На грани жизни и смерти

Паниев Николай Александрович

Полный восхищения взгляд Пчелинцева, казалось, говорил: «Вот так Христо! Ну и молодчина!»

Дина сначала растерялась, но по мере чтения стихов лицо ее светлело. Студенты замерли. Они ожидали, что болгарин произнесет пламенную речь в духе его земляка — тургеневского Инсарова, а он принялся декламировать новую поэму Блока. Наградой гостю были дружные аплодисменты студентов.

* * *

Враги революции ушли

в глубокое подполье. Конспиративным квартирам заговорщиков в Петрограде, казалось, не было счета. В них собирались люди, давно оторвавшиеся от народа и видевшие в революции только разрушительную силу. Одна из таких квартир была прибежищем весьма разношерстных противников Советской власти: среди них были правые эсеры, меньшевики, анархисты... Хозяин квартиры анархист Арц — небольшого роста, в очках, с острой бородкой — созвал экстренное совещание своих приверженцев.

— Господа, дело идет к тому, что большевики, видимо, распустят Учредительное собрание и Россия окажется во власти дикарей, — без обиняков начал Арц. — Русская интеллигенция говорит Ленину и его комиссарам «нет». Но этого мало, Тем более что кое-кто смалодушничал, пошел к большевикам на поклон. Вы, видимо, уже наслышаны о концерте мадам Грининой и еще некоторых предателей. Самое опасное, что их примеру могут последовать другие. Поэтому предлагается принять следующие экстренные меры. Всех видных интеллигентов надобно взять под наблюдение и постараться воспрепятствовать их ренегатству, измене России. Все средства хороши, вплоть до... физического уничтожения предателей.

— Первой нужно проучить эту Гринину! — истерично выкрикнула рыжая женщина.

— Нет-нет, трогать ее пока не стоит, — поспешно сказал Арц. — Расправа над ней была бы на руку большевикам. Для начала надо бы попугать господ, которые собираются у известного всем вам букиниста по соседству с Гриниными... Попугать как следует... А потом свалить все на большевиков. Вот, мол, как большевики расправляются с русской интеллигенцией. Господа, действовать надо не мешкая! Сегодня, насколько мне известно, все у букиниста в сборе. Небось до утра будут сидеть и заниматься великим словоблудием. Удобный момент, господа, привести наш план в исполнение... Охотники есть?

— Не понимаю, что нам это даст? — выразил сомнение бородатый. — Охотимся за мелюзгой, в то время как крупная дичь...

— Крупная дичь — особая статья! — отпарировал Арц. — В свое время, господа, по Смольному будет нанесен решающий удар. А перед этим надо покончить с разными там красными французами, поляками, болгарами... С этим интернационалом. Коммунисты-иностранцы собрались в Петрограде и пописывают статейки о популярности Ленина, большевиков в России и посылают их в свои страны. К их голосу многие прислушиваются.,.

В прихожей задребезжал звонок. Заговорщики испуганно переглянулись. Звонок повторился. По знаку Арца бородатый мужчина подошел к двери, тихо спросил:

— Кто там?

— Агапов. Капитан Агапов, — послышалось в ответ.

Все посмотрели на Арца, который уже поспешно раскладывал на большом столе пасьянс. Арц опять подал знак: можно открыть дверь.

Вошедший огляделся, спросил у бородатого:

— Господин генерал дома?

Бородатый в недоумении пожал плечами:

— Милостивый государь, я всю жизнь мечтал носить генеральские эполеты, однако, увы...

Гость быстро спросил:

— Разве не здесь проживает генерал Покровский?

Подошедший Арц манерно произнес:

— Если не ошибаюсь... капитан Агапов?

В дверь опять позвонили. Один долгий звонок, два коротких. Бородатый поспешил без разрешения открыть дверь. Вошел приземистый мужчина с непомерно большой головой.

Арц съязвил:

— А, сам капитан Яблонский! Как говорится, не было ни гроша, да вдруг... два капитана сразу. Вы знакомы, господа?

Капитан Яблонский осторожно поинтересовался у Агапова:

— Вы тоже к нам?

— Нет, я к генералу...

— Ах да, к вашему любимому генералу! Его превосходительство проживает этажом выше, но, сдается мне, пребывает... в бегах.

Агапов, сдерживая гнев, произнес:

— Как прикажете понимать ваши слова, господин капитан?

В разговор вмешался Арц:

— Проходите, господа. За чашкой чая или... стопкой водки разберетесь. Прошу к столу.

Агапов наотрез отказался:

— Благодарю покорно, господа. Дела. Значит, мой генерал живет этажом выше?

— Да, ваш генерал... выше, — насмешливо произнес Яблонский.

— Надеюсь, он дома, — не обращая внимания на насмешку, сказал Агапов и, отдав честь, удалился.

Арц сказал Яблонскому, кивнув в сторону двери:

— Не красный. И не будет. Предан генералу. «Мой генерал»... За Россию будет драться. Вместе с Покровским.

Яблонский поинтересовался:

— За какую только Россию?

— За генеральскую, — хитро прищурил глаза Арц. — А вот, интересно, за нашу с вами, капитан Яблонский, будет бороться капитан Агапов?

— Будет, если прикажет... генерал. Он же оловянный солдатик!

— На таких вот оловянных и держится армия, — оборвал его Арц. — Такие нам и нужны. До за-ре-зу!

— Втяните генерала, — предложил Яблонский. — За ним пойдут и такие...

— Пути господни неисповедимы. Кто знает, с кем придется драться, с кем брататься, — тоном- пророка произнес Арц.

Бородатый предложил:

— А не пропустить ли нам, уважаемые дамы и господа, как в старые добрые времена, по маленькой?

* * *

Внутренняя контрреволюция собирала силы для решительного удара по новой власти в России. Заговорщикам всех мастей — крупным и мелким — оказывали помощь империалистические державы, штабы и разведки союзнических армий.

Одним из тех, кто активно боролся с Советской властью, был опытный контрразведчик генерал Покровский. Вот к нему и направился Александр Кузьмич Агапов.