На грани счастья
Шрифт:
— Кого ты обманываешь? На тебя смотреть больно. Поспи, я не маленький, уж точно без твоих зелий не умру. — настаивал на своём мужчина.
— Отстань, Истомин. Для врачей привычное дело не спать сутками.
— Если ты сейчас же не ляжешь спать, я лично тебя перенесу в кровать и уложу!
— Так, вот давай без уложу! Этот пункт из нашего договора мы вычеркнули сразу, между прочим! — сразу пошла на попятную Лера.
— Тогда ложись сама!
— Что за приказы то вообще? Я взрослый человек!
— А
— Не надрывайся, у тебя горло болит. — девушка вздохнула. Хотя глубоко внутри, она была признательна мужу и ей была приятна его забота. Спать хотелось безумно. — Ладно, всё, я лягу спать! — на этом разговор был окончен.
Остаток дня прошёл всё в такой же борьбе с болезнью. На следующий день, Лаврова осталась дома, начав опять ухаживать за мужем и бороться с его нежеланием лечиться.
Он был крайне удивлён, когда она принесла в комнату нарезанный лук и заставила Игоря дышать над ним.
— Скажи честно, ты мне мстишь за наш брак? — спросил он, высунувшись в какой-то момент из-под полотенца, которым она накрыла супруга с головой.
— Боже меня упаси! Я тебя спасаю, мой дорогой! — смеясь, ответила Калерия. — Спрячься обратно и дыши, иначе толку не будет!
— Ты издеваешься. Захотела увидеть скупые мужские слёзы, да? Пользоваться такими видами пыток над мужем, это как минимум нечестно! — возмущался Истомин.
— Ты просто не привык, так как почти не болел.
— Чувствую, с такой женой лучше и не болеть!
— Хватит разглагольствовать! — отозвалась Лера и подойдя, заставила мужа спрятать голову обратно.
— А что будет дальше? Какую ты ещё экзекуцию придумала? Иглоукалывание? — съязвил Игорь, когда ингаляция с луком была окончена.
— Знаешь, Истомин, между прочим, за эти почти два дня, я добилась такого улучшения твоего состояния, какое антибиотики дали бы лишь за неделю! Так что прекращай возмущаться и сейчас будешь ужинать.
— Луковые котлеты? — продолжал иронизировать мужчина.
— Хорошая идея, завтра приготовлю! — и Лаврова вышла из комнаты, направившись на кухню.
Когда она вернулась обратно, то застала мужа перед ноутбуком.
— Мам, мне уже гораздо легче, Лера делает всё возможное и невозможное, чтобы меня вылечить. Ты же знаешь, она чудо. — произнёс бизнесмен. Девушка увидела на экране Екатерину Дмитриевну, а чуть поодаль от него Вилена Андреевича и Германа, внимательно следивших за ходом беседы.
— Всем добрый вечер! — подойдя ближе и поставив поднос с едой на стол около ноутбука, громко сказала Калерия.
— Лерочка, спасибо тебе за Игоря! — воскликнула Истомина, увидев невестку. — Честно говоря, я удивлена тем, что он умудрился впервые за много лет, в сентябре подхватить простуду!
— С питерским сентябрём, по-моему, это не мудрено! — усмехнулась
— Нет, ну он лет с пятнадцати ничем не болеет! Зато в детстве испытал на себе всё, что только возможно! — с улыбкой поведала свекровь.
— Мам, ну у нас же здесь не консилиум по случаю моей простуды и вообще… — попытался остановить эту интимную дискуссию Игорь.
— Ну что ты, дорогой! — иронично заметила Лаврова: — Мне, как твоей жене, нужно знать о тебе абсолютно всё!
— А вы, я смотрю, прям не наворкуетесь там, да, голубки? — присоеденился Герман.
— А тебе что, чужое счастье глаза колет? — победно смотря на брата, спросил Истомин-старший: — Мы с Лерочкой часов не наблюдаем. — и он мягко притянув девушку к себе, усадил её на колени и тут же поцеловал. Калерия поспешила сократить этот наглый поцелуй, как смогла, но постаралась «держать лицо» на камеру перед родителями.
— Чувствую, нам пора прощаться! — заговорчески улыбнувшись, произнесла Екатерина Дмитриевна. — В кое-то веки, я не переживаю за сына! Спокойной ночи, дети! — и звонок тут же был завершён.
Как только Лера увидела это, она вскочила с колен мужа.
— Истомин, это что сейчас было? — разъярённо произнесла девушка.
— По-моему, очевидно, что это был поцелуй. Разве нет? — спокойно отозвался он.
— Ты ещё будешь надо мной издеваться? Ты обещал не трогать меня!
— Ну, прости. Того требовала ситуация. Зато, родители окончательно перестанут думать, что у нас проблемы в отношениях.
— Замечательно! Психолог, называется! — продолжала раздражаться Калерия, сев на стул рядом. — Я…
— Лер, успокойся. Ты так разнервничалась, будто я тебе небезразличен… — обволакивающе произнёс Игорь, положив руку на её колено и слегка наклонившись к жене.
— Руку убери! — твёрдо и жёстко потребовала она.
— Почему? — не убирая ладони, спросил бизнесмен.
— Потому что, трогать мои коленки может только один мужчина: врач-травматолог и то, в рамках осмотра не более трёх минут. — и девушка сама сбросила руку мужа. — И знай, если ещё раз повторится подобное фривольное поведение с поцелуями и прочими вольностями, я это терпеть не буду! — грозно добавила она, подскочив со стула.
— Ну и что ты сделаешь?
— Разведусь я с тобой, Истомин! Потому что, ненавижу!
— У тебя слова «Истомин» и «Ненавижу» уже стали синонимами. — усмехнулся мужчина, которого все эти претензии слегка забавляли. Он встал, подошёл к ней и пристально посмотрел в серые глаза Калерии: — А развод я тебе не дам, даже не думай. Ты моя жена и это навсегда!
— Ещё больше ненавижу! — выкрикнула в сердцах она и убежала из комнаты.
К ночи, когда Лера не вернулась, Игорь вышел на площадку второго этажа и увидел, что она спит на диване в гостиной.