На дальних мирах (сборник)
Шрифт:
— Непосредственно перед моим отъездом,— удивленно ответил Брикенридж.
— Теперь мне совершенно ясно, что ты спятил. Я не говорил ни слова о том, чтобы разрешить им остаться. Я просил передать, что буду вынужден уничтожить их, если они не покинут Барлетг-пять к указанному сроку. Ни о каком разрешении не было сказано ни слова. И...
— Позвольте возразить вам, сэр...
Вздохнув, Вартон нажал кнопку, чтобы вызвать дежурного. Мгновение спустя тот сунул голову в дверь.
— Роджерс,— сказал Вартон,— отведи Брикенриджа в изолятор и запри там
Симпсон появился через несколько минут и застыл у двери.
— Расскажи мне, что произошло между Брикенриджем и инопланетянами.
Симпсон покачал головой.
— Мне нечего рассказать, сэр. Я не заходил в звездолет. Капитан Брикенридж приказал мне оставаться возле вездехода.
— Понятно,— кивнул Вартон.— Можешь идти.
— Есть, сэр.
Когда за Симпсоном закрылась дверь, Вартон обхватил голову руками.
Он не давал Брикенриджу никаких инструкций насчет ведения переговоров. Однако лингвист клялся, что получил их. Что заставило сорваться такого испытанного военнослужащего, как Брикенридж?
Вартон печально вздохнул. Чего только не рассказывали о Халивану! Эти странные истории об их еще более странных па-рапсихических способностях... Но Брикенридж сам назвал все эти вздорные слухи галиматьей. И Вартон придерживался того же мнения. В свое время он слышал о множестве чудес, которые на поверку оказывались пустыми россказнями. Богатое воображение некоторых космонавтов нередко наделяло представителей малоизвестных цивилизаций сверхъестественными силами, а потом, по мере налаживания контактов, все становилось на свои места.
Вартон вновь нажал на кнопку.
— Лейтенанта Кросли ко мне. И поскорее,— приказал он появившемуся дежурному.
Пять минут спустя лейтенант вошел в кабинет. Уже наступили сумерки. Лицо Кросли было бледнее обычного и выражало тревогу. Недавний выпускник академии, он только-только разменял третий десяток.
— У нас возникли некоторые осложнения, лейтенант,— сказал Вартон, наклонившись вперед.— Кстати, я записываю наш разговор на пленку.
Кросли кивнул.
— Сегодня днем я послал Брикенриджа к инопланетному звездолету, чтобы передать наш ультиматум. Я просил подчеркнуть, что они должны улететь не позднее чем через три часа после этого, иначе я открою огонь. Вместо того он разрешил им остаться до завершения их экспериментов. А теперь заявляет, что действовал согласно моим инструкциям.
— А я удивился, почему его заперли в изоляторе.
— Теперь тебе известно, в чем дело. Я не притворяюсь, будто понимаю, отчего он свихнулся, но знаю, что мы должны послать к звездолету с Халивану другого парламентера, чтобы отменить разрешение Брикенриджа и сказать, что они должны незамедлительно покинуть Барлетт-пять.
— Разумеется, сэр.
— Яхочу, чтобы туда поехал ты, Кросли. И немедленно. Возьми с собой еще кого-нибудь и позаботься, чтобы вы оба вошли в звездолет. Скажи им, что предыдущий посланец не имел права вести переговоры, что ты облечен всей полнотой власти и, если они
Кросли побледнел еще больше, но решительно ответил:
— Я сейчас же выезжаю, сэр.
— Прежде чем ты уйдешь, повтори, что ты там скажешь.
Кросли повторил.
— И никаких переговоров, лейтенант! Это ясно?
— Да, сэр.
— Ты передашь им ультиматум и уедешь. Ответа ждать не надо. Если до утра они не взлетят, мы их уничтожим.
— Да, сэр.
— Тебе все понятно? Потом не станешь утверждать, будто я поручил тебе вести переговоры?
Кросли улыбнулся.
— Разумеется нет, сэр.
— Тогда иди.
Медленно тянулись часы. Прозвучал сигнал отбоя, но Вартон не ложился, меряя кабинет тяжелыми шагами. Звездный свет, достаточно яркий в безлунной темноте, сочился в окна. Сжав кулаки, Вартон вглядывался в ночь.
Он жалел Брикенриджа. Что может быть хуже, чем потеря связи с реальностью? Утверждать, что черное — это белое, а белое — черное? Результаты психоанализа ничего не дали: Брикенридж твердо верил в то, что получил указание вступить в переговоры. Шизофрения, признал врач. Но ведь шизофрения не возникает внезапно. Это не то что подвернуть ногу. Она заявляет о себе нарастающей неадекватностью поведения. Но ведь ни у кого никогда не возникало сомнений в психической устойчивости Брикенриджа!
Оставалось тол ько предположить, что внезапная болезнь Брикенриджа — следствие его контакта с инопланетянами, однако Брикенридж утверждал, что с ним ничего не делали, а данные обследования исключали прием наркотиков или гипноз. Конечно, врач мог и ошибиться...
Вартон вглядывался в свое отражение в стекле. У обитателей Халивану наверняка нет никаких сверхъестественных способностей. Просто эта цивилизация по каким-то только ей понятным причинам сторонится контактов с разумной жизнью других миров. И нет оснований приписывать им колдовские штучки.
Вдали показались яркие огни. Послышался рев двигателя. Кросли возвращался.
В нетерпении Вартон выскочил навстречу. Ночной воздух холодил разгоряченное лицо. Кросли и его водитель, Родригес, вылезли из кабины.
Увидев Вартона, они отдали честь. Дрожащей рукой Вартон приветствовал их обоих.
— У вас возникли какие-нибудь трудности?
— Нет, сэр. Но мы не смогли его найти,— ответил Кросли.— Мы осмотрели все окрестности...
— Что ты мелешь? — оборвал его Вартон срывающимся голосом.— Кого вы не нашли?
— Разумеется, Брикенриджа,— ответил Кросли и недоумевающе взглянул на Родригеса.— Как вы и приказали, мы объезжали базу расширяющимися кругами до тех пор, пока...
У Вартона потемнело в глазах.
— Зачем вы искали Брикенриджа?
— Разве вы не послали нас на розыски? Он заблудился, возвращаясь от инопланетного корабля, и вы приказали нам найти его. Сэр? Сэр, вам нехорошо?
Сердце Вартона, казалось, сжали ледяные пальцы.
— Пошли со мной, лейтенант. И ты, Родригес.