На броненосце “Князь Суворов" (Десять лет из жизни русского моряка, погибшего в Цусимском бою)
Шрифт:
Катя целует Вас и с нетерпением ждет возможности похвастаться своим хозяйством.
P.S. Подробности относительно эскадры оглашению не подлежат, т.к., хотя настоящие секреты мне самому неизвестны, все же лучше, чтобы то, что я пишу, дальше Жердовы не шло.
Товорят 20-го нам будет Царский смотр. ”
LIII. Ревель. “Князь Суворов ”. 6 сентября 1904 г.
Наконец-то я улучшил свободную минуту, чтобы написать Вам, и то только благодаря тому, что у нас случилось небольшое повреждение в машине.
В 2 часа эскадра снялась с якоря и пошла в море на стрельбу из пушек и минами, окончили к 6-ти. В 6 обед, который прерывался три раза авралами и кончился только в девятом часу. В 8 ч 30 мин назначена боевая стрельба по щиту, который я должен был освещать фонарями, но пошел туман, мы зря проболтались около часу и щита не нашли. С 9 ч 30 мин до 10 ч 30 мин обыденное освещение прожекторами по расписанию. В этом роде изо дня в день.
Часто дни выдаются много труднее. К этому надо прибавить, что на вахту теперь поставлены исключительно лейтенанты, что дает через пять дней один свободный от вахты, что свободно от учений одно только воскресенье, и то относительно, что в 7 ч вечера прекращается не только сообщение с берегом, но и судов между собой, всякое движение по рейду, а также и во всякую шлюпку, не показавшую опознавательного сигнала, часовые по второму оклику стреляют. Частные пароходы и суда останавливаются далеко в море дозорными судами.
Если Вы себе все это представите, то будете иметь некоторое понятие, почему мне до сих пор не удавалось вам написать. При всем том не могу сказать, чтобы мне было тяжело служить: я уже втянулся в режим, на берег меня не тянет, единственно тяжело не иметь возможности располагать хоть минуткой свободной, чтобы написать письмо. Как это ни странно, у меня появилась потребность писать, я даже стараюсь вести дневник, не знаю, на долго ли хватит. Сколько мы будем стоять в Ревеле, не знаю. Говоря т, 20-го нам будет Царский смотр.
Вообще, вопрос с нашим уходом решен, говорят так: при первых удачных действиях Куропаткина мы выходим немедленно и идем в Артур, если же таких вестей не будет, то выходим с расчетом прийти во Владивосток к открытию навигации. Теперь известно, что аргентинские и чилийские крейсера куплены, как говорят, за сумасшедшую цену 110 000 000. Тогда как им красная цена миллионов 60. Всего приобретено семь кораблей, из них 4 броненосных крейсера, 1 полуброненосный и 2 легких.
Насколько мне удалось узнать имена кораблей: аргентинские броненосные крейсера “Garibaldi”. “Belgrano”, “San Martino” – это старшие братья “Кассуги” и “Нисина” – и два легких крейсера с большим ходом “Boenos Aires” в 4500 тонн и “Nuevo di Juilio” в 3500 т. У Чили броненосный крейсер “О,Higgins”-это, пожалуй, лучший из всех и “Esmeralda”, очень сильный и быстроходный полуброненосный крейсер 7000 т. Не знаю, насколько эти сведения верны: может быть, в штабе перепутали названия, но эти имена я слышал из нескольких источников. Такая солидная прибавка, конечно, сильно изменит дело в нашу пользу. К сожалению, много значит, в каком виде придут эти корабли, а это нам совершенно не известно.
Пока до свидания. Не сердитесь на меня за редкие письма. Я, по возможности, буду писать чаше, как только улучу минутку времени. От жены получил уже несколько писем, она уже встала с постели, но еще слаба, ребенок чувствует себя прекрасно, перестал орать по ночам. Няню наняли.
P.S. “Орел”, “Алмаз”, “Жемчуг” и “Камчатка” уже готовы. Злополучный “Изумруд” свернул себе нос в доке и чинится. На той неделе он присоединится к нам.
Гинсбургъ
Моисей Акимовичъ.
Коммерціи совтникъ, кавалеръ орд. св. Владиміра 4-ой степени.
М А. родился въ м. Радзивилов, Волынской губ., въ 1851 году; 17-ти лтъ отправился въ Америку, гд прожилъ около 5-ти лтъ и оттуда перехалъ въ Японію; началъ дла съ нашимъ флотомъ въ 70-хъ годахъ: имлъ свои конторы во всхъ портахъ Японіи, также въ Шанха, Сингапур и Чемульпо; псредъ началомъ войны сдлалъ въ Портъ-Артур на свой счетъ большіе запасы матеріаловъ для флота. также медикаментовъ и перевязочныхъ средствъ, которыми снабжалъ нашъ флотъ въ Тихомъ океан.
LTV. Либава. “Князь Суворов ”. 2 октября 1904 г.
Сегодня в 8 ч утра мы наконец идем на Восток. Что выйдет из этого беспримерного в истории предприятия, покажет будущее. Даст Бог, доберемся до Того и сведем с ним счеты. У нас только что прожил три дня подполковник Меллер, ушедший из Артура на миноносце “Решительный”, а сегодня явился капитан 2-го ранга Семенов, старший офицер “Дианы”(известный, ныне покойный летописец похода 2-й эскадры, сочинения которого: “Расплата” и “Бой при Цусиме” переведены на все европейские языки.- Ред. изд. 1910 г.).
Оба они рассказывают массу интересного: по их словам, в Артуре совсем не так плохо, как мы все думаем. Писать мне можно по следующим адресам:
1) С.-Петербург, портовая контора, Его Превосходительству, Филиппу Александровичу Дегтереву, для передачи на 2-ю эскадру Тихого океана или 2) Одесса, Торговый дом Гинзбурга и К°. Адресуя Гинзбургу, надо письма обязательно отправлять в двойном конверте: на внешнем вышеуказанный адрес, а на внутреннем только Петру Александровичу Вырубову без всякого обозначения. Самый же адрес “2-я эскадра Тихого океана, броненосец “Князь Суворов” следует писать на отдельной бумажке, которую и приклеить одним уголком ко внутреннему конверту, чтобы ее легко можно было оторвать. Такой способ отправления рекомендован штабом эскадры и имеет свои основания. Через Дегтерева можно посылать и посылки. Писать с эскадры можно что угодно: письма не цензурируются, не разрешено только получать письма помимо вышеуказанных посредников.
Настроение на эскадре прекрасное. С уходом за границу наша каторожная служба получает известную цену. Не забывайте, пишите чаще. Я Вам, вероятно, буду писать довольно аккуратно, хотя отправлять письма можно будет не очень часто. Не забывайте мою Катюшу, для нее ведь всякая ласка имеет громадное значение.
Часть IV Война с Японией. Поход Второй эскадры Тихого океана . (1904-1905 гг)
“В 8 ч 15 мин вечера того же 7-го снялись с якоря и пошли в Немецкое море, как говорят, в Брест."
LI. Виго. Броненосец “Князь Суворов”. 14 сентября 1904 г.
Вы, вероятно, получили мое последнее письмо из Либавы. Теперь пишу Вам уже из Испании, куда мы прибыли вчера не без треволнений и даже, судя по здешним газетам, нашумели на вес свет.
Из Либавы мы выбрались только 3-го октября в полдень всей эскадрой, впрочем, разделенной на 4 эшелона. 4-го в 7 ч утра, без особых приключений, подошли к входу в Бельты и стали на якорь у маяка Факебьерг. Здесь нас уже ждали угольщики, всего 4 штуки, под датским и германскими флагами. Несмотря на крайне неблагоприятную погоду, мы немедленно стали грузиться углем и пополнили свои запасы. 5-го пришло известие, что Рожественский произведен в вице- адмиралы.