На грани возможного
Шрифт:
Джамал и Тина перезапустили несколько солнечных батарей в «Винтер Хейвене». Они перетащили несколько ржавых ветряков с ферм и свадебных амбаров, восстановив их для работы холодильников, стиральных машин или обогревателей.
У них было рабочее сельскохозяйственное оборудование, генераторы, дополнительные средства связи.
Даже посреди печали есть за что быть благодарным.
Майло подключил айпод к старой колонке и включил их с Квинн любимую рок-классику 70-х и 80-х годов. Звучали песни Queen «We are the Champions», Journey «Don't Stop Believin»
Ханна глубоко вдохнула, позволяя музыке заполнить ее чувства, погрузиться в нее и закрутиться в ее венах. Как же она скучала по музыке. Когда-то она была ее частью, и снова станет.
На другом конце двора Бишоп держал на руках ЭлДжея, а Тревис прижимал к себе спящую Шарлотту. Они разговаривали с Дейвом о том, что собираются совершить набег на местные пивоварни и винодельни в поисках деталей для создания собственных заводов.
Дейв хотел получить больше самогона, а Бишоп хотел, чтобы Фолл-Крик контролировал производство собственного биотоплива. Они встречались с Доминик Уэст, которая согласилась научить их делать его самостоятельно.
Ханна осмотрела двор. Коза Молли — теперь по умолчанию Ханны — бродила вокруг, звеня ошейником, блеяла и жевала траву. Дети играли в пятнашки, гоняясь друг за другом вокруг кучки взрослых, которые болтали и смеялись, пили и ели.
Со своего царственного трона на заднем крыльце Призрак взирал на них снисходительным взглядом. Он зевнул, сверкнув черными желваками, затем перевалился на бок и неторопливо растянулся в луже солнечного света. Вдохнув с наслаждением, пес закрыл глаза.
Тор, Один и Локи свернулись калачиком на разных частях его тела. В этот раз Валькирия не охотилась. Она чинно сидела на одном из стульев во внутреннем дворике, подергивая хвостом, наблюдая, как все топчут ее любимый участок травы.
— Что обо всем этом подумала бы Молли? — спросила Ханна.
На секунду Квинн напряглась. Затем слегка улыбнулась, скорчила гримасу и закатила глаза.
— Она бы кричала, чтобы все убирались с ее лужайки.
Ханна улыбнулась. Через мгновение Квинн тоже широко улыбалась.
А потом они смеялись, воздух стал светлее. Их усталые души стали немного свободнее.
— Вот. — Квинн держала в руках несколько пакетов, завернутых в рождественскую оберточную бумагу и скрепленных маленькими полосками скотча.
Квинн выглядела как обычный подросток — почти. Рваные джинсы, черные боевые ботинки, безразмерная футболка AC/DC, черные волосы, в которых виднелись слабые нити синего цвета.
Ее AR небрежно висела через плечо, карамбит на поясе. Синяки давно исчезли, кроме неровного шрама, рассекающего нижнюю губу.
Другие девушки, возможно, испытывали бы ужас или стыд, но Квинн носила его, как почетный знак.
Она изменилась и осталась прежней. Более тихая, сдержанная, более зрелая. В ее глазах появилась мудрость, с трудом
Она протянула Майло пакет.
— Для тебя, Мелкий.
Лицо Майло засветилось.
— Я люблю подарки!
— Я догадывалась.
Майло развернул рогатку Квинн. Также в комплекте шли защита для запястья и пакетик с шариками из стали 1/8.
Глаза Майло стали круглыми, как мячики для гольфа. Он запрыгал, его кудри развевались, Майло улюлюкал от восторга.
— Это мне?
— Я не вижу здесь другого сопливого ребенка по прозвищу Мелкий, а ты?
— Не-а! Только я!
— Кроме того, я нашла последнюю банку арахисового масла за ведром муки в тайном логове бабушки. Я собиралась обменять ее, но потом подумала, что ты захочешь сначала попробовать…
— Да, черт побери, хочу! — радостно согласился Майло.
— Следи за языком, — хмыкнула Ханна, сдерживая смех.
Квинн сузила глаза.
— Никакого арахисового масла для тебя, пока не попадешь в яблочко. Эта рогатка — оружие. С ее помощью ты сможешь поймать белок и птиц, а если понадобится, то и выбить глазное яблоко плохому парню. Важно знать, как ею пользоваться. Это означает обучение. Я научу тебя. И я оставлю флешетты у себя, пока ты не будешь готов их использовать. Цитируя одного известного философа: «С большой властью приходит большая ответственность».
— Это из «Человека-паука»!
— Супергерои тоже могут делиться мудростью, Мелкий.
Майло умоляюще посмотрел на Ханну.
— Мама? Можно? Она научит меня быть классным стрелком из рогатки?
— Я почти уверена, что если скажу «нет», то получу бунт, так что у меня нет особого выбора, да?
Майло восторженно вскинул кулак.
— Да!
Квинн усмехнулась. В ее лице застыла грусть, но немного прежней искры вернулось. В ее глазах горел огонек, который не хотел гаснуть.
— С Квинн у руля, что может пойти не так? — спросил Лиам у них за спиной. С каждым шагом он опирался на свою трость, боль пронизывала его суровое лицо.
Квинн закатила глаза.
— Это попытка пошутить, Росомаха? Если да, то продолжай стараться.
Лиам доковылял до Ханны. Она обняла его за талию и прислонилась головой к его плечу.
Майло засунул рогатку и патроны в карман комбинезона и открыл второй подарок Квинн. В простой деревянной рамке находился изящно выполненный углем портрет Ноа Шеридана.
Потрясенный, Майло благоговейно держал его в обеих руках, глядя на изображение отца так, словно мог его впитать.
Квинн изобразила Ноа в его лучшем виде — взъерошенные светлые волосы и точеная челюсть, глаза блестят в восторге, он улыбается, веря, что мир настолько хорош и совершенен, насколько он хочет его видеть.
Не говоря ни слова, Майло помчался к их дому, чтобы положить подарок в свою комнату, среди своих самых ценных вещей.
Орео громко заверещала и помчалась за ним. Коза начинала думать, что она человеческий ребенок.