На день погребения моего
Шрифт:
Мерль утвердительно кивнул, прекрасно понимая, к чему всё идет:
— Это инфернальная часть истории, можно сказать.
— Возникает мысль: если есть Философский камень, почему бы не быть также и...
— Осторожнее, — ответил Мерль.
Вебб взглянул на него, почти удивленный.
— Что-то, о чем у вас не принято говорить?
— Мы не можем. Это традиция.
— Так даже проще, полагаю.
— Для кого?
Вебб мог заметить в его тоне настороженность, но продолжал:
— История мужчины, которого соблазняли...
— Хм. А кто говорит, что мужчины никогда так не поступают?
— Не знаю. Мгновение задумчивости, затем, словно не в силах удержаться от преследования мысли:
— Но если одна фигура речи обозначает Бога и спасение, и все эти прекрасные вещи, почему тогда другая...
—Ладно. Но сделайте всем одолжение, называйте это «Анти-Камнем». У него другое название, у нас возникли неприятности из-за того, что мы произносили это название вслух. Безусловно, потерянных душ, которые его ищут, в мире не меньше, чем профессиональных алхимиков.
Вы думаете о силе, которую намерены получить, но способу отплаты слишком сложно противодействовать.
— Вам это удается, не так ли?
— Да.
— Ничего личного, — Взгляд Вебба скользил по комнатушке.
— Это временно, — объяснил Мерль. — В поместье завелись мыши, и наши агенты подыскивают для нас новое.
— А если ночная сорочка для слона стоит два цента, — добавила Далли, — мы не можем купить детскую шляпку для ничтожества.
— Вы умеете обращаться с ртутью? Когда-нибудь делали амальгамацию?
— Время от времени, — осторожно сказал Мерль. — Лидвилль, парочка других мест, кратковременная радость, не уверен, что хочу сделать на этом карьеру.
— В «Литл Хеллкайт» ищут специалиста по амальгамации, но они еще посмотрят, как вы себя чувствуете на высоте и как дышите в этих парах, их нынешний сотрудник вбил себе в голову, что он — Президент.
— Оу, Президент чего...?
— Скажем так, у него подручный паренек с гармоникой, ходит за ним повсюду и играет песню «Хвала боссу». Не попадая в ноты. Он произносит длинные речи, которые никто не может понять, на прошлой неделе объявил войну штату Колорадо. Его нужно заменить, и срочно, но никто не хочет применять силу, говорят, что в таких случаях у человека появляются сверхчеловеческие способности.
— Это правда. Вы сказали, они работают в Теллуриде.
— Нарядный городок, церквушки, школы, благодатное место для юной леди.
Далли фыркнула:
— Скорее — ад с электрическими фонарями, да и школы — не моя кружка пива, мистер, если бы я хотела зря тратить время, я бы поискала работу взрывника, почему бы и нет.
— Я уверен, что они могут предоставить вам эту работу, — сказал Вебб. — Но не нужно упоминать обо мне в «Литл Хеллкайт», ладно? Сейчас я там — не взрывник месяца.
— Это понятно, — ответил Мерль, — да и про алхимию там говорить ни к чему.
Мужчины обменялись взглядами, и каждый из них точно знал, кем является другой.
— У горных инженеров мрачный взгляд на вещи, — Мерль притворился, что объясняет, — старые предрассудки из Темных веков, ничего общего с современной металлургией.
Он сделал паузу, словно набирая в легкие воздух:
— Но если вы посмотрите на историю, современная химия только начинает заменять алхимию, и, в то же время, капитализм действительно набирает обороты. Странно, да? Как вы это расцениваете?
Вебб согласно кивнул:
— Может быть, капитализм решил, что ему больше не нужна старая магия, — презрение в голосе не ускользнуло от внимания Мерля. — Зачем беспокоиться? У них своя собственная магия, просто получают удовольствие, вместо того, чтобы превращать свинец в золото, они могут взять пот бедняков и превратить его в баксы, а свинец оставить для целей принуждения.
— А золото и серебро...
— Они не догадываются, какое это проклятие, наверное. Сидеть вот тут в подвале и просто ждать...
— И не говорите!
Но Вебба воодушевляла невероятная возможность, мысль повторялась, как биение сердца — Анти-Камень. Эффективная магия, которая поможет усовершенствовать вызывающий всеобщее восхищение Мексиканский принцип политики с помощью химии. Нельзя сказать, что он уже был сыт по горло жизнью в этих горах, но вот перед ним стоял болтливый заклинатель ртути со свежими новостями, которых, если повезет, наверное, можно узнать еще больше, день всеобщего блага и перспектив, храмы Мамоны будут разрушены вдребезги — бедный народ на марше, их будет больше, чем в Армии Кокси, безликая толпа — это намного ближе. Или он сошел с ума, как нынешний специалист по амальгамации в «Литл Хеллкайт», который скоро станет бывшим специалистом по амальгамации, потому что в следующий раз, когда Вебб зашел к ним, оказалось, что «Президента» вполне ожидаемо заменил Мерль Ридо.
Вот как после долгих скитаний с одной работы на другую Мерль и Далли на следующих несколько лет остановились в округе Сан-Мигель — как потом оказалось, это были одни из худших лет в истории этих несчастных гор. Позже у Мерля возникло странное чувство, что «фотография» и «алхимия» были просто двумя способами получения одного и того же — освобождения света от инерции дорогих металлов. И, может быть, их с Далли долгий путь сюда был результатом не бездельного кочевья, а тайного веления, похожего на силу гравитации, всего того серебра, которое он превратил в фотографии за много лет, словно серебро было живым, с душой и голосом, и он работал на серебро в той же степени, в которой серебро работало на него.
Четвертое июля началось с жары, и жара всё усиливалась, утренний свет озарил вершины гор, несколько ярких туч изящной формы не обещали дождя, нитроглицерин начал выделяться из динамитных шашек задолго до того, как солнце осветило горный хребет. Среди пастухов и участников родео этот праздник был известен как «Ковбойское Рождество», но Вебб предпочитал название «Национальный праздник динамита», хотя многие католики утверждают, что он должен быть четвертого декабря, в день святой Варвары, покровительницы артиллеристов, оружейников, а в этот список можно добавить и динамитчиков.