо зомби забыл попрощаться…
– Дурак! Кретин! Придурок! Куда ты лезешь?! Кассандра же дала нам шикарный шанс! Куда ты лезешь?! Он убьет тебя! Убьет! БАСК! Вернись!
– Полный вперед!
Покачиваясь на рассветных волнах, Шлюха быстро уходила от Зомбилэнда. Еще минута и с удаляющегося берега уже не доносилось ни звука…
– Ей так будет лучше! – уже, наверное, в десятый раз повторил Баск, дохлой рыбой лежа на мешках и с хрипом вгоняя в себя воздух – Безопасней с этой… с бабочками… Кассандрой.
– Ага – зевнул я, глядя на бегающих по пляжу странных бескрылых птиц с короткими, но очень крепкими когтистыми лапами. Птицы с легкостью переворачивали достаточно тяжелые камни, пробивали панцири мелких крабов, дробили найденные раковины моллюсков, выковыривая вкусное мясо, не брезговали и дохлой рыбой или побуревшими нитями водорослей. Удивительная всеядность. Но что еще удивительней, так это их поведение при виде мусора.
Они только что разбили клювами выброшенную одним из матросов бутылку. Я хотел окрикнуть придурка и сделать ему предложение убрать мусор, но птицы опередили меня. Загалдев, они окружили бутылку, десятком ударов разбили ее, раздробили осколки, а затем, позабыв про крабов и водоросли, принялись таскать осколки стекла к большому стальному ящику выше по берегу, лежащему на боку под небольшой полусферой наблюдения. Перетаскав битое стекло, птицы подобрали с песка несколько оставшихся после перетаскивания груза обрывков, отнесли их к тому же ящику и выбросили.
– Ей так будет лучше – повторил Баск.
– Ага – кивнул я и зашагал к полусфере.
Присев у ящика, я чуть подался в сторону, чтобы пропустить воняющую падалью бескрылую птицу, несущую в клюве какую-то пластиковую загогулину. Ударив загогулиной о края ящика, сбив налипший песок, птица разинула клюв и выронила принесенное на стекло, после чего неторопливо отдалилась и занялась поеданием чего-то давно стухшего. Заглянув в мусорку – а что еще это могло быть? – я увидел там человеческие кости. Покрытый царапинами и сколами красно-белый свежий череп лежал глазницами вверх, задумчиво пялясь в никуда.