На четвертые сутки после исчезновения
Шрифт:
Нина. Серые.
Дочь. Какие же серые, мам? Настоящие зеленые. Только не сочные, а такие…
Данилов. Давайте решим: серые или зеленые?
Дочь. Зеленые.
Данилов. Может быть, серо-зеленые? Серые с зеленоватым оттенком?
Нина. Серые.
Дочь. Мам, ты упрямая, хуже меня.
Данилов. Может, спросим у дедушки?
Нина. Пусть лежит. Не трогайте папу.
Данилов.
Звонок. Дочь устремляется в коридор.
Может, оставим пока серые? Нина Алексеевна…
Сначала доносятся голоса и шум схватки. После чего в комнату врывается Бабуля и, не медля, кидается на Нину Алексеевну, хватается за первые попавшиеся под руки части одежды и тела, и трясет со всей возможной яростью.
Бабуля. Где мой сын? Подлая, подлая, отвечай, где мой сын? Куда ты его подевала? Отвечай, или я тебя уничтожу и все вокруг!..
Дочь(торопится на помощь маме). Бабуля, отпусти маму!
Бабуля(визжит, будто ее режут). Не отпущу, пока не отдадите моего сына!
Дочь. НЕ знает она, где твой сын, отпусти! (Пытается оттащить.)
Бабуля. Не-ет! Не-ет!..
Наконец, Дочери с большим трудом удается-таки оттащить разъяренную старуху от матери; то ли она ее ущипнула, или щекотнула, а Бабуля хохотнула. Наконец, Дочери удается втиснуть Бабулю в кресло.
Дочь. Сиди здесь, говорю я, сиди!
Бабуля(все силится вырваться). Нет-нет-нет-нет-нет…
Дочь. А я говорю… Я сиди, говорю!..
Бабуля(вдруг мякнет). Боже мой, пить… Воды, Боже мой…
Дочь торопится на кухню за водой, а Бабуля фатально твердит.
Воды мне, воды… Я умру без воды… Я уже умираю, уже умерла…
Следователь Данилов явно растерян, и хотел бы помочь, только — как?..
Дочь(возвращается). Бабуля, держи… Осторожно!.. Платье, не пролей!..
Бабуля меж тем набирает в щеки с полстакана воды и с напором брызжет в Нину Алексеевну. Дочь мгновенно выхватывает у нее стакан и выплескивает остатки воды ей же в лицо. Бабуля подскакивает и, смешно подпрыгивая, отряхивается. Желтые янтарные бусы на ее шее погремушечно
Бабуля. Маленькая мерзавка, что ты со мною… маленькая мерзавка… (Следователю). Только посмотрите, что она натворила!
Дочь. Посмотрите!
Бабуля(плачет). Вы видели? Видели?
Дочь. Видели?
Бабуля. Мерзавка, как с бабушкой… У тебя одна бабушка, как тебе не стыдно? Я столько для тебя сделала в жизни, а ты… Ах, нет совести у тебя, маленькая, маленькая… (Следователю). У вас тоже такие внуки?
Дочь. Таких у него нет.
Бабуля. У всех внуки, как внуки, только у меня… Во что ты меня превратила, я же не могу жить мокрая…
Дочь. А ты маму во что?
Бабуля. Я не попала.
Дочь. А если бы попала?
Бабуля(визжит). Так ей и надо! За все, за все, за все… (Следователю). Что вы тут делаете?
Дочь. Успокойся.
Бабуля. Почему вы мотаете головой? Вы нервный?
Дочь. Он не нервный, Бабуля, он нормальный, в отличие от тебя, пожалуйста, сядь, я тебе объясню, почему он мотает!
Бабуля. Я вас раньше не видела, кто вы такой? Что вы тут делаете?
Дочь. Сядь же, садись, наконец! (Вторично с трудом усаживает Бабулю).
Бабуля(впрочем, тут же подскакивает). Нет, на каком основании?
Дочь. Я иду за водой! Ты меня знаешь! Принесу ведро!
Бабуля. Не надо! (Мгновенно стихает и садится).
Дочь. Успокоилась?
Бабуля. Плохо ты меня знаешь. Я не успокоюсь, пока вы не отдадите мне моего сына.
Дочь. А мы его прячем. Ты думаешь, мы его прячем от тебя?
Бабуля. Знать ничего не желаю, отдайте мне его!
Дочь. Послушай, бабуля…
Бабуля. Ничего не желаю слышать — отдайте!..
Дочь. Если ты мне не веришь, внучке своей единственной — вот следователь.
Бабуля. Где?
Дочь. Можешь у него спросить.
Данилов. Зоя Власовна, я так понял, вы — мама.
Бабуля. Я — мать!
Данилов. Вы извините, что я как бы сразу не представился…
Бабуля(не медля, кидается в ноги лейтенанту). Миленький, спасите моего сына, я вас озолочу!