На боевом курсе
Шрифт:
После посадки и выключения двигателей довольные гости покинули самолёт. С большим облегчением, это сразу было заметно, ступили на твёрдую землю и сразу в их поведении пропала непосредственность — вновь превратились в чопорных и строгих чиновников. В кабине задержался лишь первый лорд Адмиралтейства. С переводчиком, как же без него. Ну и Александр Михайлович, само собой. Черчилль ещё раз осмотрел кабину, остановил взгляд на мне и задал неожиданный вопрос:
— Это же вы провели удачную атаку на германский крейсер в августе?
— Так точно! — а зачем мне что-то скрывать? Газеты тогда всё подробно расписали.
— И какие у вас тогда бомбы были?
Вот что его интересует. И дальнейшие вопросы в общем-то уже понятны. Удовлетворить любопытство вероятного противника или нет? Ладно, как-то отвечу. Тем более явного секрета из этого никто не делает. Даже великий князь кивает, судя по всему, добро мне на ответы даёт. Но всё равно с ответами стоит быть поаккуратнее.
— Небольшие, — дальше пусть сам додумывает.
— Г-м. А какова максимальная продолжительность полёта с полной заправкой на этом вот аппарате?
Его что, интересует, сможем ли мы с бомбами до его островов добраться? Если понадобится, сможем. Или как первый лорд Адмиралтейства он за свои новые корабли испугался? Правильно испугался… Само собой, именно так отвечать не стоит, лучше как-нибудь извернуться. А то что-то наш Александр Михайлович после этого вопроса несколько насторожился. Наверняка сообразил, что не стоило идти на поводу у лорда и давать мне разрешение отвечать на его явно непростые вопросы.
Ну я и извернулся, отделался общими малозначимыми фразами, чем вызвал явное недовольство Уинстона. Да и ладно, мне с ним чай не пить и детей не крестить. По разным дорогам мы с ним ходим, на разных орбитах стоим…
А назавтра снова пришлось принимать очередную делегацию и проводить длительную экскурсию. Но хоть не такую занудную, как предыдущую. Потому как во главе этой группы промышленников и заводчиков находился один Второв, без нашего князя и его чопорных английских родичей. Здесь, так получается, явно наши интересы присутствуют, поэтому мы и отнеслись к ней более ответственно. И интерес был обоюдный. Не только мы что-то рассказывали, но и наши гости делились своими успехами. Почему? А какая мне разница? Может, просто похвастать хотели, или реально показать свои достижения в деле самолётостроения, чтобы эти русские особо не гордились своими успехами? Особый интерес вызвали упоминания о недавно основанных авиастроительных предприятиях «Супермарин» и «Сопвич». Именно тогда я и познакомился с молодым человеком по имени Томас. От него получил приглашение посетить недавно созданное им предприятие по производству самолётов в пригороде Лондона. К этому времени уже стало понятно, что на этом проходном поле от зевак отбоя нам не будет, поэтому приглашение принял сразу, согласовал его через Второва с великим князем и, получив «добро», перелетел на заводскую территорию. Благо, там аэродромное поле охранялось не в пример лучше, и посторонних практически не было. И поселились мы в маленькой, но приличной такой гостинице, где в ванной комнате в конце короткого коридорчика даже душ присутствовал. Вот только с горячей водой не всё так просто было. Не было её, короче.
Наш экипаж занял весь второй этаж, посторонних жильцов здесь не присутствовало, можно было чувствовать себя более или менее расслабленно. Это не я так сказал, это сразу же после заселения Семён обмолвился. Пришлось собрать всех в своей комнате / уместились с трудом/ и провести разъяснительную работу среди личного состава:
— Да мы на своей Родине не могли расслабиться, в своей собственной стране, где кругом вроде бы как тоже свои. Россияне, так сказать! А вы предлагаете расслабиться в чужом, а, значит, по определению враждебном нам королевстве… Уж от кого-кого, но от тебя, Семён, не ожидал подобной глупости услышать! Забудьте, что мы с ними вроде бы как союзники. Всем вести себя так, словно мы находимся на враждебной территории. Это понятно?
— Да я только про гостиницу эту сказал! Что мы весь этаж заняли! — возмутился казак. Ну, да, кому же понравится подобный выговор. Возмутился и сразу же поник. Потому как наткнулся на взгляд Игната. — Да понял я, понял. И расслабляться не думал, просто так сказал.
— Ну и ладно.
Одно плохо. Пришлось решать проблему с питанием. В гостинице подобного не предлагалось, кухни не было. Пришлось нам столоваться в городе. Но и интерес к нам за это время немного угас, а потом журналисты и вообще про нас забыли…
С Томасом мы задружились. Днём пропадали в производственных и сборочных цехах, в инженерном отделе, занимались самолётами, удалось даже пару раз подняться в небо на двухместном «Таблоиде». Самолёт как самолёт, ничего особенного. Единственное чему можно позавидовать, это удобному дюралевому капоту.
Всё, больше в Англии для меня ничего существенного не было. Ну, пива попил в местном пабе, ну, погулял по городу в сопровождении Томаса, посмотрел на дворцы и парки. Со стороны, само собой. У нас лучше. И даже пиво ничуть не хуже. На этом все развлечения закончились. Для меня. Гиннеса, кстати, не было. Редкость. Это нужно в Ирландию ехать. А тут эль.
Смолин каждый день пропадал на производстве, стрелки-наблюдатели наши погуляли первые пару дней, а потом за ворота не выходили по причине отсутствия денежных средств. Казаки как не порывались постоянно держаться рядом со мной, но из этих попыток у них ничего не вышло. Единственное, так в местный ближайший паб все вместе сходили, ну и на ужин одной группой выбирались. Там-то меня и просветили по поводу пива.
Великого князя и Второва я за эти дни так больше ни разу и не видел. Томас, правда, из газет порой сообщал мне о посещении ими королевских верфей или участии в королевском приёме, но и только. У них свои дела, у нас свои. Мне важнее было разобраться в конструкции тормозных щитков на новых самолётах Сопвича.
А через неделю мы вернулись в Данию, заправились под горловину баков и сразу же вылетели домой. На слякотную погоду внимания не обратил, сел вновь на ту же самую пустую по причине дождика дорогу. С неё же после заправки и взлетел. Даже дня не просидели на острове.
Думал, перехватят нас немецкие пилоты над морем, но на удивление никого в воздухе не встретили. И спокойно дошли до самого Ревеля. И только там узнал причину, по которой мы так спокойно вернулись.
Великий князь не зря слетал в Англию. Благодаря этому визиту на Балтику идут подводные лодки королевского флота. Кенигсберг будет полностью блокирован и с суши, и с моря. И караваны морских судов из Швеции пока не ходят. Кильский канал всё ещё закрыт.
Новости узнал у Дудорова. Ни Эссена, ни Колчака не видел. Да вообще никого не видел. В штабе, такое впечатление, кроме дежурного офицера никого не было. Все в море…
И Александр Михайлович после посадки сразу же уехал. Но поблагодарил перед отъездом всех нас за полёт. Ну и к этой благодарности краткую речь задвинул. Про наш подвиг, про удачную бомбардировку, про храбрость в воздушном бою. Герои, мол, мы. Богатыри русские. Ну и далее коротко в таком же духе. Причём всё это было сказано на полном серьёзе и без какого-либо пафоса. И прямым текстом сказал, что будет ходатайствовать о должном награждении каждого члена экипажа. И про Игната с Семёном не забудут. И уже собрался было уходить, как подхорунжий подал голос. Причём голос настолько отличный от его обычного, что даже я растерялся и забеспокоился. Как бы чего лишнего казак не ляпнул. Да и вид у него при этом стал какой-то такой… Этакий…