На фронтах третьей мировой войны. Война радаров
Шрифт:
«Алатау»
«Валенки здесь делать!»
Георгию повезло, так он считал всегда. После окончания института ему выпало распределение на новый завод, на освоение новой техники — мощного радиолокационного комплекса «Алатау», предназначенного для войск противовоздушной обороны (ПВО) страны. Только что разработанный в московском головном НИИ, с напряжением выдержавший испытания на полигоне, тяжелый и громоздкий, включавший в состав больше десятка больших прицепов с радиотехнической аппаратурой, комплекс требовал для организации его серийного выпуска больших производственных мощностей, цехов, корпусов, которых уже не оставалось на серийных радиозаводах.
«Алатау» был радиолокационным бастардом, незаконнорожденным ребенком головного института. Его считали только временной заменой будущей трехкоординатной современной РЛС.
Эх, сколь благотворно повлиял бы этот завод со своей такой понятной и нужной продукцией, если бы не военная необходимость, в результате которой вместо увеличения производства комбикормов, а значит и мяса, и молока, завод вынужден был увеличивать производство радаров! А их, не то что масло или молоко, ни на хлеб не намажешь, ни в рот не положишь. Но ведь летали над нами всякие там самолеты-разведчики, типа, например, знаменитого У-2. И базы в Турции были, были. И атомные бомбы были наготове на этих базах. И что было на уме у этих У-2, кто знал? Надо было, надо было обнаруживать и самолеты, и ракеты, с этих самолетов стартующие в стратосфере. Надо было и зенитно-ракетные комплексы совершенствовать, чтоб с гарантией сбивать всю эту технику, в создание которой на той стороне тоже вбухивались немалые деньги. Вот такая она была, «холодная война», от которой горячо приходилось Георгию и его товарищам. Вечная борьба нападения и защиты, брони и снаряда, меча и щита. Георгий часто вспоминал могучий Нижегородский кремль, гордо высившийся над слиянием Оки и Волги. 500 лет назад предки колоссальное даже по нынешним временам количество кирпича изготовили, свезли и сложили в многометровые стены, чтобы укрыться за ними от непрошенных гостей. Может не такие они уж были неразумные, предки наши? Может стоило оно того? А ведь до столь недавнего времени не то что на кирпичные дома, но и на печки в домах денег не хватало у народа, и топили не только бани, но и избы — «по-черному».
Все же удержали сражения холодной войны от большой горячей войны всю вторую половину двадцатого века. И спасибо!
А про валенки сказал министр обороны СССР маршал Д.Ф. Устинов, когда приехал в первый и последний раз на вновь обретенное оборонное предприятие, новый «почтовый ящик». Он увидел небольшие, слабо оснащенные цеха, так не похожие на хорошо знакомые ему оборонные заводы-гиганты, где жизнь кипела в ритме, заданном еще в военные годы. Тем не менее к его приезду на полупустых регулировочных участках уже стояли изготовленные и подготовленные к показу шкафы первого серийного «Алатау». Откуда? А это были последние годы хрущевского эксперимента — совнархозов. В мощнейшем горьковском совнархозе были, были такие оборонные заводы, к которым привык маршал. На них и разместили изготовление составных частей радиолокационного комплекса: антенны, 15-ти метровые параболоиды двойной кривизны — на авиационном заводе, где запросто умели делать поверхности любой степени сложности; прецизионную механику, отслеживающую с секундной точностью текущее положение опорно-поворотного устройства, (кстати, размещенного первоначально на лафете зенитного артиллерийского орудия) — правильно, на артиллерийском заводе; детали, литые из чугуна, — на судостроительном заводе; тонкую радиотехнику — на старейшем радиотехническом заводе. Все это собиралось на головном сборочном предприятии, где и требовалось все это оживить, состыковать и заставить работать вместе.
Спустя несколько лет заводы передали составные части на изготовление на наш завод, подросший и расстроившийся к тому времени. Но сколько бы шло освоение, если бы не братская помощь старших предприятий на первых порах! Двадцать лет спустя, когда о совнархозах не вспоминали даже юмористы и авторы анекдотов, когда серьезно и, казалось, навечно в стране правили министерства, потребовалось обновить кое-какую в давние времена сделанную другими заводами оснастку. Это оказались уже заводы других министерств. Да вы что! Как это наше министерство будет что-то делать для вашего министерства? Чтоб наш авиапром работал на какой-то радиопром? Да у нашего судпрома не счесть своих задач! Давайте уж, друзья, как-нибудь сами. И все вопросы решать приходилось только в Москве, на то она и столица. А то ведь при совнархозах, когда Георгий ездил в головной институт — разработчик «Алатау», и билет до Москвы можно было выбирать любой, и останавливался Георгий хоть в гостинице «Москва», хоть в гостинице «Россия», и в метро, как в дни олимпиады, в любом радиусе можно было ехать сидя. Да, Никита Сергеевич, ты, конечно, был не прав. За что и поплатился должностью. Не только о себе думать надо!
«Пирамида»
«Лучше
только горы!»
Сыроват оказался «Алатау»! Институт-разработчик имел в качестве основной другую тему — мощный радиолокационный комплекс «Пирамида», служивший основой для стационарного узла противовоздушной объектовой обороны. Комплекс был красиво задуман! Даже теперь, (спустя полвека!), он поражает своей мощью и величием. Григорию довелось увидеть этот овеществленный памятник отечественной радиолокации на 65-ой площадке полигона в Капустином Яру. Как железная гора возвышались две развернутые на 180 градусов огромные ажурные антенны, размером с многоэтажный дом, и тягучий степной ветер тихо бренчал и посвистывал трубками антенного полотна, кабельными заглушками вспомогательных антенн и волноводов.
Это было что-то! Ничего более могущественного институту так и не удалось создать за все последующие годы его существования. Отчасти виной тому оказалось конструкторское бюро, в котором стал работать Георгий, в общем-то помешав институту довести до серии начатое «Пирамидой» направление. Предполагалось у охраняемого объекта иметь комплекс из двух развернутых на 90 градусов антенных узлов, что позволило бы облучать цель вдвое чаще и наводить зенитные ракеты по командам специального передающего устройства, размещенного на том же поворотном узле, что и основные антенны. Подвела низкая надежность радиоаппаратуры той поры. Да и по деньгам выходило накладно. Огромные высоко раскрытые антенны позволили сформировать одновременно целую гребенку из приемных каналов, процеживающих воздушное пространство по вертикали. Отточенная обработка рассчитывала не только дальность до цели и направление на цель, но и высоту полета цели. В действующей системе ПВО локаторы обнаружения давали только направление на цель (азимут цели) и дальность до цели, а для измерения высоты полета цели существовали отдельные специальные локаторы — радиолокационные высотомеры. Разумеется, разработчикам радаров и военным заказчикам локационной техники всегда хотелось решить задачу измерения всех трех координат — азимута, дальности и высоты цели в одном радиолокаторе, одновременно с обнаружением цели. В первом массовом локаторе сантиметрового диапазона волн «П-20» эту задачу решили, построив систему из двух антенн, одна из которых обнаруживала цель и измеряла дальность до цели и ее азимут, а вторая, наклоненная относительно первой, позволяла рассчитать высоту цели. Но когда потребовалось поднять потолки обнаружения целей, пришлось пожертвовать возможностью в одном радаре измерять все три координаты, вторую антенну развернули в том же направлении, что и первая, направив ее вверх. А измерять высоту предоставили высотомеру.
Разработчики «Пирамиды» вернули локатору способность измерять высоту цели «на проходе», одновременно с обнаружением цели. Но дорогой ценой! Если передатчик локатора освещал все пространство обнаружения цели, то для измерения высоты на прием формировалась гребенка каналов, каждый из которых был достаточно сложен, да еще и оснащен комплектом аппаратуры защиты от помех. И все они должны были работать одновременно! Огромное количество радиоламп, разъемов, вращающихся переходов, радиоэлементов требовало периодических настроек, проверок, профилактик, замен. При этом весь грандиозный комплекс оказывался «не БГ» — не боеготов.
Уже спустя лет двадцать была сделана попытка оснастить войска ПВО другим мощным радаром, также измерявшим все три координаты цели — азимут, дальность и высоту. Но и двадцать лет спустя цена и надежность не позволили решить эту задачу сразу.
Вот так и пришлось в начале шестидесятых искать замену «Пирамиде», отложенному до лучших времен. Эта ситуация открыла дорогу для «Алатау».
Серия
«Совещаниям конец. Ни к чему неверие!
За неделю образец, через месяц — серия!»
(Народная поэма «Телега»)
Войска противовоздушной обороны страны существовали. Реально. Эскадрильи и полки самолетов-истребителей. Зенитно-ракетные комплексы. Радиолокационные роты и батальоны. Появлялись первые АСУ ПВО — автоматизированные системы управления боевыми средствами ПВО, на первых отечественных ЭВМ.
Войскам ПВО не пришлось за долгие десятилетия своего существования отражать нападение на территорию СССР, тем более участвовать в атомной войне. И слава богу, что не пришлось! Вклад в то, что этого не случилось, внес каждый из тех, кто в эти годы служил в Советской Армии, кто изготавливал для Советской Армии оружие, кто его разрабатывал. И каждый из тех, кто разрабатывал и изготавливал радиодетали, провода, моторы, разъемы, телефоны, транзисторы, микросхемы, всё, из чего собирались узлы ракет и самолетов, танков и радаров, подводных крейсеров и атомных бомб. И каждый из тех, кто варил сталь и алюминий, медь и олово, кто добывал руду и уголь, нефть и уран. И каждый из тех, кто делал машины для добычи руды и нефти, для выплавки и проката металла. И каждый из тех, кто лечил и учил их всех. И каждый из тех, кто пахал и сеял, пек хлеб и строил дома…