На грани возможного
Шрифт:
Через минуту до него донесся рев двигателей.
Глава 11
Лиам
День сто четвертый
Лиам напрягся.
Ведущий «Хамви» остановился в пятидесяти ярдах от заграждения. Вторая машина притормозила в двадцати ярдах позади первой. Их двигатели громко рычали во внезапной тишине.
При первом приближении блокпост производил впечатление обычного гражданской баррикады с парой часовых, не более
Пока их укрепления оставались скрытыми, они могли сделать первый шаг и застать противника врасплох.
Хосе Рейносо вышел из-за баррикады и двинулся в центр дороги навстречу транспорту. Он был одет в полицейскую форму, пистолет «Глок» в кобуре на бедре, а заряженное ружье, выданное департаментом, шеф полиции держал низко перед собой, предупреждая машины оставаться на месте.
Со своей позиции Лиам не мог видеть другие боевые группы, но чувствовал их нервозность, страх и опасения.
Для некоторых горожан это первый опыт боевых действий.
Однако большинство из них уже сражались с ополченцами. Они прошли сокращенную подготовку Лиама.
Никто не нарушил строй. Они ждали, что произойдет дальше. Вооруженные и подготовленные на сколько это вообще возможно. Готовые защищать город и своих близких ценой собственных жизней.
Грудь Лиама сжалась от неожиданного всплеска гордости. Он переключил внимание на врагов, приближающихся к его городу.
Первый гвардеец вышел из машины, держа M4 в руках в положении повышенной готовности. Чернокожий, лет двадцати пяти, с жесткими нервными глазами и тонкими как карандаш усами.
Второй солдат, невысокая латиноамериканка, вышла с другой стороны машины. Третий гвардеец — мужчина, коренастый — остался в башне.
Позади них из второй машины никто не выходил. Лиам осмотрел окна «Хамви» через прицел. Четыре фигуры с оружием наготове.
Его пронзила дрожь. Он ненавидел целиться в американских солдат. Это противоречило всему, во что Лиам верил, всему, чем он был.
И все же, ради своих друзей, ради своего города он готов на все.
Первый гвардеец кажется старший по званию. Он шагнул вперед с излишней развязностью и заговорил:
— Расступитесь! Этот город переходит под юрисдикцию штата из-за подозрений в укрывательстве внутренних террористов.
На форме солдата виднелись заметные выпуклости бронежилета. Лиам навел оружие на его череп.
— Меня зовут Хосе Рейносо, я исполняю обязанности начальника полиции Фолл-Крика, — громко и медленно представился Рейносо. — У нас нет никаких внутренних террористов.
Женщина-солдат обследовала здания по обе стороны от них. Лиам оставался неподвижным в тени, ствол его карабина находился далеко внутри оконной рамы. С импровизированной снайперской сеткой она не смогла бы его обнаружить.
M4 Лиама казался детской игрушкой по сравнению с 50-калиберным зверем, установленным на башне ведущего «Хамви», и нацеленным на баррикаду и горожан, засевших за ней.
84-фунтовый пулемет M2 «Браунинг» имел скорострельность 450–600 выстрелов в минуту, максимальную дальность стрельбы 2000 ярдов и скорострельность почти 3000 футов в секунду. Своими пулями длиной 5,5 дюйма пулемет M2 мог разнести в клочья здание.
Лиам перевел прицел на машины, ища слабые места. Осколочные гранаты не повредят первую машину, поскольку она бронирована, но вторая не имела брони.
«Хамви», предназначался в основном для перевозки личного состава и легких грузов за линией фронта, а не в качестве боевой машины.
Усатый не сводил глаз с Рейносо.
— По нашим данным, Бриггс — начальник полиции.
— Он мертв, — категорично заявил Рейносо. — Если у вас есть записи о полицейских, вы увидите мое имя. И офицера Хейса, и нашего теперь уже штатного офицера, Саманты Перес.
— Этот город переходит под нашу юрисдикцию по подозрению в укрывательстве внутренних террористов, — повторил Усатый. — Отступите и дайте нам проехать.
— Я не могу этого сделать, — возразил Рейносо. — Если вам есть что обсудить, мы можем сделать это за чертой города. Мы даже пошлем делегацию в офис губернатора в Лансинге, чтобы объяснить наше дело. Но здесь и сейчас мы не уступим.
Подняв пистолет, Усатый сделал несколько стремительных шагов, сокращая расстояние между собой и начальником полиции.
Лиам стиснул челюсти. На лбу выступил холодный пот. Если гвардеец приблизится к Рейносо, Лиам не сможет вмешаться, когда все пойдет наперекосяк.
Ему нужно чтобы солдаты оставались на месте.
Лиам прицелился, надавил на спусковой крючок и сжал его. Громкий треск потряс воздух.
Куски асфальта взорвались в пяти метрах перед Усатым. Он отпрыгнул назад с проклятием.
Взяв пример с Лиама, Бишоп сделал свой предупредительный выстрел. Бум! Вторая пуля расколола дорогу в нескольких метрах от женщины-гвардейца.
Из второго «Хамви» посыпались проклятия, солдаты пригнулись в укрытие.
Женщина прижалась спиной к двери первого «Хамви». Диким взглядом она окинула баррикаду — бетонные заграждения, заполненные грязью бочки, сложенные в ряд со стратегическими отверстиями для оружия, дула которых блестели в солнечном свете.
Ее оружие покачивалось взад-вперед, ища угрозу, но не находя ее.
Усатый нацелил свой M4 на голову Рейносо. Он дрожал от ярости, но его палец не лежал на спусковом крючке. И все же.
— Скажи своим людям, чтобы отступили, или мы откроем огонь!
Пот стекал по лбу Лиама и затекал в левую бровь. Он не моргал, но оставался сосредоточенным.
Настроив прицел, он навел его на лоб цели. Следующий выстрел разнесет не асфальт.
Сохранять спокойствие. Всем нужно успокоиться, черт возьми.